— Победа! — Дарт глотнул водки. — Остался еще один.

Когда и со вторым сапогом было покончено, Нора вдруг пошатнулась вперед, чувствуя, как все тело затопляет знакомая волна жара. За ней последовали головокружение, тошнота, желание немедленно присесть; капельками пота внезапно покрылось лицо.

— О нет, — проговорила она.

— Грязь смывается, — сказал Дарт, затем взглянул на нее. — О господи, приливы! Какая гадость. Пойди смой грязь и ложись.

Нора прошла в ванную и плеснула в лицо водой, прежде чем смывать с тела грязь.

Когда она вернулась, Дарт указал ей на кровать.

— Женщины! Рабыни своего тела, все до единой. — Нора как сквозь туман увидела, что Дарт снова глядит на нее с отвращением. — Сумка от Гуччи за семьсот долларов, сплошь покрытая грязью. И опять я должен делать за тебя твою работу.

Он налил себе еще водки.

— И да будет тебе известно, лед у нас кончился. — Нора смотрела, как постепенно темнеет потолок: Дарт понес свечу в ванную.

Тело ее горело. В ванной шумела вода. Дарт разговаривал сам с собой, жалуясь на жизнь. Нора отерла лоб. Она чувствовала, как поднимается температура. Жучок, где же ты, маленький жучок? Без формикации прилив какой-то ненастоящий. Где формикация? Дик Дарт испытывает отвращение к женской физиологии — пусть получает полный набор. Господи, пошли мне формикацию! Пошли мне "ф", пошли мне "о" и "р"... Пою тебе, о формикация! Бунт, разгорающийся внутри ее тела, мягко раскачивал кровать: вверх, вниз... А откуда-то из-за камина уже слышался шелест кожистых крыльев и нарастающий шум ликования. Прочь, друзья, не до вас нынче... Нора снова вытерла лицо краем простыни, и тот сразу же намок от пота.

Дарт высунул голову из-за двери ванной и объявил Норе, что она сильно пожалеет, если не придет в себя до прихода Пеструхи.

«Большое спасибо, я и так уже о стольком жалею»...

Прилив длился еще минуты три и отступил, оставив после себя знакомое ощущение опустошенности. Из ванной слышались плеск воды и ворчание Дарта. И тут Нора вспомнила, что он положил свой револьвер в ящик письменного стола. Сюрприз, сюрприз! Нора ладонями вытерла с тела пот и резко опустила ноги с кровати. Звуки льющейся воды и горестные восклицания Дарта свидетельствовали о том, что тот целиком поглощен своим занятием. Несмотря на то что Нора совершенно не разбиралась в револьверах, она наверняка, как только оружие окажется в ее руках, сможет понять, как стреляет эта штука. Тихонько выйдя на середину комнаты, Нора увидела, что ящик письменного стола полностью выдвинут. Еще шесть шагов на цыпочках — и она у цели. Опустив руку в ящик, Нора нащупала лишь гладкое дерево. В чем дело, Дик? Ты не доверяешь мне?

Она пошла к двери, натянула дождевик и застегнула все кнопки до единой. Дарт стоял, склонившись над ванной с засученными выше локтей рукавами. Свеча стояла на дне ванны, и ее огонь бросал на стены причудливые тени. Краска, осыпавшаяся с волос Дарта, окрасила в черный цвет верхний край ворота его рубашки. Широкая полоска песка тянулась от центра дна ванны к водостоку, а по краю ванны были аккуратно развешены для просушки намокшие банкноты. Оба покрытых грязью ножа лежали на полу рядом с сумкой. Всевозможные бутылочки, щеточки и другая косметическая атрибутика — были уже вымыты и стояли на крышке унитаза.

Дарт с отвращением взглянул на ее дождевик.

— Бери полотенце, — скомандовал он. — Вон то, поменьше.

Нора дала ему полотенце для рук, и Дарт подставил его под кран.

— Пойди вытри грязь, пока не присохла.

— Есть, сэр. — Нора прошла с полотенцем в комнату и стала стирать с пола следы. Когда она вернулась, Дарт держал перед собой на вытянутых руках мокрую сумку.

