Хранн Великий, с какой же болью и одновременно страстью она рассказывала ему историю Тиены, своей богини, с какой печалью говорила ему, что для ее народа нет ничего важнее какого-то затерянного далеко на юге осколка камня, а он… он, болван, тут же поклялся ей, что непременно отыщет его, чем постарается заслужить уважение ее грозного отца! Человек в плаще понимал, что правитель Конкра не позволит ему быть со своей дочерью – для него их союз являлся чем-то отвратительным, грязным и порочным, как некое святотатство…

Пальцы до боли сжались на планшире, мужчина со злостью скрипнул зубами. И вот он на затерянном юге, всего в паре миль от своей цели. Зачем он здесь? Что делает, глупец, в такой дали от любимой? Он точно знал ответ на эти вопросы: чтобы вырвать из уст Эс-Кайнта, ее надменного отца, благословение, и пусть для этого пришлось отправиться на другой конец света и тысячу раз рискнуть жизнью. Ничего, он найдет древнюю статую, достанет изнутри этот камень, а после швырнет его под ноги правителю. Пусть посмеет тогда отказать. Барды назвали бы путь мореплавателя «подвигом ради любви», но он на все это смотрел более прозаично. Для него это было сродни какой-то покупке… Об этом не хотелось думать…

Мысли человека в плаще вновь унеслись к руинам, которые отсюда были не видны из-за деревьев. Где-то там, словно гигантский спящий дракон, простирался огромный, разрушенный город. Он притягивал к себе, манил, как любая нераскрытая тайна и тревожное ожидание чего-то опасного и неизвестного. Вопросов, мучавших человека, было сейчас всего два: «Где искать статуи?» и «Кто разрушил Тириахад?» Это его беспринципных подельников в первую очередь волновало: «Где обещанные сокровища?», «Как их забрать?» и «Кому ради них нужно перерезать глотку?». Золото и его обманчивый звон остались для него в прошлом. Теперь у него есть она, которая собой затмевает все золото и все сокровища мира. И пусть глупцы ломают себе жизни ради желтого блеска, он же не станет и…

Вдруг рядом с кораблем раздался негромкий всплеск. Человек в плаще в то же мгновение бесшумно прильнул к фальшборту – кто знает, что за мерзость может попытаться ночью забраться на судно. Об этих землях рассказывают всякое…

– Горл, приготовь арбалет, – прошептал человек в плаще часовому. – Держи палец на спусковом крючке и прикрути-ка фитиль…

– Да, Логнир, – прошептал в ответ тот.

Корсар наклонился к торчащему из борта крюку с фонарем, открыл железную сетку, надетую поверх стеклянного футляра, и задул огонек. Его примеру последовали двое других дозорных, и спустя несколько мгновений корабль погрузился в сплошную темень. Он, словно лоскут черного плаща, стал лишь более мрачным пятном в окружающей ночи.

За бортом не раздавалось больше никаких необычных звуков, лишь шепот волн и шелест прибрежных деревьев, о чем-то болтающих с легким морским ветерком.

«Уж не почудилось ли?» – навязывалась непрошеная мысль, и словно ответом на этот вопрос вдруг отчетливо послышалось странное царапанье о борт. Тут же представились длинные кривые когти многорукого существа, горящие алым светом глаза и огромная пасть, полная клыков.

Логнир тихонько потянул из ножен на поясе короткий меч, предусмотрительно смазанный сажей, чтобы блеск стали не выдал в лунном свете. Этому бывший сотник двадцать первой северо-восточной заставы научился у корсаров, умевших прятаться столь же хорошо, как черная кошка в темном трюме. Командуя заставой, Логнир никогда бы не додумался до таких премудростей, как залить плетения кольчуги мягким воском, чтобы избавить ее от бряцанья, или вшить в высокий воротник кафтана несколько монет, чтобы никто не смог подкрасться сзади и перерезать тебе горло… На королевской службе вообще все казалось понятней и проще, но с тех пор прошло больше четырех месяцев, и Логнир Арвест, капитан при звании и семи наградах за храбрость и подвиги, уже не был верным служакой трона. Сожженная застава осталась в прошлой, какой-то чужой и почти позабытой жизни.

