Колодезь Войны ворвался в ряды врага по левую руку от Железнорукого. Он расчехлил огромный широкий топор и начал рубить железные шлемы смуглолицых и разрывать их чешуйчатые роговые доспехи. Он был невысок, но широкоплеч, и ничто не могло остановить удара топора, сжатого его длинными руками. Колодезь Войны расчистил кольцо вокруг Железнорукого, чьи глаза уже затуманились от текущей по ним крови. Трижды ударив врага прямо перед Железноруким, Колодезь Войны обернулся и вытащил воина из толпы, передав в руки товарищей, чтобы те остановили кровь, дабы она не лишила его сил. Затем Колодезь Войны, издав бессловесный рык, вновь бросился на стадо свиней, сжавшихся пред ним. Мечники кричали «За Мост, за Мост!» – и нажимали сильнее, рубя перед собой всех. Слева от Колодезя Войны Олень из Высокого Утёса махал добрым мечом, носившим имя Погонщик Сражений. Он многих убил и ранил им, умело сражаясь и самим мечом, и щитом, направляя меч между сочленениями доспехов врага. Но в тот самый момент, когда он наносил сильнейший удар одному из владык смуглолицых, его стукнуло в грудь метательное копьё. Олень зашатался, и меч его плашмя обрушился на умбон вражеского щита. Погонщик Сражений переломился у самой рукояти, но Олень, подойдя вплотную к врагу, ударил его в лицо головкой эфеса и, вырвав из его рук топор, расколол им череп противника, убив врага его же оружием, а затем он так же доблестно, как и доселе, сражался рядом с Колодезем Войны.

Колодезь Войны дрался так яростно, что его собственная кольчуга разорвалась от могучих ударов, и когда воин поднял руку, чтобы нанести очередной удар, проворный смуглолицый пырнул вверх острым выступом своего топора, попав им прямо в подмышку воина. Почувствовав боль от острой стали, Колодезь Войны повернулся к противнику, выпустив из рук свой топор (тот повис на петле вокруг запястья), схватил смуглолицего за шею и зад и швырнул его на других нападавших так, что они пронзили друг друга своим же оружием. Тогда воин собрал всю силу своих рук и тела, опять поднял своего противника и кинул на головы его соратников так ловко, что он поразил их и сам был поражён ими. Тогда Колодезь войны вновь начал громить смуглолицых своим топором, и все воины Дола закричали и бросились ему на помощь, так что враг отступил, а воины Дола расчистили пространство на пять фатомов вдоль фронта. Копейщики подступили ближе и встали теперь там, где только что шла битва.

Воины Дола сплотились. Из отряда вышел воин со знаменем Моста и остальные собрались вокруг него. Они выстроились рядами и прошли во главе со знаменосцем взад-вперёд пред фронтом копейщиков, пересекая дорогу, а затем с громким криком скрылись за частоколом копий. Пятеро из воинов Дола были убиты в этой атаке, и почти каждый был ранен, сильно или слабо.

Когда же все укрылись за рядами копейщиков, вновь зазвучал рог, и копья опять опустились. Копейщики снова выстроились в одну линию. Пространство перед ними было пусто. Смуглолицые кричали и вопили так сильно и яростно, что грубые голоса воинов Дола потонули в них.

Вперёд вышли все лучники Дола, какие были, и выпустили свои стрелы по смуглолицым. У тех тоже было несколько лучников, но из-за того, что они прятались друг за друга и толкались, они стреляли наобум, зато каждая стрела лучников Дола находила свою цель.

Из числа лучников вперёд вышла Наречённая в сверкающей боевой одежде, легко прошла пред рядами копейщиков и остановилась. В её тисовый лук попала стрела, сломав его, и она подхватила короткий роговой лук и колчан одного из убитых смуглолицых. Теперь же она опустилась на одно колено под тенью копий недалеко от своего деда Стража Зала. Бледная и нахмуренная, она натягивала и спускала тетиву, осыпая стрелами толпу врагов, словно ладно настроенный военный механизм.

Так шло сражение на дороге, ведущей с южной стороны к рыночной площади. Храбро сражались там жители Дола, никто из них не уклонялся от битвы, и многих они поразили, но путь пред ними оставался гибельным, ибо врагов было многое множество.

Знамёна Волка хлопали и реяли над головами жителей Леса и сынов Волка. Воины стреляли без устали, не пытаясь укрыться от стрел смуглолицых, которых хоть и было несметное множество, но стояли они в беспорядке, а потому не могли причинить врагу большого вреда. Более того, в своей ярости они рвались в рукопашную схватку с противником, и некоторые лучники отбрасывали свои луки и начинали размахивать топором или мечом, однако из числа воинов Дола несколько были убиты или ранены стрелами смуглолицых.

Божественноликий стоял в первых рядах. Оттуда он мог наблюдать за местом битвы, правда не за всем. Он видел, что она в самом разгаре, а потому смотрел вокруг себя и перед собой, замечая, что там творится. Пространство между домами и обрывом перед холмом, было заполонено смуглолицыми, бешено подкидывавшими вверх своё оружие и кричавшими друг на друга и на воинов Дола. Со всех сторон летели стрелы, но как ни силён был гнев смуглолицых, они, сколько ни пытались, не могли перейти десять фатомов до склона, ибо три большие сотни лучших лучников стреляли по ним, не прекращая, так что каждый дюйм их тела становился мишенью. Смуглолицые падали один за другим в этом загоне для бойни, и вся их злоба пропадала впустую.

И всё же сердце военного вождя было неспокойно. Он знал, что так не может продолжаться вечно, а толпе лиходеев, казалось, не было конца. Наступит время, когда стрелы закончатся, и воинам придётся перейти к сражению лицом к лицу, сражению с таким многочисленным противником.

И когда он внимательно глядел, нахмурившись, на суету сражения, он услышал голос:

– Как же ты расстался с Лучезарной? И где её брат? Неужели вождь сынов Волка увильнул от битвы, когда она так тяжела? Мне кажется, ты слишком поздно вышел в поле: косьба здесь – работа не для лентяев.

Юноша обернулся и увидел Лучницу. Он всмотрелся в её лицо и заметил, что глаза девушки блестят, ямочки на щеках покраснели, а губы высохли и приобрели серый оттенок. Прежде чем ответить ей, юноша огляделся, чтобы проверить, всё ли в порядке. Дотронувшись до плеча девушки, он указал ей вниз, туда, где смуглолицый только что вышел из двора одного дома. Это был воин выше прочих, в очень яркой одежде, и тело его было полностью покрыто позолоченной чешуёй. Темнолицый и голубоглазый, он походил на диковинного дракона. Лучница не вымолвила ни слова, но в гневе вскочила на ноги. Впрочем, если сердце её билось сильно, то движения оставались чёткими. Она приладила стрелу к тетиве, и как только вождь смуглолицых поднял топор и помахал им над головой, пустила её, та полетела и ударила негодяя прямо в неприкрытую бронёй подмышку. Как только девушка выстрелила, Божественноликий громко закричал:

– Юноши войны! Стреляйте в упор все вместе! Не медлите! Не медлите! Мало времени осталось, прежде чем меч встретит меч, а другие наши родичи уже за работой!

Лучница обернулась к нему и спросила:

– Что ж ты не ответил мне? Где же твоя любезность?

Пока она говорила это, она приладила и пустила ещё одну стрелу. Казалось, будто она слегка отвлеклась от работы у ткацкого станка или верстака.