пригвозденные к земле, несколько часов лежали и причитали: ох, ох! Но как-то обошлось, и мы целыми и здоровыми вернулись к вечеру домой …

Сполна использовались также лесные дары: грибы, шиповник, малина, желуди, смородина, калина, черемуха, рябина, крушина, черника, голубика, брусника (в дальних лесах — клюква). И для себя и на продажу. Особенно серьезное отношение было к сбору грибов для соленья: волнушек, рыжиков и сырых груздей. Грузди росли в больших количествах в дальнем бору, но туда ходили с пестерями и взрослые не по одиночке, а со знатоками: там можно было заблудиться до смерти. У всех серьезных крестьян обязательно одна или несколько кадушек с солеными грибами зимовало подо льдом в Вынурке.

Кстати, вторая обязательная кадушка — с солеными огурцами. Огурцы на огороде получали гарантированно, независимо от сурового климата, без пленки и теплицы на специально приготовленной огуречной грядке, основу которой составляло ложе высотой не менее 0,5 м из соломистого навоза. Огуречное семя высаживали в конусообразную лунку (до земли) из привозного «чернозема».

Серьезным подспорьем в организации крестьяноской жизни было пчеловодство. Во-первых, это деньги, доход. Недаром у всех «кулаков» были пасеки. Во-вторых, в нашей «бессахарной» местности, особенно в комсоветское время, — это необходимейший сладкий и лечебный продукт.

В заключение рассказа о промыслах надо сказать, что круг их безграничен. Он охватывает всю жизнь крестьянина. Все, что ему надо, он сможет изготовить и, главное, из местного сырья. И для себя и для продажи, если потребуется. Все игрушки для детей — самодельные: свистки, мячи, шары. И масса игр на местном материале. Весь спортинвентарь делали сами: лыжи, санки, коньки, городки и т. д. Кстати, спортивные игры с участием не только детей, но и взрослых, занимали не последнее место в свободном времяпровождении жителей деревни.

Вот такой конек, залитый снизу льдом (из раствора воды с коровяком), например — любимый мой в детстве спортинвентарь, который мне мастерил мой тятя. Сами дети делали себе игрушки: свисток, рогатку, лук со стрелами и т. д., всегда при себе имели самодельный нож.

Характеристика производственной деятельности крестьян воссоздана мною по сохранившимся к 1942-54 гг. остаткам крестьянской жизни в моей деревне (в 1938–1942 гг. мал, не помню) Вынур. Тогда жива была еще часть настоящих крестьян, уцелевших в ходе революции, коллективизации, раскулачивания, голодомора, войн (с Японией, Финляндией, Германией и снова Японией).

Как видно из моего описания, работа наших крестьян была организована мастерски, очень рационально, приспособлена к природным условиям, не нарушала окружающую среду при максимальном использовании возможностей, предоставленных управляющей элитой страны. Технический уровень работ был ограничен производительными силами общества и его производственными отношениями.

К сожалению, наше крестьянство, выполняя главную судьбоносную задачу обеспечения себя и всего общества сельскохозяйственной продукцией, редко получало взамен что-либо вещественное, не говоря уж даже о должном уважении и понимании. А ведь для решения этой задачи необходимы были гигантское терпение, уважение к предкам и национальным традициям, высокий интеллектуальный ресурс. Да, именно такой ресурс. Все у нас как-то привыкли считать крестьянский труд только физической работой, что для этого нужна лишь физическая сила.

Длительная работа с большими затратами сил и средств могла оказаться напрасной, не дать полезного результата. Об этом писал А.Н. Энгельгардт, сравнивая труд на сенокосе двух мужиков, разных по интеллекту. Один скосил траву и вовремя застоговал сено, а другой долго и много косил и всю траву сгноил, не приспособившись к погоде.

Крестьянское дело требует обязательного расчета, прогноза на следующие день, месяц, год и даже десятки лет вперед. И при неправильном расчете — обвал, собирай шмотки и уезжай в город на заработки, если крестьянствовать не можешь.

Энгельгардт А.Н. умилялся, когда неграмотный крестьянин (не учившийся в школе) производил в уме расчеты, на понимание которых ему, профессору, требовалось немалое время (в этом умилении, простите Александр Николаевич., просматривается и высокомерие — то же наше чувство, когда мы видим умные дела собаки или кошки. Но ведь крестьянин тоже человек разумный. Он глядит на умиляющегося профессора и горько усмехается: «Эх, барин, барин, вы мне, себе подобному, представили такую жизнь, что от меня смердит, я не образован. Посмотрел бы я на тебя в моем положении»).

Согласно методике оценки интеллекта в биологии основной критерий — способность прогнозировать. По этому критерию и происходил естественный отбор в деревне.

Кроме тех, кто не справлялся с самостоятельным крестьянствованием, из деревни уезжали и крепкие хозяева, кто освоил свой промысел настолько, что масштаб деревни был для него уже узок. Эти крестьяне становились ремесленниками, купцами и капиталистами при удачном развитии дела.

Крестьянство из своих рядов выдвигало также тех, кто мог успешно получать образование, несмотря ни на какие трудности, ограничения и запреты, пополняя ряды разночинной интеллигенции. Так, бывший крепостной Костычев П.А. стал министром земледелия. В списках репрессированных комсоветским режимом за 1930 год я нашел жителя деревни Кугланур с высшим образованием (Береснев Александр Иосифович, 1897 г.р., беспартийный, завгруппой технического проектирования в г. Владивостоке). Из таких крестьян формировались церковнослужители сельских приходов. Практически из крестьян состояла солдатская масса как царской, так и советской армии. Многие военачальники — выходцы из деревни.

Процесс миграции бывших крестьян в города стал массовым после отмены крепостного права в 1861 году и привел к бурному развитию промышленности в России, к развитию всего государства.

Выходцев из крестьян отличало трудолюбие, находчивость в любом положении и приспособленность к природе, которые воспитывались неписаной системой воспитания, отточенной за тысячелетия. Не государственной. Не казенной. Вообще воспитание должно проводиться душевно, близкими людьми, строго, но жалеючи. В семье. (Воспитание комсоветским государством подрастающего поколения нанесло невосполнимый ущерб нашему обществу).

Главное в крестьянской системе воспитания — не слова, не нотации, а пример своих родителей, родственников, соседей, всех жителей деревни, желающих тебе добра.

Дети для российского крестьянства — основа его жизни. Без детей его жизнь невозможна. Кто будет тебя кормить, если ты заболел, если тебе нужно отдохнуть, если ты старый? Так повелось, что нашей правящей элите нет никакого дела, как там живет крестьянин без пенсии, бюллетеней, без оплачиваемых отпусков, вообще без всякого так называемого социального обеспечения. Поэтому для крестьянской семьи горе, если нет детей, если их мало. Счастье, конечно, очень трудное, но счастье — если детей много. Вся надежда на них. Поэтому нет дела важнее, чем воспитывать их как надо. Иначе для крестьянской семьи не будет будущего. Поэтому крестьянские семьи были многодетные, а не из-за темноты, необразованности и некультурности крестьян, как думали и думают некоторые «дюже культурные и образованные» горожане.

А вообще, по