Мерзкое царапанье раздалось вновь, скрипы стали звучать все ближе и ближе. Логнир затаил дыхание и приготовился. На судно, цепляясь за обшивку, кто-то карабкался – в этом уже не могло быть сомнений. Жалобно скрипнула доска, словно в нее вошел острый коготь, послышалось стальное царапанье… тишина… новый скрип.

Логнир дал знак притаившемуся корсару, и тот поднял арбалет. По трапу на надстройку тихо поднялись еще двое дозорных: потушенный фонарь – молчаливый призыв о помощи. В их руках тоже было заряженное тяжелыми болтами оружие.

Ожидание растянулось в несколько мучительно долгих мгновений неизвестности. Тварь из темноты подбиралась все ближе, она карабкалась вверх по борту, цепко хватаясь за доски обшивки своими когтями. Вскоре Логнир смог различить чужое дыхание, хрипловатое, натужное, еще слышался шорох ползущего по борту тела и капанье воды, стекающей с неведомого монстра, выползшего из морских глубин. Человек в плаще все силился представить, как же выглядит это существо. Возможно, у него длинное скользкое тело или, наоборот, поджарое, словно у гигантской кошки, перевитое жгутами мускулов, с сильными лапами и острыми когтями-крючьями. И глаза… у всех жутких тварей ночи глаза горят ярким ослепляющим огнем…

Новый скрип раздался в нескольких футах от Логнира. Чужак был уже совсем близко. За фальшборт зацепилась лапа, и, к большому удивлению человека, она была нормального размера и походила скорее на обычную руку: на ней совсем не оказалось когтей… только самые обыкновенные ногти, правда, сильно потрескавшиеся и неухоженные.

Незнакомец легко подтянулся, схватился второй рукой за металлическую утку для крепления снастей и, не замечая притаившегося рядом Логнира, ловко спрыгнул на палубу. К удивлению и даже некоторому разочарованию бывшего сотника, он вовсе не походил на гротескного монстра со щупальцами и десятками сверкающих глаз. Незваный гость хоть и двигался с грацией кошки, имел вполне обычный человеческий облик.

Чужак начал озираться по сторонам, в руках его блеснули два длинных ножа (мнимые когти), а спрятавшиеся неподалеку дозорные, подери их Бансрот, даже не собирались стрелять! Когда незваный гость сделал шаг к трапу, Логнир весь подобрался и прыгнул, намереваясь ударить чужака сзади по голове и оглушить, чтобы после побеседовать с ним «о цели его визита». Имелась у бывшего заставного капитана такая глупая привычка: он предпочитал говорить с пленными, а не рыть могилы для покойников. Удар рукоятью меча прошел мимо – в последний миг незнакомец с невероятной скоростью присел и резко развернулся, при этом перебрасывая кинжалы в руках обратным хватом. Теперь уже Логниру пришлось защищаться. Короткий меч, звякнув, отбил первый удар слева, после опустился и отбросил в сторону кинжал, летевший снизу. Противник совершил очередной замах. Бывший сотник быстро отреагировал… чересчур быстро – клинок Логнира пришелся в пустоту. Хитрый чужак и не думал бить – он резво отскочил назад. Проклятие! Ты это куда?! Незнакомец медленно отходил до тех пор, пока в спину ему не уперся фальшборт.

Где-то подле трапа прятались корсары-дозорные и, судя по всему, даже не думали помочь. Ну и Бансрот с ними…

Логнир начал медленно подкрадываться. Куда бы ни заманивал его враг, опытный мечник не собирался бросаться вперед очертя голову. Помнится, когда-то он сам поймал корсара Бернарда Мора на подобную уловку, когда они дрались в самом начале плавания. Тогда Берни пришлось искупаться…