— Ну и как прикажете науку двигать, если вокруг все такие несознательные?! — вопрошал он то ли деревья, то ли траву, то ли безоблачные небеса.

Незаметной тенью в кронах деревьев мягко скользил вампир. Потеря веса от постоянного недокорма играла ему только на руку. Если не брать в расчет тот факт, что Валсидалу никак не удавалось решить проблему с собственным кормлением и в его худосочном, похожем на скелет теле уже начиналась подготовка к долговременной спячке, он неплохо приспособился к обитанию в новой среде. Сейчас Валсидал, стараясь ничем не выдать собственного присутствия, ронял голодную слюну и нервно облизывал пересохшие губы. Теперь он даже отдаленно не напоминал того утонченного, породистого аристократа, в чьем распоряжении когда-то был целый штат прислуги и замок. Пребывание в особой тюрьме Сартакль наложило на него свой отпечаток, как физический, так и психический.

— Моя прелесть, — тихо мурлыкал он сам себе под заострившийся нос, даже не замечая этого: привычка, свойственная существам, долго живущим в одиночестве, — может, сегодня нам удастся покушать… Вон какой внизу бродит вкусный, сочный маг… Сколько в нем крови… с магией… мм… магия, моя прелесть… это лучшая приправа к блюду… Кушать подано-с.

И все же вампир медлил с нападением. Пусть будущая жертва выглядела соблазнительно медлительней большинства местных обитателей и на его стороне — эффект неожиданности, но боевой маг — он и в лесу маг, а с координацией сейчас и у самого вампира не очень. Вот и крался он тихонечко, скрывая тщедушное тело в молодой весенней листве и мечтая улучить удачный момент для нападения. Момент все как-то не наступал. Судьба в очередной раз испытывала его терпение. Но даже один-единственный глоток крови мага стоил долгих, томительных часов ожидания. И Валсидал ждал.

Вешил резко остановился. Он заметил необычный гриб, который до этого видел только на картинках в учебниках.

— Вот это удача! — обрадовался он, наклоняясь к выпуклой ярко-красной шляпке гриба с удивительно правильной формы черными горошинами, некоторые из которых откровенно таращились на исследователя. — Ложный мухомор! Ути, мой маленький, иди ко мне, хорошенький, — нежно заворковал он.

Откуда-то из глубины шляпки гриба вынырнул крупный глаз на длинной ножке и с подозрением воззрился на мужчину.

— Ой, какой у нас глазик! — еще больше умилился маг и попытался прикоснуться к недоуменно моргающему глазу указательным пальцем. — Какой интересный попался экземпляр. А в книжке об этом ничего не сказано. Надо срочно устранить этот пробел!

Ложный мухомор эмоционального порыва Вешила не оценил, выпростал из-под земли худенькие, почти прозрачные ножки-корешки, тоненько взвизгнул и помчался прочь, высоко подбрасывая острые коленки.

— Куда?! — немного растерялся от такой реакции маг. — А как же наука? Она нам этого не простит!

Валсидал как раз гибко свесился с толстой ветки, стараясь не закапать будущую жертву своих острых клыков голодной слюной, когда маг резко, без всякого предупреждения выпрямился, метко съездил разлакомившемуся кровососу затылком в челюсть и резво ринулся куда-то вглубь леса за ловко удирающим грибом.

— М-да… маги нынче дикие какие-то пошли, — простонал вампир, почесывая ноющую от залихватского удара челюсть и болезненно морщась. — Чуть все зубы не повыбивал, мерзавец. Ни стыда ни совести у человека. Не хочешь кровь давать — не надо, зачем же сразу в зубы?

Но стыдить было уже некого. Вешил стремительно удалялся, распугивая местных обитателей мощными подошвами подкованных сапог. Нежить, конечно, воздержалась от миграции, просто затаилась по норам от греха подальше, здраво рассудив, что, если по каждому поводу покидать насиженные места, все лапы собьешь по самые уши в поисках нового жилища, а в Безымянном лесу от обилия нор ступить некуда будет.

