Таша мечтательно вздохнула и удобнее взяла мобильник.

– Да! И я всегда считала, что они должны ненавидеть друг дружку, как и их отцы. А тут такая пара! Не-е-ет! Вик сама нежность, таким я его еще не видела. Весь вечер с нее взгляда не сводил!

Девушка села на край кровати и пошевелила пальцами босых ног.

– Да я уверена, что серьезно. Нет, ну сама подумай, стал бы Вик тогда представлять ее? Да-да-да! Ладно. – Таша посмотрела на мужа, который выходил из ванной, обтирая волосы небольшим полотенцем.

Второе, то, что побольше, было обернуто вокруг его бедер. Она с удовольствием наблюдала, как стекали по телу мужчины капельки воды, и, быстренько прощаясь с подругой, отбросила телефон в сторону.

– Дорогой! – промурлыкала Таша.

Евгений остановился на входе в комнату, глядя, как жена поднялась с кровати и сбросила с себя полотенце.

Он ворочался в постели полночи, в итоге сердито зарычал и уткнулся лицом в подушку, продолжая мысленно перечислять ругательства. Не помогло ни вино, ни мысли о том, что все просто дурной сон, который растает утром. Виктор услышал, как зазвонил телефон, и не глядя потянулся к нему. Мужчина перевернулся на спину, нащупал мобильник на прикроватной тумбочке и приложил его к уху.

– Слушаю. – По его груди скользил приятный свежий ветерок, который врывался через открытые настежь двери, ведущие на террасу.

Непогодин отбросил ногой тонкое покрывало.

– Какого черта ты звонишь мне в… – Виктор сощурился и пригляделся к часам, – в три часа ночи, Каверзин?!

Голос друга заставил его скривиться и, недоумевая, поглядеть на мобильник.

– Умом тронулся или перепил вчера? – Мужчина обратно приложил телефон к уху. – С чем поздравить? Что скрывал от тебя? Что?!

Виктор резко сел на кровати.

– Кто кого прятал? У кого от тебя секреты? – зарычал Непогодин. – Она мне не невеста!

Он с негодованием слушал Дениса, который передавал последние «сплетни», полученные от своей подружки.

– Таша… – застонал мужчина и упал обратно на постель.

Каверзин несколько раз позвал его, и Виктор включил громкую связь.

– Почему именно Марина Шиманская? – спросил Денис. – Вы собираетесь объединить капиталы? Ты делаешь это для нового проекта?

– Нет! – выкрикнул Непогодин.

– Да ладно, я же понимаю. Конечно, отец захочет убить тебя, но ход неплохой. Ариосто понравится девочка, – продолжил Каверзин.

Виктор удивленно посмотрел на телефон.

– Ты что, знаком с нею?

– Я видел Марину только раз, вместе с отцом, на выставке цветов в Ницце. Она показалась мне приятной. Почему ты так зол на нее?

– Эта стерва… – начал было Виктор, но осекся и замолчал, закладывая руки за голову и изучая потолок. – Хотя…

– Что ты там бубнишь себе под нос? Громкую, что ли, включил? Эй, Вик! – проворчал Каверзин.

– Ничего, я думаю.

– Так что там с капиталом? Мне начинать готовить изменения в проекте?

– Ничего не трогай! – велел Непогодин.

– Так почему именно Марина? Ты блондинок вроде не любишь. Все твердил, что у них кисель вместо мозгов…

– О не-ет, – сквозь зубы процедил Виктор, – у этой штучки мозги есть, и я узнаю, что ей нужно.

– Так тебя поздравлять или как? – зевнул Денис. – Я что-то не понял.

– Не нужно меня поздравлять! – Непогодин полностью отключил телефон и забросил его на кресло.

Он поднялся с постели и принялся нервно вышагивать по комнате. Так, что бы эта девчонка ни задумала, он должен держать ее на виду до подписания договора. Рисковать проектом и расположением Ариосто он не мог. Деловой партнер с семьей приезжает уже завтра. Это займет пару дней. Не больше. Главное, чтоб все шло по плану.

– Значит, ты просто закончишь то, что начала. Тебе понравилось играть? – хмыкнул Виктор. – В таком случае завтра у тебя премьера, детка!

Паола должна была получить адрес ее дома. Непогодин снова посмотрел на часы. Он уже знал, чем займется этим утром.

Дарья была готова к восьми утра, хоть выезжать из дома нужно было только к девяти. Всем остальным домочадцам также полагалось бодрствовать и провожать сестрицу в аэропорт. Неизменный ритуал. Таким образом «вторая» сестра пыталась привить остальным обитательницам родительского дома взаимную привязанность. Впрочем, определенного успеха она достигала. Все объединялись в желании поколотить ее.

Марина поглядела на свое отражение в зеркале. Даже золотистый загар не мог скрыть синяки под глазами. Казалось, что теперь они выделялись еще ярче. Вот тебе и бессонная ночь. Нет, она не особенно волновалась о прошедшем «свидании», скорее виной был короткий сон, но настолько яркий и неожиданный, что она вновь и вновь прокручивала его в голове и вздыхала от переполнявших ее чувств. Девушка провела пальцами по губам, моментально ощутив, как сильные руки вновь скользят по ее телу, а прохладные губы накрывают ее рот.

– Ты точно умом тронулась, Шиманская…

Как ей мог присниться этот человек? После всего, что он вчера устроил? Тем не менее сегодня она ощущала себя так, словно провела с Виктором бурную ночь.

– Лучше бы совсем спать не ложилась. – Марина сплела косу и перекинула ее за спину.

Затем девушка поправила отвороты простых джинсовых шорт, убедилась, что яркая голубая майка на тонких бретелях ровно облегала ее, и поспешила выйти из комнаты. Шум в гостиной подсказал, где искать сестер. Дарья нетерпеливо расхаживала вдоль стеклянной стены, поправляя манжеты своей блузки. Завидев Марину, она скептически оглядела ее наряд.

– Ты на пляж собралась? – сердито поинтересовалась сестра.

– Тебя провожать, – просто ответила девушка.

– Переоденься, будь добра. Это плавки, а не шорты!

– Брось, они достаточной длины, – не подумав, поспорила Марина.

– Достаточной для чего? – повысила голос Дарья.

– Чем она еще занимается, таскаясь по клубам до ночи? – хмыкнула Анна, поднимаясь с дивана.

– Ты вообще-то о своей сестре говоришь, – глухо отозвалась Марина.

– Да ты что? А я не знала, – передразнила ее «средняя».

– Прекрасное утро… – отрывисто вздохнула девушка и пошла к ступенькам, на выход из гостиной.

– В этом серпентарии оно всегда «прекрасное», – потянула Дарья. – Переоденься!

Марина только тихо проворчала, вовсе не собираясь следовать наказу сестры. Со второго этажа спустилась Виолетта в легком халатике. После перелета она чувствовала себя не очень хорошо, поскольку трудно было привыкнуть к разнице во времени.