НАТАЛЬЯ МИХАЙЛОВНА БУЧНЕВА, КЛАССНЫЙ РУКОВОДИТЕЛЬ, 40 ЛЕТ, СТАРОПИМЕНОВСКИЙ

ПЕРЕУЛОК, Д. 5, КВ. 21: Общаться с Володей Шахуриным мне было бесконечно неприятно, мальчик держался надменно. Дома позволял себе критиковать учителей. Когда я отчитывала его за плохую учебу в первой четверти, нагло смотрел на часы, чтобы заметить, сколько времени я говорю. Очень нервный и вспыльчивый. Собирал деньги по подписке на самолет «Школьник», а когда выяснилось, что шестой класс собрал больше, побил организатора подписки из шестого класса, а сбор денег забросил. Вот еще случай: дал Гале Куйбышевой публично на перемене пощечину за то, что рассказала одноклассницам о его побеге в эвакуации из дома за Волгу с какой-то девочкой из-за «любви».

– Боится, – удовлетворенно хмыкнул физрук и опять достал фляжку. – Сидеть не хочет, училка.

БУЧНЕВА: Вообще Шахурин имел большую тягу к девочкам, всем давал характеристики. Я знаю, что Володя вел романтический дневник, переписывал стихи на английском и немецком. Дружба с Ниной не способствовала успехам в учебе…

– Вы не пытались поговорить с родителями Шахурина?

БУЧНЕВА: Я ставила вопрос перед ними. Родители сперва критически отнеслись, но потом заставили Володю учиться лучше. Софья Мироновна рассказывала, что Володя страшно переживал из-за своей посредственной успеваемости.

После разделения мальчиков и девочек он стал потише, не наблюдалось возбуждение, напротив – пассивность, мы посоветовали родителям показать Володю врачам, кажется, у него определили переутомление.

ЛЕОНОВА ОЛЬГА ФЕДОРОВНА, ДИРЕКТОР

ШКОЛЫ № 175, ДЕПУТАТ ВЕРХОВНОГО СОВЕТА СССР: У Шахурина проявлялась нервозность: подергивалось лицо, мальчик заикался, по просьбе матери его освободили от испытаний 20 мая по причине нервного расстройства. Знаю, что частенько раскатывал на машине и что Софья Мироновна применила к Володе физическое воздействие за угон отцовской машины.

За пощечину Куйбышевой Шахурин извинился перед большинством девочек.

Нина… Первое время довольно замкнутая. Девочка, надо сказать, выделялась особенностями, связанными с пребыванием вне массовой советской школы… Дружба с Шахуриным была замечена с начала учебного года (от страха директор перестаралась, встречались с февраля), и мы сразу поставили в известность Уманских, тем более что мама Нины сама просила школу подсказать, как воспитывать дочь и каких друзей выбирать. С первого января учение стало раздельным, 20 мая Нина покинула школу в связи с отъездом. Я не отрицаю, что Володя также дружил с Вано Микояном, но Вано является, по наблюдению моему, простым, скромным мальчиком, без всякого чванства и гонора.

УЧИТЕЛЬ ГУРВИЦ ЮЛИЙ ОСИПОВИЧ, 60 ЛЕТ,

БЕСПАРТИЙНЫЙ: 3 июня Володя Шахурин сдал мне зачет по геометрии. Уходил домой довольный. (Гурвица, маленького, худого, «темпераментного» на родительском собрании Полина Молотова назвала «школьным папой», соавтора Гурвица по учебнику геометрии посадили, Юлий Осипович, как запомнилось свидетелям, многого боялся, но, единственный из учителей, ученика Шахурина не пнул.)

ОДНОКЛАССНИК АРТЕМ ХМЕЛЬНИЦКИЙ, ПРОИСХОЖДЕНИЕ – СЫН ГЕНЕРАЛ-ЛЕЙТЕНАНТА:

Теперь насчет нашей организации. Она возникла с декабря 1942 года, создал ее Володя и назвал «Роза юга». Входили: Шахурин, Хххххх, Бакулев, Реденс, Барабанов, Серго и Вано Микояны, я и Кирпичников. Потом Шахурин предложил название «Четвертая империя». По предложению Реденса Шахурина утвердили «рейхсканцлером», был еще «фельд-фюрер» (сейчас мальчик попытается выпутаться, остаться свидетелем), меня назвали генерал-лейтенантом (как папу), начальником тыла… Я говорил: как-то по-фашистски звучат ваши звания. Володя сказал: «Раз присвоили – нечего отказываться».