Нагло проигнорированный вампир почувствовал себя уязвленным до глубины темной души и глубоко вздохнул тощей впалой грудью так, что ребра заходили под пергаментно тонкой кожей. Он чуть было не плюнул вслед бодро улепетывающей добыче, но в его вампирских ноздрях все еще стоял манящий, теплый запах крови мага. Этот вкусный аромат волновал Валсидала сильнее, чем страстные объятия жгучей красотки, горячил и кружил голову, словно самые изысканные, выдержанные вина королевских погребов, а пульс стучал в ушах, будто сладкая музыка. Неспособный сопротивляться подобному искушению, вампир хищно потянулся, жадно втянул породистыми ноздрями воздух, облизал сухие губы длинным шершавым языком и направился следом по макушкам деревьев, заботясь, однако, о том, чтобы не особенно шуметь при передвижении.

Впрочем, его предосторожности были излишни, так как увлекшийся погоней за предполагаемым предметом своего исследования Вешил совершенно не замечал ничего вокруг. Он нагло оттоптал лапы разлакомившемуся было злыдню, нацелившемуся на магистра, чтобы высосать всю магию без остатка. Несколько мелких представителей нежити получили нечаянные, но от того не менее болезненные удары по зубам и предпочли поспешно ретироваться с дороги, дабы сохранить свои челюсти в целости. Рабочий инструмент все-таки. Сверху спикировала какая-то кожистая, мерзкая на вид тварь, название которой еще не придумали, так как никто, кроме проживавших в Безымянном лесу и рядом с ним, не знал о ее существовании. А местные, не мудрствуя, так и звали «мерзкая кожистая тварь» — емко и всем понятно, о ком речь. Сама тварь явно метила полакомиться немногочисленным мясом на костях колдуна (ну не отъелся Вешил еще после плачевной встречи с выползнем, все силы на выздоровление уходили), но просчиталась. Кравшийся в ветвях вампир поднатужился и перехватил конкурента на подлете. На этот раз Валсидал не стал суетиться, а проявил несвойственную для него в последнее время расчетливость, понимая, что шуструю тварь просто так не собьешь, она может заметить подозрительное шевеление в листве деревьев и изменить траекторию полета. Вампир же, к своей досаде, не имел ни крыльев, ни хвоста, а значит, совершив неудачный прыжок, ничего уже изменить не сможет. Нервно облизывающийся Валсидал терпеливо дождался, пока кожистый хищник спустится ниже и окажется практически под веткой, которую закогтил оголодавший кровосос. Когда вампир понял, что будущая жертва точно никуда не сможет деться, слишком увлеченная собственной охотой, он совершил головокружительный прыжок на зависть любой рыси. Кожистая тварь протяжно завизжала от ужаса, когда на ее незащищенную спину рухнул некто когтистый и, не мешкая, погрузил клыки в беззащитную шею, ища источник живительной влаги. Оба кубарем полетели вниз в ближайшие кусты. Ликующий от собственной удачливости вампир понял, что охоту на живца многие сильно недооценивают.

Вешил прыжок вампира тоже не оценил. Он даже не заметил, что за его худосочной персоной ведется массовая охота. Маг сам вышел на охотничью тропу, и предмет его будущего исследования в данный момент ловко улепетывал от известности в научных магических кругах.

В этот момент откуда-то из глубины леса важной походкой хозяина, которому нечего опасаться в собственных владениях, выплыл Вяз Дубрович. Леший направил стопы свои к Ведьминому озеру для разговора с хозяином вод. Вяз справедливо полагал, что ведьма неспроста не поленилась явиться к нему в дом собственной персоной, дабы озадачить насчет вызволения ведьмаков из леса или их выдворения за пределы Безымянного, если вдруг ненароком прижиться успели и начнут упираться. «В этом случае, — думал леший, — всем миром поможем гостям незваным определиться с направлением своих шагов. А если надо, и подтолкнем родимых в спину для скорости».