— Надеюсь, жить будет. — Он передал сумку Норе. — Постарайся просушить ее как можно лучше. Вырви страницы из какой-нибудь книги, вложи внутрь полотенце, а в полотенце и вокруг него натолкай бумаги. Не забудь проложить углы. Всем этим займешься здесь, чтоб я видел, что ты все делаешь правильно.

Нора принесла из комнаты брошюры и, положив их на пол, стала тереть сумку полотенцем.

— Пусть впитает как можно больше воды. Промокни нижние углы, — руководил Дарт.

Нора затолкала полотенце в сумку и прижала его к донышку, а Дарт вновь склонился над ванной, прополоскал полотенце, которым Нора вытирала пол, намылил его и стал протирать им тесак.

— А ты запоминаешь все, что читаешь, и никогда ничего не забываешь?

Вздохнув, Дик присел на край ванны.

— Я же говорил тебе, я ничего не запоминаю. Просто стоит мне один раз прочитать страницу, и она сама по себе остается в голове. Если она нужна мне, я должен просто взглянуть на нее, как на фотографию. При желании все книги, которые мне пришлось читать ради моих пожилых леди, я мог бы пересказать справа налево. Дай пощупаю. — Он вытер пальцы о ее полотенце и пробежал ими по подкладке сумочки. — Промокни здесь туалетной бумагой. Хочешь, полностью перескажу наоборот «Гордость и предубеждение» Джейн Остин? Прозвучит почти так же мерзко, как и слева направо.

Нора натолкала в углы сумки туалетной бумаги и начала вырывать страницы из «Ночного путешествия».

Дарт сполоснул нож под горячей водой и снова намылил его.

— Как я, по-твоему, закончил юридический колледж? Назови дело, и я процитирую его от первого до последнего параграфа. Если бы вся учеба сводилась к этому, я был бы круглым отличником.

— Потрясающе. — Нора прижала первые страницы книги к влажной шелковой подкладке.

— Ты себе представить не можешь, какое облегчение я испытывал, когда приходилось общаться с кем-нибудь вроде Марджори Уэст. Семьдесят два года, богата, как английская королева, не прочитала за всю жизнь ни одной книги. Пережила четверых мужей и была счастлива, только разговаривая о сексе. Женщина-идеал.

Нора встречала Марджори Уэст, чей дом на Маунт-авеню был роскошнее «Тополей». Она обладала крупной и высокой фигурой, хотя и значительно реконструированной, в особенности реконструкции подверглось ее лицо. Нора вдруг поймала себя на том, что вовсе не хочет обсуждать отношения Дарта и Марджори Уэст, да и сама Марджори в эти дни наверняка тоже старается о них не вспоминать. Нора вырвала следующие двадцать страниц из «Ночного путешествия».

— Значит, эту книгу ты тоже можешь цитировать?

— Ты уже слышала, как я ее цитировал, — положив тесак на коврик, Дарт принялся за другой нож.

— Расскажи мне об огромной сокровищнице, которая внутри больше, чем снаружи.

— У тебя ведь книга в руках.

— При таком освещении я не могу читать. Как выглядит эта сокровищница?

Дарт поморщился, увидев, сколько грязи облепило лезвие ножа.

— Как выглядит снаружи? Придется процитировать тебе все предложение, чтобы ты прочувствовала атмосферу. «С устрашающим, свирепым взглядом, с множеством болезненных тычков под ребра, беспрестанно поправляя свою огромную шляпу, мадам Лино-Вино Вэар повела Пиппина по коридорам своего кишащего пауками дворца к арочному порталу, на котором было написано „Сверхсекретно“, оттуда через мрачную темницу к другой двери с надписью „Очень, очень секретно“, затем через еще более мрачную темницу — к еще более черной двери с надписью „Секретней секретного“, зловеще скрипнувшей и открывшей самую мрачную темницу, и там она протянула костлявую руку в сторону изодранного дивана, под которым был спрятан невзрачный серый сундук высотой не более фута». Вот и все — «невзрачный серый сундук высотой не более фута». Дальше там про разочарование Пиппина, решившего, что такая маленькая штука никак не может быть знаменитой бездонной сокровищницей. Но потом парень глотает пулю, продвигается шаг за шагом вперед, говорит нужные слова, и все оборачивается как надо, и так далее.