три года не приметила сию особенность. – Чудеса...

– Уверен, нас ждёт ещё немало чудес.

– Сказал мне будущее светило лекарской науки.

– Мне приятно, что ты веришь в меня, – Ден как-то странно посмотрел на меня, а зрачки его глаз расширились.

Воу! Неужели мне так плохо, что я выпала в обратную реальность? Зрачки же расширяются у влюблённых. Или у наркоманов. Когда это Ден отведал моего конопляного печенья? Мы вроде бы вчера всё съели. Миха крошки со стола ртом, как пылесос, засасывал. Точно помню.

А раз Ден не ел печенья, значит... Значит, что я классно нафантазировала себе, чтобы отвлечься от выкручивающей рёбра боли.

– Жу, как так получилось, что ты вышла замуж? – прозвучал нескромный вопрос.

– Маменька устроила.

– Муж тебя не обижал?

– Нет. Он был душка. В дедушки мне годился, но это ничего.

– Давно от умер?

– Шесть лет назад.

– Ясно. Во время сканирования твоего организма я заметил одну особенность: ты, будучи вдовой, осталась девушкой.

– Ну и что! – перешла я в оборону. – Моё тело – моё дело.

– Нет, ничего. Просто... Ты не такая, какой кажешься на первый взгляд.

– Это комплимент?

– Констатация факта.

– Угу. А можно я тоже задам тебе нескромный вопрос?

– Задай, но не обещаю, что отвечу.

– Какое твоё настоящее имя?

– Извини, пока не могу сказать. Действительно не могу.

– А потом скажешь?

– Когда придёт время – да.

– А оно придёт?

– Непременно, – и сменил тему: – Всё. Пора освобождать тебя!

Я думала, что со снятием корректора осанки моя боль пройдёт, но куда там! Она заиграла новыми красками ада!

– Уй, ё-ё-ё...

– Тише-тише, сейчас я помогу тебе справиться, – Ден стянул с меня утяжку и прижал ладони к моей голой спине, а моя обнажённая грудь ощущала мягкость его белоснежной рубашки.

И тут мне стало как-то не до боли в спине и рёбрах. О, божечки! Меня, голую до пояса, обнимает принц! Для меня это уже секс!

– Я должен уйти, – он резко отстранился и сел ко мне спиной. – Завтра старайся как можно больше лежать, чтобы не потерять эффект от сегодняшней сессии. В понедельник приди на работу пораньше, я надену на тебя щадящую версию корректора, – Ден вскочил и направился к двери.

– Подожди!

– Мне пора. Увидимся в понедельник, – и был таков.

Глава 7. Пауки

В понедельник Аристарх ворвался ко мне в библиотеку, крича:

– Петушок! Петушок! Я вспомнил петушка!

– И я тоже рада тебе, дорогой мой олигофренд, – скаламбурила я, хотя самочувствие у меня после надетого корректора осанки было, как у дважды пожёванной тушки. – Твой петушок не мог подождать до вечера?

Сейчас, во время первой пары, в библиотеке было пусто, только я да мама дежурили за стойкой. Маман уже привыкла к нашим словесным пикировкам, поэтому пропускала их мимо ушей, погрузившись с головой в псевдоисторический роман под названием «Королева в башне».

Мне вспомнился сюжет этой книги: королеву ложно обвинили в попытке убить пасынка, наследника трона, и заковали её в башне. Потом нанятый детектив выяснил, что на самом деле королеву подставил младший брат короля, но к тому времени башня уже была пуста, и никто не знает, куда исчезла супруга короля.

В общем, загадочная история, у которой, если верить слухам, есть продолжение, но его нигде не достать.

Из воспоминаний о прочитанной книге меня вырвал Аристарх:

– У меня глюки или ты стала выше ростом?

– Каблуки надела, – пошутила я. Каблуки выше трёх сантиметров я от роду не носила, не собираюсь и теперь. – Ты что тут делаешь посреди рабочего дня?

– Меня отправили сюда из ИКиЯ, чтобы передать методички по изучению культуры речи. Это спецкурс, разработанный специально для будущих медиков.

– А ко мне зачем пришёл?

– Сказать, что не считаю себя проигравшим. Мой разум был одурманен.

– Мы были в равных условиях, – не согласилась я.

– Да в тебя два меня влезет! Дозировка была разная! – возмутился друг, и это было как-то совсем уж мерзко.

– В меня не влезешь даже один ты! И вообще: умей проигрывать с достоинством.

– Готовься: в следующую игру ты познаешь горечь поражения, – и Аристарх прямой походкой (будто, извините, на кол сел) покинул библиотеку.

Что это было? – Загадка.

Не успела я погрузиться в свои культурологические думы, как к нам нагрянула паучиха.

– Эй, ты, с кошмарным именем! – брезгливо обратилась она ко мне. – Мне нужен сборник по высокоуровневым заклинаниям. Срочно!

– Это книга из закрытой секции. У первокурсников нет доступа к ней, – сообщила я вежливо.

– Да неужели?! – ядовито прошипела она, дискредитируя своим поведением весь паучий род. – Дену всё дозволено, а мне нет? Я в курсе, что ты пропустила первокурсника в закрытую секцию! Как думаешь, сколько ты проработаешь, если я доложу об этом руководству академии?

А вот и расставленная по мою душеньку паутина. И я в неё влипла.

– Вы можете сообщить ректору о ваших домыслах. Ваше право.

– И сообщу! – на безупречной мордашке паучихи вырисовалась кошмарнейшая гримаса, сводящая на «нет» всю её женскую красоту.

Не про эту ли особу говорил Ден? Это паучиха прогнившая изнутри?

Да, вот бы мне её стать и красоту, но при этом остаться собой...

«Фьюить!» – снова это голубое облачко!

Что за?!

***

После четвёртой пары Ден, провожаемый маминым колючим взглядом, уволок меня в уголок (в книгохранилище), где предал мои многострадальные телеса раздеванию.

– Ден? А, Ден? Твоя блондинистая подруга сегодня, кажется, лишила меня работы. Она обещала сообщить ректору, что я провела тебя в закрытую секцию. Меня за такое уволят. И маман заодно.

– Я позабочусь, чтобы вы с матушкой сохранили рабочие места, а Лизбет не пикнула.

– Спасибо. А ты сам не подставишься?

– Ректор знает, кто я. У меня привилегированное положение.

– Ясно, – кивнула ему.

Утром мы не успели поговорить ни о чём личном, да и Ден сегодня избегал смотреть мне в глаза, снова торопился и будто бы нервничал.

– Как твои срочные дела? – ненавязчиво полюбопытствовала.

– Всё