– Чем занималась ваша организация?

ХМЕЛЬНИЦКИЙ: Переписывались с Бакулевым – он от нас откололся. Переписка хранилась у Реденса, начальника разведки. Шахурин говорил: «После войны мы захватим власть, этого захотела само провидение. А пока надо побольше вербовать людей в нашу организацию». Из выражений Гитлера он выбрал любимое: «Чем сильнее сжатие, тем сильнее отдача».

– Почему вы думаете, что Гитлер так говорил?

ХМЕЛЬНИЦКИЙ: Книги Гитлера Шахурину приносил Вано. Я сам видел препроводительную записку НКВД на имя Микояна. На переплете книг золотыми буквами написано «Совершенно секретно» (Тема Хмельницкий запомнился 175-й школе и всем сторонним обаятельным, бескорыстным фантазером).

– Что вы можете сказать про отношения Владимира Шахурина и Уманской?

ХМЕЛЬНИЦКИЙ: Зимой начал дружить с Ниной, мне объявил: «Каша закрутилась!» Потом: «Ну, как тебе нравится, Нина уезжает!» Я: «Ну, значит, все по плану получилось», это любимое наше выражение «все по плану». (За шестьдесят лет телефон сломался, и старикам начало казаться: любимое выражение Шахурина «организуем», а я им верил, а ведь так же и с остальным, великолепно запавшим в память с потрясающей полнотой решающих часов: вот как вчера, как живой стоит перед глазами, помню вот так повернулся ко мне товарищ Сталин, руку положил на плечо и говорит… Мы строим вечную жизнь на зыбучих песках.) А он: «Нет, не совсем по плану». Вообще скрытный он был. О романе Володи и Нины никто не знал (директор, классный руководитель, родители, двенадцать установленных одноклассников и шесть учеников из других классов – самое меньшее). В классе его называли «псих». В последнее время часто сидел, опустив голову на парту. За четыре дня до смерти сказал мне: «Ты знаешь, Нинка должна родить» (повторяешь это шестьдесят лет, возможно, семиклассник, «рейхсканцлер» так и говорил), и еще: «Помяни мое слово, Нина в Мексику не уедет».

– Сказал так – вам?

ХМЕЛЬНИЦКИЙ: Мне передал Володины слова Реденс.

– Хто-хто говорил? Реденс? Тот, што Аллилуев?! – Физрук прикинулся встревоженным полученными сведениями и спрятал зевок, скрывающей якобы глубокое и горькое раздумье ладонью, приложенной к лицу, и из-под руки проныл сопливым, малолетним голоском: – Давай отцов, профессор… Хрен ли мы трахаем пионеров?!

Профессор помедлил, словно нам оставалось еще куда-то идти, и вдруг повернулся к особо замеченному больничному халату, тяжелораненому, безлицему, уже не оставляющему отпечатки пальцев, неприметному, главному для нас – врагу:

– Лев Романович, я понимаю, что мой вопрос не относится впрямую к проведенному вами расследованию… Но все же: Константин Уманский и нарком Шахурин встречались после гибели детей? Третьего июня вечером или четвертого, до отлета Уманского.

ШЕЙНИН: Мы не располагаем такой информацией. Думаю – нет, не встречались. Наши сотрудники установили: 5 июня в 1:30 ночи секретарь Шахурина товарищ Протасов принял телефонограмму от товарища Уманского следующего содержания: «Утром вылетаю за границу. Передаю привет и крепко жму руку Алексею Ивановичу и Софье Мироновне. О плохом прошу не думать, так как не время этим заниматься. Горе и печаль общая. Супруга моя о свершившемся факте подробностей не знает. Я ей сказал, что дочка шла по лестнице, споткнулась и от сильного сотрясения мозга умерла. В письмах к нам об этом факте прошу не писать. Супруга моя от сильного расстройства находится в плохом состоянии. Уманский».