24 декабря, в канун Рождества, Скарамелле, наконец, разрешили покинуть Лондон. Но по прибытии в Италию он был арестован уже в аэропорту, до встречи с родственниками и друзьями. Его отвезли в Рим и поместили в тюрьму «Реджина Мели». Судья отказался отпустить его под залог и сдачу паспорта. Против него выдвинули несколько обвинений, не связанных с радиоактивностью и Литвиненко. Среди обвинений были и торговля оружием, клевета и многое другое. В Англии о нем сразу забыли и его имя уже не появлялось в прессе. Только через несколько месяцев промелькнуло короткое сообщение о том, что Скарамелла переведен из тюрьмы в больницу в связи с инфарктом. Обвинения против него никто не поддерживал. Но в Италии в «предварительном» заключении можно провести несколько лет. Со Скарамеллой этого не случилось. В апреле 2007 года после двух инфарктов и сильного истощения он был переведен в тюремную больницу. После двух месяцев лечения, имея признаки хронической лучевой болезни: выпадение волос и нарушения в работе органов, — Марио Скарамелла был отправлен в Неаполь для содержания под «домашним арестом». Он не имеет права встречаться с журналистами, хотя прежние обвинения с него сняты. В «деле Литвиненко» Скарамелла уже не фигурирует.

К концу января 2007 года, когда лондонская полиция объявила об окончании следствия и передаче всех документов в Королевскую прокуратуру, существовала уверенность в том, что все основные места загрязнений полонием в Лондоне были идентифицированы. Рестораны, бары, офисы, комнаты гостиниц, в которых был обнаружен полоний, закрывались по распоряжению полиции для исследования и дезактивации на длительное время: недели, а иногда и месяцы. Загрязненные самолеты временно выводились из эксплуатации. Неизбежно возникал вопрос о том, кто должен оплачивать убытки частных владельцев или компаний. Поскольку Скотленд-Ярд состоит на бюджете Лондона, сумма всех убытков, составившая несколько миллионов фунтов, покрывалась за счет налогоплательщиков. Предъявления исков, оценки убытков и другие действия по компенсациям осуществлялись частными юристами и агентами страховых компаний, работа которых не могла оставаться секретной. Решения городских властей по оплатам принимались только в августе 2007 года. Ко всеобщему удивлению и прессы и публики, обнаружился факт сокрытия полицией некоторых мест загрязнений полонием-210. По объяснению Скотленд-Ярда, это было сделано «в интересах следствия». Фактически это явно было сделано по настоянию друзей и жены Литвиненко, так как эти случаи загрязнений противоречили уже созданному образу скромного бедного семьянина, которому отомстили за деятельность против «режима Путина». К тому же они противоречили теории Скотленд-Ярда о том, что отравление полонием было осуществлено 1 ноября в баре гостиницы «Миллениум».

Основные комментарии прессы были сосредоточены на четырех новых местах загрязнения полонием. Это были элитный ночной стриптизный клуб в центре Лондона, марокканский ресторан, где были загрязнены подушка и трубка для курения кальяна, собственный «мерседес»

Литвиненко, которым он 1 ноября не пользовался, а также такси лондонского окраинного района Ламбет. Естественно, что прессу привлек в первую очередь ночной стриптизный клуб. По сообщениям газеты «Таймс» и Би-би-си, загрязнения в клубе были не только на креслах, но и в кабинах, где танцы исполнялись для индивидуальных клиентов. Также писали, что клуб «Хей Джо» был закрытым и популярным среди состоятельных русских клиентов. Владелец клуба подтверждал, что Литвиненко имел клубную карточку и иногда приводил в клуб своих русских друзей. Луговой и Скарамелла в составе членов клуба не значились. Для скорейшего введения ночного клуба в работу именно здесь была проведена быстрая дезактивация.

