соседи, бывали артисты Всеволод Вербицкий, Рубен Симонов, А. Орочко...» «Центр развлечения, встреч, бесед — теннисная площадка и возле нее, под березами, скамейки. Партии бывали серьезные: Женя, Всеволод Вербицкий, Рубен Симонов, в ту пору тонкий и очень подвижный. Отбивая мяч, он высоко по-козлиному поднимал ногу и рассыпчато смеялся. Состав партий менялся. Михаил Афанасьевич как-то похвалился, что при желании может обыграть всех, но его быстро «разоблачили». Лида попрекала его, что он держит ракетку «пыром», т. е. она стоит перпендикулярно к кисти, вместо того, чтобы служить как бы продолжением руки. Часто слышался голос Лидуна: «Мака, опять ракетка “пыром”»! Но как-то он показал класс: падая, все же отбил трудный мяч... Мы все, кто еще жив, помним крюковское житье. Секрет долгой жизни этих воспоминаний заключается в необыкновенно доброжелательной атмосфере тех дней. Существовала как бы порука взаимной симпатии и взаимного доверия... Как хорошо, когда каждый каждому желает только добра!..» [Женя и Лида — дочери Понсовых. — Сост.].

И как хорошо работалось Михаилу Афанасьевичу в этой доброжелательной обстановке: все понимающая и любимая жена; грибы, теннис, вечерние розыгрыши, смех молодежи, песни под гитару, а иной раз и забавные спиритические сеансы, до которых Михаил Афанасьевич был большой охотник.

Булгаков работал быстро, вскоре первый вариант «Зойкиной квартиры» был закончен и передан в театр. И вот тут-то и начались мучения, которые так емко и точно переданы в этих письмах.

124

28 октября 1926 г. пьеса была поставлена А. Д. Поповым в театре Вахтангова. Л. Е. Белозерская свидетельствует, что спектакль пользовался большим успехом два с лишним года, «играть отрицательных было очень увлекательно»: «Отрицательными здесь были все: Зойка, деловая, разбитная хозяйка квартиры, под маркой швейной мастерской открывшая дом свиданий (Ц. Л. Мансурова), кузен ее, Аметистов, обаятельный авантюрист и веселый человек, случайно прибившийся к легкому Зойкиному хлебу (Рубен Симонов). Он будто с трамплина взлетал и верхом садился на пианино, выдумывал целый каскад трюков, смешивших публику; дворянин Абольянинов, Зойкин возлюбленный, белая ворона среди нэпманской накипи, но безнадежно увязший в этой порочной среде (А. Козловский), председатель домкома Аллилуя, «око недреманное», пьяница и взяточник (Б. Захава)...»

Л. Е. Белозерская сообщает печальную весть: «Впоследствии А. Д. Попов от своей постановки «Зойкиной квартиры» отрекся. «“Отречение” режиссера — дань времени», — говорит М. Кнебель (см. ее книгу «Вся жизнь». М., 1967. С. 426). Она не договаривает: дань времени — это остракизм, пока еще не полный, которому подвергнется творчество Михаила Афанасьевича Булгакова».

Под давлением обстоятельств М. А. Булгаков в 1935 г. вновь возвращается к доработке пьесы в надежде «спасти» ее, возобновить в театре. И многие сцены пьесы сокращает, упрощая ее сценическое действие.

Работая над пьесой, он словно слышал упреки десятилетней давности, в чем-то, пусть в самом малом, уступая диктаторскому тону режиссера, членов художественного совета. Председателя домкома назвал Портупеей (а было Аллилуя), граф Обольянинов стал Абольяниновым, ушли в небытие такие персонажи, как Поэт, Курильщик, Фокстротчик, Толстяк, Ванечка, товарищ Пеструхин... Убрал сцены ночных оргий в Зойкиной квартире...

«Зойкина квартира» впервые была опубликована во втором номере альманаха «Современная драматургия», 1981. К сожалению, пьеса опубликована по редакции 1935 г.

125

Точнее Цекубу — Центральная комиссия по улучшению быта ученых, созданная в 1919 г. при Совете Народных Комиссаров. М. А. Булгаков, очевидно, рассчитывал улучшить свои жилищные условия с помощью этой организации.

126

М. А. Булгаков знал, что В. В. Вересаев трудится над книгой о Пушкине. И действительно, в 1927 г. Вересаев завершил и опубликовал большую работу — «Пушкин в жизни», в которой были собраны письма, дневниковые записи и мемуары современников поэта.

127

Письмо Луначарский отослал Ягоде, Ягода — Рутковскому, Рутковский — Гендину, следователю — в 1938 году расстрелян.

128

Премьера «Дней Турбиных» состоялась 5 октября 1926 г. В октябре «Дни Турбиных» прошли 13 раз, в ноябре — 14. Успех был огромный. Подробнее об этом см. «Воспоминания о Михаиле Булгакове». М., 1988.

129

Вызов в ГПУ, вероятно был связан с закрытием журнала «Россия» и высылкой за границу его редактора Лежнева. Но главным образом — с обыском и письмами М. Булгакова в руководящие органы страны. 18 ноября 1926 года Булгакова вызвали в ОГПУ к начальнику 5-го отделения Секретного отдела Рутковскому (1894–1943). За Булгаковым была установлена слежка. 13 января 1927 года наблюдатель сообщал: «По полученным сведениям, драматург Булгаков, автор идущих сейчас в Москве с большим успехом пьес “Дни Турбиных” и “Зойкина квартира”, на днях рассказывал известному писателю Смидовичу-Вересаеву (об этом говорят в московских литературных кругах), что его вызывали в ОГПУ на Лубянку и расспросив его о социальном происхождении, спросили, почему он не пишет о рабочих. Булгаков ответил, что он интеллигент и не знает их жизни. Затем его спросили подобным образом о крестьянах. Он ответил то же самое. Во все время разговора ему казалось, что сзади его спины кто-то вертится, и у него было такое чувство, что его хотят застрелить. В заключение ему было заявлено, что если он не перестанет писать в подобном роде, он будет выслан из Москвы... “Когда я вышел из ГПУ, то видел, что за мной идут”».

Передавая этот разговор, писатель Смидович заявил: «Меня часто спрашивают, что я пишу. Я отвечаю: ничего, так как сейчас вообще писать ничего нельзя, иначе придется прогуляться за темой на Лубянку». Таково настроение литературных кругов. Сведения точные. Получены от осведома (см.: Независимая газета. 1994. 28 сентября).

Вызовы в ГПУ надолго остались в памяти М. Булгакова.

130

Домработница у Земских.

131

1 августа 1927 года М. Булгаков подписал договор на аренду трехкомнатной квартиры на Пироговской. Радостные хлопоты полностью захватили его в эти дни.

132

В сентябре 1927 г. пришло известие о снятии «Дней Турбиных» из репертуара МХАТ. Об этом же сообщала и «Вечерняя Москва» 17 сентября. Однако активные действия руководства МХАТ и особенно К. С. Станиславского позволили отстоять пьесу на некоторый срок. Большую положительную роль при этом сыграл К. Е. Ворошилов. В архиве сохранилось благодарственное письмо К. С. Станиславского К. Е. Ворошилову.

20 октября 1927 г. «Дни Турбиных» впервые в новом сезоне были поставлены на сцене МХАТ. Именно на