припаркованы сновигаторы Ганса и Йозефа, два новых пилота Харман Клоц и Эберт Кляйбер приставили трапы к кабинам своих машин, стоящих рядом, открыли их и начали энергично перегружать элементы орудий из своих багажных отсеков вниз по трапу к сновигаторам своих напарников. После того, как все упакованные детали были выгружены, они приступили к перегрузке уже более объёмных элементов, включая стволы из своих такелажных отсеков, где по плану должны были располагаться элементы питания для их энергоимпульсных пушек, но так как они были стандартными для всех видов, то немцы просто заказали их со склада у американцев, которые ничего не подозревали и с радостью продали им четыре новых комплекта полностью заряженных элементов, уже стоящих на грузовой тележке в коробках неподалёку. Последней и самой сложной задачей было переоборудовать «MeerSchlag» Хармана Клоца, сняв с него установленные дальнобойные одиночные орудия, стволы которых просто не помещались в такелажные отсеки, и поставить их на «JugerWolf» Йозефа, а на их место установить спаренные «двойки» средней дальности. Таким образом, немцы в перестрелках обычно работали в стандартной паре, когда на одном сновигаторе устанавливалось оружие высокой дальности поражения, а на втором с более интенсивным темпом ведения огня на средних дистанциях. Всё остальное было делом уже отработанной техники ведения боя.

Все четыре пилота работали молча, быстро, аккуратно и очень слаженно, в результате чего всего через час, сидя в кабинах своих машин, немцы уже проверяли между собой установленное оружие с помощью специальной системы взаимной лазерной корректировки прицелов по одному тщательно пристреленному сновигатору «JugerWolf» Эберта Кляйбера, который не подвергался никаким изменениям за всё это время и был полностью настроен и проверен на полигоне станции Ноймайер перед самым отправлением. Сновигаторы стояли в ряд в порядке чередования моделей друг за другом, таким образом, в их кабинах слева — направо сидели Ганс, Йозеф, Харман и Эберт. Расцветки машин по моделям были одинаковыми, что тоже имело свои непростые причины, связанные с общей тактикой в совместных миссиях. Процесс настройки был уже завершён, и все четыре немца в броских термокомбинезонах, стилизованных под внешний дизайн своих сновигаторов, сидели довольные в креслах пилотов с открытыми кабинами, весело обсуждая подробности прошедших турнирных заездов. Именно такая картина и предстала перед глазами Тони Брукса, дежурного механика, чья смена проходила в это время. Он пришёл сюда не на шум, который бы навряд ли и услышал, ведь машзал технического модуля делился на несколько секторов и был достаточно велик, а диспетчерская механиков находилась при входе в него из центрального корпуса станции в другом конце. А также он пришёл не потому, что немцы, записанные им же в вахтенном журнале, довольно долго не возвращались обратно, ведь всё это время они были в обзоре одной из множества камер видеонаблюдения перед носом у Тони. Нет, Тони появился здесь с одной лишь только целью, а именно просто спросить, сколько ещё, чёрт бы их побрал, они собираются просиживать здесь свои задницы перед самым началом официальной церемонии закрытия турнира, мешая ему смотреть её трансляцию уже на другом мониторе, который ко всему прочему висел в диспетчерской, как назло, напротив монитора с камерами наблюдения, и таким образом, после тридцати минут вращения шеей влево — вправо у Тони начинала болеть голова, что его это в корне не устраивало. Следил он за происходящим в машзале всегда крайне принципиально, а по последним действиям немцев, будучи довольно проницательным человеком, Тони уловил, что ребята уже давно закончили все свои дела и просто сидят и развлекаются не совсем в том месте, которое предусмотрено для таких случаев. Да и время ими было выбрано не совсем подходящее для каких-то странных установок и монтажа. В своё время Тони довольно долго работал «механиком на воротах» («механик на выпуске») в крупной автотранспортной компании, поэтому ему было не привыкать к конфликтным ситуациям с вычислением на основе выработанной годами тонкой психологии, различного типа людей, пытающихся хотя бы чуть-чуть затронуть личные ресурсы времени Тони. И вот он с серьёзно-недовольным лицом, выражающим исключительное негодование, заложив одну руку в карман, а второй вальяжно размахивая, пришёл сюда вразвалочку через весь машзал с явной готовностью поругаться, если вдруг его железным аргументам не внемлют в такой ответственный по его мнению час.

— Послушайте, господа! — внезапно произнёс он слегка резонирующим в пространстве машзала возмущённым голосом, — если вы, наконец, закончили здесь свои дела, то не лучше ли вам будет пообщаться друг с другом наверху в баре, не отвлекая меня от просмотра трансляции церемонии закрытия, на которой вы, в отличие от меня, сможете поприсутствовать вживую?!

Абсолютно внешне никак не отреагировав на данную реплику со стороны, все четверо как бы автоматически начали покидать кабины своих машин, спускаясь вниз по трапам и, продолжая своё общение, начали направляться в сторону выхода из технического модуля. Проходя мимо Тони, Ганс, немного затормозив, протянул ему канцелярский планшет и в качестве ответа на его упрёк аккуратно объяснил в деловом стиле.

— Это технологические карты, заявки и оплаченные квитанции, все четыре машины должны быть заправлены и заряжены к шести утра! Проследите, пожалуйста, за тем, чтобы все указанные процедуры были выполнены в полном объёме без проблем!

На этих словах, он достал из кармана несколько сотен долларов и ловко подложил их под скобу планшета, который уже держал немного ошарашенный Тони перед собой двумя руками. После чего он на секунду кинул на него свой усталый, безразличный взгляд, в туманной глубине которого таилась боевая злоба, и также спокойно и вежливо добавил:

— Заранее благодарю!

— Конечно, — ответил Тони сбавив пыл и переведя его в русло уже заинтересованного человека, ведь двести баксов за то, чтобы просто подключить четыре кабеля и четыре шланга от систем полностью автоматической заправочной станции к четырём сновигаторам были просто настоящим бонусом к его и так не особо пыльной смене в вечерне-ночной период общего простоя полярных челноков.

Немцы дружно удалялись, о чём-то беззаботно и весело болтая между собой на немецком языке, а Тони на минуту задумался, после чего тупо посмотрев в листы на планшете удивлённо хмыкнул, дёрнув плечами вверх и решил выполнить не столь сложную процедуру подключения четырёх машин сразу же здесь на месте, чтобы уже потом совершенно спокойно пойти смотреть трансляцию закрытия турнира с пару сотней долларов в кармане.

ГЛАВА IX. «НОВЫЙ БЕРЛИН»

Церемония официального закрытия Международного Турнира 2037 года в рамках промежуточных тренировочных сборов команд и одиночных представителей стран участниц Программы Полярной Навигации началась в шесть часов вечера