5. Диктатуру, которую народ мне предлагал в консульство Марцелла и Аррунтия в моем присутствии и заочно, я не принял. (2) Но я не отказался во время великого недостатка продовольствия от наблюдения за снабжением, и эту обязанность выполнял таким образом, что в продолжение немногих дней избавил все государство от страха и опасности. Сделано это было на мои средства и под моим наблюдением. (3) Консульство как годичное, так и постоянное, предложенное мне в это время, я не принял.

6. При консулах М. Винуции и Кв. Лукреции, а впоследствии при П. и Гн. Лентулах и в третий раз при Павле Фабии Максиме и Кв. Тубероне с согласия сената и римского народа я один взял на себя наблюдение за нравами и законами с самыми широкими полномочиями, но я не хотел принять никакой власти, несогласной с преданиями. (2) Реформы же, которых сенат ожидал от меня, я совершил в качестве трибуна, и для этой цели сенат по моей просьбе пять раз назначал мне товарища.

7. В течение десяти лет подряд я был триумвиром для устройства государства. (2) Я был принцепсом сената в течение сорока лет вплоть до того дня, когда написал это. (3) Был великим понтификом, авгуром, членом коллегии пятнадцати, ведавшей Сивиллиными книгами, коллегии семи эпулонов, коллегии арвальских братьев, коллегии собратьев Титиев, коллегии фециалов.

8. Будучи по воле народа и сената в пятый раз консулом, я увеличил число патрициев. (2) Я трижды пересматривал списки сената. Во время шестого консульства с коллегой М. Агриппой я произвел оценку имущества граждан и осуществил искупительные жертвоприношения, не проводившиеся сорок два года. Согласно переписи, римских граждан оказалось четыре миллиона шестьдесят три тысячи. (3) Вторично я произвел перепись один, обладая консульской властью, в консульство Г. Цензорина и Г. Азиния. Согласно этой переписи, римских граждан оказалось четыре миллиона двести тридцать три тысячи. (4) В третий раз я произвел перепись, обладая консульской властью, вместе с сыном Тиберием Цезарем в консульство Секста Помпея и Секста Апулея. Согласно переписи, оказалось римских граждан четыре миллиона девятьсот тридцать семь тысяч. (5) Внеся новые законы, я возродил многие обычаи предков, в наш век уже вышедшие из употребления, и сам передал потомкам много достойных подражания примеров.

9. Сенат постановил, чтобы через каждые пять лет консулы и жрецы совершали молебствия о моем благоденствии. Во время этих молебствий как четыре высшие коллегии жрецов, так и консулы по нескольку раз устраивали при моей жизни публичные игры. (2) Также и частным образом по всем муниципиям граждане единодушно приносили жертвы за мое благоденствие перед всеми изображениями богов.

10. Имя мое постановлением сената было включено в гимн салиев, и особым законом было установлено, чтобы я обладал пожизненной властью трибуна и неприкосновенностью. (2) Когда народ предложил мне должность великого понтифика, которую занимал мой отец, я отклонил это, так как она была занята коллегой, но занял жреческую должность в консульство П. Сульпиция и Г. Вальгия после смерти того, кто получил ее по случаю гражданских волнений. На мои выборы со всей Италии собралось такое множество народа, какого, говорят, никогда прежде не было в Риме.

11. В честь моего возвращения сенат постановил возвести у храма Чести и Доблести около Капенских ворот алтарь Фортуны Возвращения, у которого приказал понтификам и девам-весталкам совершать ежегодные жертвоприношения в тот день, когда я в консульство Кв. Лукреция и М. Венуция вернулся в Рим из Сирии и назвал этот день по нашему когномену Августалиями.

12. По постановлению сената часть преторов и народных трибунов вместе с консулом Квинтом Лукрецием и знатными людьми пошла тогда мне навстречу в Кампанию. Такая честь никому, кроме меня, не определялась. (2) Когда я в консульство Тиб. Нерона и П. Квинтилия вернулся в Рим из Испании и Галлии, успешно завершив дела в этих провинциях, сенат по этому случаю решил посвятить на Марсовом поле алтарь богине Августова Мира и постановил, чтобы магистраты, жрецы и девы-весталки совершали на нем ежегодное жертвоприношение.

13. При мне принцепсе [сената] сенат трижды постановлял запереть храм Януса-Квирина – его наши предки пожелали запирать в том случае, когда благодаря победам по всей империи римского народа на суше и на море порожден мир – тогда как до моего рождения, с тех пор как основан Рим, он был заперт, по преданию, всего лишь дважды.

14. Сыновей моих Гая и Луция, которых фортуна похитила у меня юными, сенат и римский народ по достижении ими пятнадцати лет объявил в мою честь консулами, с тем чтобы они вступили в эту должность через пять лет. Сенат постановил, чтобы с того дня, когда они были приведены на форум, они принимали участие в его заседаниях. (2) А все римские всадники провозгласили каждого из них предводителем молодежи и одарили серебряными щитами и копьями.

15. Каждому римскому плебею я отсчитал по завещанию моего отца по триста сестерциев, а от моего имени в пятое мое консульство по четыреста сестерциев из военной добычи и еще раз в десятое мое консульство из моего наследства выдал каждому плебею в виде подарка по четыреста сестерциев; и в одиннадцатое консульство я двенадцать раз совершал хлебные раздачи за свой счет, в двенадцатый год трибунской власти я в третий раз дал по четыреста сестерциев на человека. Эти мои подарки достались не менее чем двумстам пятидесяти тысячам человек. (2) В восемнадцатый год моей трибунской власти и в двенадцатое консульство я дал тремстам двадцати тысячам из городского плебса по шестидесяти денариев на человека. (3) Моим воинам в колониях в пятое свое консульство я дал из военной добычи по тысяче сестерциев на человека, причем этот триумфальный подарок получили около ста двадцати тысяч человек в колониях. (4) В тринадцатое консульство я дал плебеям, получившим тогда государственное довольствие, по шестидесяти денариев; таковых было немногим более двухсот тысяч человек.

16. Деньги за земельные участки, которые я отвел воинам в четвертое консульство, а также позднее, в консульство М. Красса и Гн. Лентула Авгура, я выплатил муниципиям. Около шестисот миллионов сестерциев составила сумма, которую я заплатил за италийские наделы, и около двухсот шестидесяти миллионов сестерциев я заплатил за земли в провинциях. Так поступил я первый и единственный из всех, кто на памяти моего поколения выводил военные колонии в Италии или в провинциях. (2) И впоследствии в консульство Тиб. Нерона и Гн. Пизона, и в консульство Г. Антистия и Д. Лелия, и в консульство Г. Кальвизия и Л. Пазиена, и в консульство Л. Лентула и М. Мессалы, и в консульство Л. Каниния и Кв. Фабриция я выплатил наличными наградные воинам, которых поселил в муниципиях по окончании срока службы. На это я выплатил наличными четыре миллиона сестерциев.

17. Четырежды я своими деньгами поддерживал эрарий таким образом, что внес его хранителям полтора миллиона сестерциев. (2) И в консульство М. Лепида и Л. Аррунтия я внес сто семьдесят миллионов сестерциев из моего наследства в военный эрарий, который был учрежден по моему решению для выплаты из него наградных воинам, которые отслужили двадцать и более лет.

18. Затем в тот год, когда консулами были Гн. и П. Лентулы и была нехватка хлебных денег, я распределил и выдал хлеб или деньги ста тысячам людей или намного больше из моих житниц или из моего наследства.