Я хочу большего, мне нужно больше, чем это. Я нашла своё место в этом мире. Место, которому я принадлежу, ничто не может помешать этому.

Наши губы чмокают, когда мы расстаемся. Огни танцуют в его глазах. Момент тянется между нами, и часть меня знает. Я хочу ещё, он хочет ещё, но нет. Не сейчас и не так. Будь проще. Я должна найти баланс. Убрав руку с его лица, я оглядываюсь и замечаю свой рюкзак, куда он улетел. Извлекая его, я замечаю свой посох и забираю его. Я чувствую взгляд Астарота, когда собираю свои вещи. Он не говорит ни слова, но я и так всё знаю.

— Пойдем? — спрашиваю я, улыбаясь, преодолевая неловкость невысказанных слов.

— Да, — говорит он, хватая свой рюкзак, и мы продолжаем наш путь.

Прошло совсем немного времени, прежде чем я сама смогла увидеть очертания оазиса. Хотела бы я иметь его зрение, но мой взгляд не такой острый. Пара красных солнц опустились за горизонт. Тени растягиваются до тех пор, пока исчезают последние лучи света. Воздух охлаждается, ну охлаждается в понятии Тайсса, что все же на несколько градусов выше того, что моё тело вынесло бы без воздействия эписа. Когда деревья оазиса находятся в паре сотен ярдов, Астарот останавливается. Присев, он предлагает мне сделать то же самое.

— Оазис очень опасен, — говорит он. — Он обычно кишит жизнью. Здесь есть вода, пища и убежище. А также хищники многих видов. Некоторые из них живут там, некоторые приходят к воде… Не заходи, не осмотревшись, и всегда будь начеку.

— Хорошо, — говорю я, понимающе кивая

— Хорошо, — улыбается он. — Найдём ночлег.

Когда мы приближаемся, деревья возвышаются над нами, отбрасывая ещё более длинные тени. Звёзды сияют, вместе с луной, они отбрасывают серебристое сияние на оазис и подчеркивает границы деревьев, придавая им устрашающий вид. Я приближаюсь к Астароту ещё до того, как осознаю, что сделала это.

Мы останавливаемся сразу за линией деревьев. Деревья баоба имеют массивные выпуклые стволы, которые возвышаются на двадцать-тридцать футов, а затем разветвляются широкими листьями. Гладкая кора покрывает основание дерева, и удивительно видеть здесь, на Тайссе, что-то похожее на траву, растущее вокруг них. Ладно, трава, если бы она была кислотного желтого цвета.

Астарот подходит к дереву, осматривает его. Я остаюсь слева от него и на шаг позади, наблюдая за его действиями, но ещё не понимая. Главное я усвоила, что сначала лучше молчать. Он объяснит, когда будет готов. Он проводит руками вверх и вниз по дереву, пока мы двигаемся вокруг него, затем он проверяет следующее дерево таким же образом, прежде чем удовлетворенно кивает.

— Маджмум строят свои дома на верхушках деревьев, — объясняет он.

— Что за маджмун? — спрашиваю.

— Сумчатые животные, приматы, — объясняет он. — Очень опасны, особенно в группе, в которой они почти всегда и находятся.

— А, — говорю я. — Как мне их избежать?

— Ищи следы когтей на деревьях, — говорит он, проводя рукой по ближайшему к нам дереву.

— Поняла, следов когтей нет.

— Нам нужно укрытие, — говорит он, наклоняясь и поднимая длинную ветку, которая, должно быть, упала с высокого дерева. — Собери такие, но не уходи от меня далеко.

Собирать палочки не гламурно, но я здесь не ради гламура. Это моё призвание, и даже к этой простой, бессмысленной задаче я отношусь серьезно. Каждую, что я собираю, я сравниваю с той, что он мне показал. Астарот хватает меня за запястье, когда я тянусь за палкой, удивляя меня.

— Чт… — он перебивает меня, приложив палец к губам, глядя в землю.

Что-то сползает с ветки, которую я собиралась схватить.

— Осторожно, — говорит он, отпуская моё запястье.

Чёрт, я думала, что я уже осторожничаю. Кивнув, я понимающе пинаю ветку ботинком, прежде чем добавить её к растущей куче в другой руке. Складываем палочки вместе, Астарот приступает к работе. Он показывает мне, как вбивать более длинные палки в землю, наклоняя их друг к другу, создавая каркас. Затем собираем огромные листья, упавшие с баобы, и переплетаем их через каркас. Вскоре мы оказываемся перед небольшим убежищем.

— Вау, — говорю я, впечатленная.

— Оно защитит тебя от непогоды, а большое количество листьев скроют запах. Сисмис и другие существа охотятся по запаху, так что оно защищает и от этого.

Мне трудно держать глаза открытыми, так я устала. Волнение и адреналин — единственное, что меня поддерживает. Мы с Астаротом стоим достаточно близко, чтобы соприкоснуться, глядя на убежище, которое мы построили вместе. Его бедро касается моего, и ни с того ни с сего я возбуждаюсь. Подавляющее, всепоглощающее, мне он нужен. Забылась усталость, я прижимаюсь к нему, приподнимаясь на цыпочки.

Когда наши губы смыкаются, моя большая грудь сильно прижимается к нему. Мои соски реагируют на давление почти болезненно. Его губы прижимаются к моим, и я ввожу свой язык в его рот. Я не хочу нежности, я хочу, чтобы он взял меня. Его руки пробегают по моей заднице, мягко сжимая, но я хочу, чтобы он доминировал надо мной, держал меня и жестко трахал.

Схватив его твёрдый член, который давит мне на живот, я крепко сжимаю его и глажу. Он стонет в мои губы, поэтому я глажу быстрее. Его член набухает, дёргаясь в моей руке. Я не ослабляю своего давления, он сможет удовлетворить моё желание, я хочу, чтобы он потерял контроль. Прервав поцелуй и удерживая его член, я использую другую руку, чтобы расстегнуть застежку его брюк. Я отпускаю их достаточно, чтобы штаны упали и его великолепный массивный член освободился.

Я беру его обеими руками и поглаживаю, сосредоточившись на мягкой, незащищенной вершине. Опустившись на колени, дразню головку его члена своим языком. Расстёгиваю рубашку, чтобы освободить грудь, ублажая его член. Его руки запутались в моих волосах, дёргая их, заставляя меня стонать.

— Да! — я поощряю его.

Это то что мне нужно. Я беру в рот ещё больше. Лаская его языком, поглаживая ствол, свободная рука дразнит соски, двигаясь вперед-назад. Мои трусики промокли, соски твёрдые, которые я щипаю и оттягиваю, когда вставляю и вынимаю его член из своего рта.

— Лана, — шипит он моё имя, и это сводит меня с ума.

Моя рука скользит по моему животу в штаны, чувствуя мою влажность. Его член набухает, прыгая у меня во рту, его хватка в моих волосах крепчает, и он тянет меня вперёд. Огонь, горящий в моем сердце, разгорается сильнее. Скользя пальцем по моим мягким складочкам, проникая в них, пока я не касаюсь своего клитора. Удовольствие пронзает моё тело, ослепляя.

Он