– Иван Маратович, разбудил? Это полковник Джамшиев, из Центрального Управления МЧС. Узнал? Извини. Докладываю. Твои уже в поезде, как заказывал. Едут.

– Молодец, полковник, оперативно. – Ответил Иван Маратович Давыдов, разглядывая своё лицо в зеркало. Звонок застал его дома, в ванной комнате, Иван Иванович только-только собрался бриться, даже щёки намылил…

– Ну, так!! – отозвался ответственный дежурный МЧС.

– С инструментами? – оттянув веко, разглядывая покраснения в уголках глаза, спросил Демидов.

– C какими инструментами? – Удивился полковник. – Ты что, Иван Маратович, такого в задании не было! С какими инструментами?

– Как не было? Да?! Вот, чёрт, забыл сказать… Они же музыканты… Бляха муха! Но ничего, это не вопрос. Главное, успели.

– Успели-успели, даже без проблем.

– Орлы! Можете задачи решать. Я позвоню твоему министру, пусть благодарность тебе объявит.

– Служу России! Не помешает. Кстати, машину за ними я вышлю, а куда этих доставить?

– Сегодня четверг… четверг… куда-куда… – вращая перед глазами бритвенный станок, сменить лезвие, не сменить, задумчиво повторил Иван Иванович… – А прямо туда, в театр Российской Армии. Я предупрежу генерала, начальника театра.

– Лады! Замётано. Прямо туда и доставим. Тебе отзвониться?

– Не надо. Я буду в курсе.

– Ну, будь. Позвони министру.

– Я же сказал…

– Добро! Если что надо, звони.

– Обязательно.

– Кстати, а билетики… на дежурный состав… Мы бы с жё…

– Хорошо. Пришли кого-нибудь. Прямо ко мне.

– Сегодня?

– Завтра.

Следующий звонок, не отходя от зеркала, Иван Маратович сделал Сергею Жилину. Пианисту, композитору, аранжировщику, дирижёру, Заслуженному артисту РФ, официальному куратору объявленного джазового конкурса. В тот самый момент Сергей Сергеевич, сидя на полу, на коврике, лениво имитировал утреннюю зарядку. Утро. На кухне жена или домработница варила овсяную кашу. Её опостылевший запах уже доносился. Сергей Сергеевич поднялся с тренировочного коврика, нашёл глазами зудящий слух телефон, взял его.

– Серёжа, это я, Давыдов. Привет, дорогой! – Вскричал в трубке наигранно бодрый голос замминистра культуры. – Большая просьба: подъедь до обеда в театр Армии… Ты нужен.

– Зачем? – Зевая, лениво спросил куратор.

– Понимаешь, родной, нужно прослушать один опоздавший коллективчик, они уже в поезде. Должны на заключительном выступать. Опоздали, балбесы. Моя промашка. Прослушай их, пожалуйста, поправь там что-нибудь, если потребуется. Лёва Саркисов сказал, что они пойдут, запросто. Но ты всё же глянь. Мало ли… Обязан буду. Гонорар за мной. Сделаешь?

– Иван Маратович, вы со своим Минкультом из меня уже пожарника делаете. То – быстро, это быстрее, а я… И у меня, кстати…

– Нет-нет, Серёжа, никаких кстати, всё отмени или перенеси. Вот так твой взгляд нужен, позарез. Ты же у нас официальный куратор на конкурсе, как-никак, твоя фамилия в рекламе объявлена. ДАМ будет, возможно сам Путин, из австралийского посольства кто-то, миллиардер этот, мой Мединский, другие там… Нам облажаться нельзя, сам понимаешь. Прошу тебя. Ну?! В долгу не останусь. Сделаешь? Выручишь?

– Ну, Иван Маратович, говнюк, ты меня опять… Ладно, только на час. – Нехотя согласился Жилин.

Вместе с тем, в трубке Иван Маратович услышал женский голос, который распевно напомнил Жилину: «Серёжа, дорого-ой, бросай свою зарядку и телефонные разговоры тоже. С кем это ты? Опять какая-то твоя очередная б…? Бросай всё, я сказала. Завтрак на столе…

– О, это кто там у тебя? А-а-а, понимаю, понимаю, извини… – Заторопился Иван Маратович, слыша тот недовольно-ласковый голос. – Всё-всё, договорились. Беги завтракать. И мне пора. Спасибо, старик. Обнимаю, целую… Подъедь!

Так бы и голодала протестно Томка, так бы и шла пешком Ленка Вотинцева с фанатками за правдой до Москвы, но – увы, или к счастью, не довелось. Прервал высокие помыслы фанаток тот же местный авторитет, отец Боба, Марат Калимуллин. Боб (сын) ему позвонил из поезда. Батя, то сё, мол, не беспокойтесь, всё хорошо, нас везут в Москву на какой-то конкурс. Почему так, и таким образом, он не знает, сопровождающий проговорился. Главное, батя, нужны инструменты, наши: мой сакс, тромбон и труба Стаса, гитара, ты знаешь. Помоги как-то, а? Всех успокой, пусть не волнуются. С нами всё в порядке. Везут в поезде, в плацкартном. Накормили. Где выступать будем не знаем, но приедем точно на Казанский вокзал. Инструменты вот как нужны! Особенно мундштуки…

Просьба сына в такой ситуации, для отца звучит как приказ. Это само собой, естественно. Авторитет задумался. Проблема.

Поезд подошёл к Казанскому вокзалу строго по расписанию, как электричка в Токио. Плюс, минус секунды. Под крышей вокзала снега не было, но мороз присутствовал, как и галдящая толпа пассажиров, встречающих, грузчиков с носильщиками в основном татарской национальности. Молодые ребята, даже шустрые порой, навязчивые. Были и полицейские. Изредка мелькала их форма и «незрячие» – поверх – глаза… Но, что вообще ошарашило музыкантов, на выходе их встретили свои фанатки! Да-да, те, Волобуевские! Ленка, Томка, Ольга, Светка и Валюша. Полный комплект. Вид у них был несколько бледным, но счастливым. Успели! Не пропустили!

Как так?

– Ты посмотри, кто нас встречает? Это же… – На весь вокзал вскричал Вилли, обнимая и тормоша Ленку. – Как вы здесь очутились, девчонки?

– Вас что, тоже? – Удивился Арчи, намекая на принудительный… но его уже обнимала и целовала Томка.

– Нет, нет, мальчики, мы сами, мы сами!

– Мы так рады, мы так рады… Что успели… Вот ваши инструменты.

– И мой? – Вскричал Димка Кузнецов, открывая футляр.

– Ага, и тромбон и труба… Вместе с вашими мундштуками.

– Вот это да, вот так сюрприз! – Открыв крышку футляра своего саксофона, восхищённо цокал языком Боб Калимуллин. – И трости мои здесь, и ноты. Ну, сюрприз.

– Это не мы. Это всё твой папа, Боб, организовал. Томку с Ольгой даже укачало, вырвало.

– Как это? Как вы раньше нас здесь оказались? На оленях, что ли, как?

– А это он нам вертолёт организовал. Бывший ДОСААФ-овский какой-то. Старый-старый но… думали грохнемся, спасибо лётчику – асс! – долетели. Бывший военный какой-то. То ли друг дяди Марата, то ли земляк его, но… Так трясёт. Даже замёрзли. И тошнит…

– Твой папа тоже хотел с нами лететь, но он же с охраной, лётчик сказал не долетим, народу много, бензина не хватит. Вот мы и прилетели. И скорее сюда. На такси. Успели.

– Успели, успели!! Ура, мальчики. Ура! Мы так рады, так рады…

– И мы рады. Ещё как рады.