На стриптизный клуб и марокканский ресторан полиция вышла по счетам кредитной карточки Литвиненко. Пока рано давать оценку этим новым сведениям. Не исключено, что посещения Литвиненко ночного элитного клуба было связано с его планами шантажа богатых «новых русских», чему я уделю внимание в другой главе.

Комитет государственной безопасности был упразднен в октябре 1991 года, еще до распада СССР. На базе КГБ были созданы: Межреспубликанская служба безопасности, Центральная служба разведки, Комитет по охране государственной границы и другие организации. В связи с этим производились очень большие сокращения штатов. После распада СССР возникло на короткий срок Агентство федеральной безопасности России. Федеральная служба безопасности (ФСБ) появилась только в декабре 1993 года, когда Ельцин, напуганный поражением на выборах в Думу партии Егора Гайдара «Выбор России», которую Ельцин поддерживал, провел новую реорганизацию органов безопасности. Председателем ФСБ был назначен Николай Голушко, вскоре его сменил Сергей Степашин. Потом в течение года ФСБ возглавлял Михаил Барсуков. Его, в свою очередь, сменил Николай Ковалев. Все эти начальники ФСБ были генералами и профессионалами. Однако в период экономического кризиса в июле — августе 1998 года Ельцин назначил председателем ФСБ «бывшего» полковника госбезопасности Владимира Путина. Он был должен обеспечить проведение массовых сокращений в ФСБ и увольнение многих генералов, которым Ельцин не доверял, считая их верными коммунистическим идеям. Во всех реорганизациях из огромного аппарата бывшего КГБ были уволены десятки тысяч сотрудников, профессионалов различных служб безопасности, часто очень высокого класса. Среди них были работники разведки, специалисты электронного прослушивания и охраны секретных объектов, прекрасно знающие иностранные языки эксперты аналитических служб, цензоры Главлита, эксперты по перлюстрации писем и высококвалифицированные сотрудники множества других служб, включая суперважные архивные отделы, хранившие миллионы различных «досье». С другой стороны, в составе ФСБ приходилось создавать новые подразделения, необходимые для «капиталистического» государства. Увольняемые из ФСБ сотрудники находили себе новые должности в охране частных компаний и их владельцев, в МВД, в спецподразделениях по борьбе с бандитизмом и коррупцией, а также и в бизнесе, включавшем приватизацию очень богатой собственности КГБ — нигде не зарегистрированных зданий, «явочных» квартир, дач и коттеджей, обширного секретного подземного хозяйства и даже часть архивных фондов некоторых «исчезнувших» отделов. Архивы КГБ СССР по бывшим союзным республикам не передавались в новые независимые государства СНГ.

Значительное число высококвалифицированных экспертов КГБ уезжало за границу, находя работу в спецслужбах США, Великобритании и других государств. Среди таких экспертов оказался, в частности, Юрий Швец, бывший майор КГБ, специалист по «черному рынку», финансовым махинациям международного характера и другим видам деятельности, которые считались преступными в СССР, но стали легальными в Российской Федерации. С 1985 года Швец был резидентом КГБ в посольстве СССР в Вашингтоне, прикрываясь должностью корреспондента ТАСС. В 1993 году Швец перешел на службу в американские спецслужбы и опубликовал книгу «Моя жизнь как агента КГБ в Америке»[12]. В США Швец начал вполне легальную деятельность консультанта для различных компаний, которые намеревались осуществлять инвестиции в России, Украине, Казахстане и других странах СНГ. Любая западная фирма, которая хочет произвести инвестирование в другой стране, предварительно изучает так называемый «деловой климат» в этой стране, уровень коррупции, существующие законы о собственности, надежность банковской системы и т. п. Этот предварительный этап обозначается как «анализ экономического риска» и его составление заказывается профессионалам. Юрий Швец, уже немолодой профессионал пятидесяти трех лет, владеющий не только английским, но также французским, испанским и украинским языками, заслужил в США репутацию высококлассного эксперта, и его советами пользовались американские федеральные службы. В СССР Швец закончил юридический факультет и Академию разведки КГБ.