Для евреев-христиан, бежавших в Пеллу, разрушение Храма было страшным событием, потрясшим их своей неожиданностью. Несчастья, выпавшие на долю еврейского народа, рассматривались ими как наказание за смерть Иисуса и Иакова Праведного. Пережитые страдания понимались ими как прелюдия наступления дней Мессии. При этом расчет евреев-христиан строился на псалме 94: «…Сорок лет Я был раздражаем родом сим, и сказал: это народ, заблуждающийся сердцем; они не познали путей Моих; и потому Я поклялся во гневе Моем, что они не войдут в покой Мой». Сороковой год после распятия Иисуса приходился на 73-й год — год гибели Иерусалима.

Однако вскоре стало ясно, что жизнь продолжается, и через какое-то время евреи-христиане с родными Иисуса во главе переселяются в городишко Кокабу, неподалеку от Пеллы. Некоторая часть христиан возвращается в Галилею и Самарию. Верные духу нагорной проповеди: «Блаженны нищие духом, ибо их есть Царствие Небесное», они живут нищенством, как и в Иерусалиме, гордятся нищенством как титулом благородства. Они называют себя «евионим» или «нищие». Среди других народностей Батанеи маленькая секта слывет под именем «назарян». В исторической и богословской литературе эти христиане Востока называются иудео-христианами, евионитами, назарянами или назариянами.

Эта ветвь христианства осталась верной первоначальному духу Иерусалимской церкви и братьев Иисуса, согласно которому Иисус был пророком, избранным Богом для спасения Израиля. Они беспредельно обожали Иисуса, называли Его пророком правды, Мессией, Сыном Бога, избранником Божиим, верили в Его воскресение. В то же время, согласно исходным понятиям евреев-христиан, Иисус был сыном простого человека — Иосифа, так как принадлежал к известной семье. И лишь потом, в дальнейшем их взгляды модифицировались, и они стали объяснять рождение Иисуса действием Святого Духа, а факт крещения Иисуса — фактом усыновления Его Богом. Однако их еврейское мировоззрение не позволяло отождествлять Иисуса с Богом. С точки зрения назарян, это было бы кощунством. В IV веке такие взгляды католическая церковь объявит еретическими.

Если греки-христиане, ведущие начало от апостола Павла, считали замену религии Моисея на христианство как замену низшего культа высшим, то евреи-христиане Кокабы воспринимали это как богохульство. Они с усердием исполняли Закон, омовения, обрезание и другие еврейские обряды. Праздновали субботу одновременно с воскресением. Их каноном был еврейский канон, хотя и с некоторыми отступлениями. Библию они читали на еврейском языке.

В рассказах о жизни Иисуса евиониты изображали Его исполняющим весь Закон: «Я пришел не уничтожить Закон, а исполнить его». Образцом святости для евреев-христиан был Иаков Праведный, Брат Господень. Большим уважением пользовался также Апостол Петр. С другой стороны, они проклинали Павла, называли его вероотступником, «человеком из Тарса».

Евреи-христиане Заиорданья оказались в очень трудном положении из-за возрастающей изоляции и конфронтации с большинством иудейской нации, считавшей их предателями за их неучастие в войне, и с христианами, последователями Апостола Павла. В глазах этих последних Иисус становился все более и более воплощением Бога, и всякий, кто имел отличную точку зрения, становился их идейным противником. Великая идея, рожденная евреями-христианами, обретала самостоятельную жизнь, в которой они занимали все меньше и меньше места и в конце концов были забыты.

Еще при жизни Христа высказывалось утверждение, что он потомок царя Давида, а его предназначение — спасение Израиля от ига Рима. После смерти Иисуса его родство с Давидом было перенесено и на его родных, возглавлявших церкви Заиорданья. Эти добродушные люди гордились таким родством, хотя и основанным на легком самообмане, озабоченно составляли родословные, а, в случае затруднений, ссылались на гибель документов во время гонений царя Ирода. Их усилия, увенчанные успехом, могли бы привести к созданию христианского дворянства со всеми вытекающими из этого обстоятельства отрицательными для новой религии последствиями. Их наследственные привилегии и наследственная правота в вопросах веры легко могли бы оттолкнуть новообращенных и остановить развитие идеи. Это, собственно, и произошло с церковью Заиорданья, оставшейся малочисленной группой евреев-христиан. Некоторые места Евангелия, изображающие в невыгодном свете семью Иисуса, являются отголоском антипатии, рожденной претензиями на благородство родственников Христа.

Имеются неточные сведения о возвращении части евреев-христиан из Пеллы и Кокабы в Иерусалим в правление императора Адриана. По-видимому, строгости, применяемые к иудеям, были ослаблены римлянами по отношению к безобидным и мирным христианам. Их маленькая колония расположилась в уцелевших постройках или в отстроенных вновь домишках и пользовалась единственной сохранившейся в Иерусалиме синагогой, напоминающей строфу из Исайи: «И осталась дщерь Сиона, как шатер в винограднике, как шалаш в огороде…» (Ис. 1:8). Сан первосвященника Иерусалимской церкви был, скорее всего, номинальным. Родные Иисуса остались за Иорданом. Возможно, что некоторые из учеников Иисуса дожили до возвращения в Святой Город, однако, определенными данными история не располагает.

В истории христианства евионито-назарянская церковь оставила глубокий след своей святостью и мистическим началом. Свойственное евреям простое понятие о божестве предохранило их от перегрузки мифами и метафизикой, чем потом так увлеклась западная церковь. Евреи-христиане упорно и трогательно придерживались парадокса Иисуса о благородстве и счастье нищеты и видели в этом высшую истину христианства. Они гордились нищетой, так как имели за душой Царствие Небесное.

Второй бесспорной привилегией евреев-христиан было обладание истинным преданием слов Иисуса, что послужило основой Еврейского Евангелия. Все ученые того периода, знавшие евионито-назарянскую церковь, — Гегезипп, Юлий Африкан, Евсевий, а также Отцы Западной церкви с восторгом и уважением отзывались о ней, видя в ней идеал христианства.

После восстания Бар-Кохбы в 135 г. н. э. евиониты опять были изгнаны из Иерусалима. Ненавидимые иудеями, чуждые христианским общинам, созданным Павлом, иудео-христиане становились все малочисленнее. Они не имели организованной иерархии и рассеялись по безвестным селам Сирии, куда не доходили потоки информации. Мессианские верования выразились у них в бесконечных рядах ангелов. Теософия и аскетизм ессеев, в конце концов, взяли верх над заслугами Иисуса. Их чистое учение (блаженны нищие!) стало для развивающейся церкви соблазном и было объявлено Никейским собором богохульством.

Евионизм и назорейство продолжали существовать в отдаленных частях Сирии и на Кипре до V или VI веков. Преследуемые православными императорами, они исчезли в бурях ислама. Магомет, рожденный еврейкой, познакомился с христианством через назорейские общины Заиорданья. В глазах Магомета все христиане — назореи.

6.1. Устная традиция

Греческое слово «евангелие» — благая весть — в классическом греческом языке первоначально означало вознаграждение носителю доброй вести, а затем — акт благодарения, жертвоприношения богам в знак признательности за сообщение о каком-либо радостном событии. В народном греческом языке «койне», на котором изъяснялись с IV века до н. э. по V век н. э. все разноязычные племена и народы, населявшие территории, завоеванные Александром Македонским, слово «евангелие» означало либо вообще любое доброе известие, либо сообщение о прибытии некоего известного лица.