не было. Их сила исходила изнутри них самих. Они не были привязаны ни к одной гостинице и появлялись только тогда, когда проблема превращалась в полномасштабную катастрофу. Некоторые хранители гостиниц десятилетиями не сталкивались с ад-алами. Мы же знали нашего регионального ад-ала по имени и регулярно кормили его обедом. Только на этот раз он не собирался подшучивать над стряпней Орро.

— Если Ассамблея откажется предоставить нам разрешение, я собираюсь подать апелляцию, — сказала я. И я буду очень настойчива. Они выдадут мне это чертово разрешение.

Шон глухо зарычал. Он был невысокого мнения об Ассамблее.

Каждый хранитель был островом сам по себе. У нас была большая автономия, и поскольку все члены Ассамблеи сами были известными хранителями, они ревниво охраняли эту независимость. Это также означало, что помощь была в дефиците. От нас ожидали, что мы сами решим свои проблемы. Тем не менее, Ассамблея действительно обладала властью блокировать посещение Земли определенным гостям и целым видам. Технически, они могли наложить вето на все наше мероприятие, и мы мало что могли с этим поделать.

— Он привел ад-ала, чтобы подавить нас на случай, если мы откажемся, — сказал Шон. Его тон говорил о том, что он не склонен к подавлению.

Ад-алу, даже такому могущественному, как Тони, было бы нелегко сражаться с двумя хранителями на территории их гостиницы.

— Это заранее проигранная битва, и они оба это знают.

— Давай выслушаем, что они нам скажут, — предложила я.

Мы встретили их на пороге.

Мистер Родригес обнял меня и пожал руку Шону.

— Простите, что заскочили к вам без предупреждения.

— Всегда вам рады, — сказал Шон.

Тони стеснительно помахал рукой.

— Привет.

Ни один из Родригесов не выглядел напряженным. Может быть, это был просто визит, или, возможно, они были абсолютно уверены, что мы согласимся с тем, что решила Ассамблея.

— Пожалуйста, следуйте за мной, — сказала я. — Извините, у нас идет перепланировка.

Я провела их через гостиную, мимо тихой, пустой кухни, в коридор, прямо под портретом моих родителей. Дверь в коридор скользнула в сторону, и мы шагнули в другой мир.

Перед нами лежал похожий на пещеру зал, длиной 100 ярдов и шириной 60 ярдов. Я расширила главный бальный зал до такой степени, что у меня заныли кости. Сейчас он выглядел несколько голым, так как мы не остановились на подходящей отделке.

Мистер Родригес поднял брови.

Мы продолжили идти. Справа от нас, широкий арочный проход вел в новую кухню. Статистика гласила, что кухня среднего ресторана в США занимала порядка тысячи квадратных футов, но тем ресторанам не приходилось соответствовать пищевым потребностям более дюжины видов. Новая кухня Орро была монстром в четыре тысячи квадратных футов. Половину из них занимало кулинарное оборудование, печи, плиты и стальные разделочные столы, а другую половину — ещё восемь длинных столов для сервировки. Каждый из этих столов был оборудован уникальной системой хранения, спускавшейся с потолка, и содержавшей столовые приборы, соусники, шприцы и целую кучу загадочных кулинарных приспособлений.

Новые помощники Орро метались между столами, что-то яростно нарезая и смешивая. Орро пытался закончить составление меню.

— Ничего себе улучшение, — присвистнул Тони.

— Нам пришлось, — сказала я.

Два су-шефа не обратили на нас внимания. Один был юным острошипом, походившим на уменьшенную версию Орро, а вторая — туром, существом ростом в полтора метра, с золотисто-коричневым мехом, изящными конечностями, отдаленно напоминающим антилопу лицом и четырьмя рожками, венчающими ее голову. Как и острошипы, туры обладали умопомрачительным количеством вкусовых сосочков. Они эволюционировали как травоядные, которым приходилось определять ядовитые растения от неядовитых на вкус.

— Где вы их нашли? — поинтересовался Тони.

— Орро ходил повидаться со своим наставником, — сказал Шон. — По-видимому, он позвонил в какую-то модную кулинарную академию, которая быстро согласилась принять участие.

— Держу пари, — сказал мистер Родригес. — Тут чертовски большой список гостей. Любой начинающий шеф-повар хотел бы включить это в свое резюме. Я удивлен, что они не подрались.

— О, они подрались, — сказал Шон. — Как только они поняли, что есть только две вакансии, произошла захватывающая драка. Эти двое — победители.

Тура выглядела так, словно и мухи не обидит. Внешний вид может быть очень обманчив.

Шеф Адри также прислал специалиста по сервировке из своего личного ресторана, васкебьёрна, которая, в отличие от прозвища своего вида среди хранителей, совсем не походила на енота, за исключением рук. Она выглядела как диковинная, но совершенно очаровательная помесь лисицы, белки и обезьяны с коротким золотистым мехом, и ее сноровке не было равных. Ее звали Капелька, и они с Орро уже успели дважды повздорить. Он попытался запугать ее, раздувая свои иглы, а она врезала ему по носу кондитерским мешком.

Мы прошли на кухню и вышли в одну из столовых зон. Всего мы с Шоном построили их три: одну, достаточно большую, чтобы вместить всех гостей, и две пространством поменьше. Это место мы назвали Океанским обеденным залом. Это была большая прямоугольная комната. Три ее стены были из бледно-кремового камня, со вкусом украшенные резным рельефом вдоль потолка. Четвертая стена выходила на террасу, с которой открывался вид на чужеземные воды, бесконечный мелководный океан с водой цвета темно-оранжевого меда под пурпурным небом.

— Колинда? — Мистер Родригес разглядывал зазубренные серо-голубые горы на горизонте, торчащие из воды, словно плавники какого-то огромного чудовища. — Интересный выбор.

— Это напоминание, — сказал Шон. — Мы можем вышвырнуть их в это море в любой момент.

Тони заулыбался.

— Пожалуйста, присаживайтесь.

Я выбрала ближайший столик, и мы заняли места. Стул подогнулся под мое тело, приняв его вес. Так хотелось вздремнуть.

Ближайшая стена раздвинулась, и гостиница поставила на стол блюдо с маленькими разноцветными закусками, четыре стакана и кувшин чая со льдом. Орро никогда не позволил бы посетителю остаться голодным.

Тони положил себе крошечный изумрудно-зеленый пончик и принялся жевать с явным удовольствием.

— Вы здесь для того, чтобы сказать нам прекратить? — спросила я.

Мистер Родригес испустил глубокий родительский вздох.

— Нет.

Ох, хорошо.

— Если бы жизнь Уилмоса не стояла на кону, вы бы все равно провели это мероприятие? — спросил мистер Родригес.

— Нет, — выпалили мы с Шоном одновременно.

— Хорошо, — кивнул мистер Родригес.

Нам пришлось рассказать им об Уилмосе и искаженном ад-але. Я показала мистеру Родригесу запись с камер, когда запрашивала разрешения.

— Мы не пытаемся сделать себе имя, — сказала я. — Ни один здравомыслящий хранитель не захотел бы принимать у себя такое.

— Ты себе даже не представляешь, насколько ты права, — сказал мистер Родригес. — Ассамблее очень неуютно из-за всего этого.

— Это не амбиции, — сказал Шон. — Это необходимость. — Он посмотрел на Тони. — Ты сможешь выжить на Карроне?