Она с удовольствием рассказывала ему о жизни в Америке и своих успехах. На сегодняшний вечер Констанс решила избегать всех опасных тем, которые могли бы навести ее кавалера на воспоминания. Она была в маске успешной художницы Констанс Лакомб, теоретически не имеющей никакого отношения к семейству Гийома Фонтеро. В расспросах ей удавалось лавировать так, чтобы не выдать себя. Откуда она знает Брижит? О, они знакомы с детства, практически росли вместе. И Даниэля она тоже знает очень давно и надеется, что они с Бри составят прекрасную пару. Разумеется, она помнит и Гийома – замечательный был человек, очень добрый и отзывчивый. И, между прочим, это именно он впервые привел ее на спектакль в театр, где играет Тьери! О, какие это были славные времена!

– Странно, что мы с вами не встречались. В свое время я очень много общался с семейством Фонтеро, – признался Тьери. – Правда, после смерти Гийома мы практически не поддерживаем отношений…

– Но мы с вами вращались в совершенно разных плоскостях, единственной точкой соприкосновения которых был Гийом. – Конни внутренне похолодела от выбора темы, но решила стоять на своем до конца. – Я была всего лишь школьной подругой Брижит, а вы – знаменитый актер!

Кажется, она все-таки переборщила со своим восхищением: Тьери бросил на нее странный, как будто недоверчивый взгляд. Впрочем, разговор уже перескочил на другую тему, и она стала задавать вопросы ему. Он охотно рассказывал о своем детстве, о том, как впервые вышел на сцену и понял, что принадлежит театру, о радостях и неудачах, подстерегавших его на творческом пути. Он рассказывал так, словно излагал пьесу из собственной жизни, но Констанс почти не слушала его, машинально задавая вопросы и вставляя в нужных местах удивленные и недоверчивые междометия. Она была слишком занята – точно рассчитывала момент, когда ей пора будет исчезнуть…

Отвлекшись все же на разговор, Констанс почти не заметила, как они перешли по мосту Сюлли на левый берег Сены и вышли на бульвар Анри IV. Они приближались к дому Тьери, адрес которого Конни помнила так хорошо, словно побывала там вчера. Она решила, что пора действовать. Тем более что навстречу им по бульвару, словно по заказу, двигалось такси.

– Ой! – Взглянув на часы, Конни демонстративно удивилась. – Не может быть, чтобы уже было так поздно! Мы гуляем почти четыре часа! Уже одиннадцать!

– А в полночь ваш элегантный костюм превратится в лохмотья, а машина – в тыкву? – пошутил Тьери. – Что такого в том, что уже одиннадцать?

– Мне нужно срочно ехать домой, – безапелляционно заявила Констанс и взмахнула рукой. – Такси!

И прежде чем ее спутник успел запротестовать, она уже нагнулась к окну машины и стала договариваться о маршруте. Краем глаза Конни видела в одном из зеркал заднего вида, как изменилось лицо Тьери – он явно не ожидал, что дама покинет его с такой неприличной поспешностью. Когда она выпрямилась, он предпринял попытку как-то исправить ситуацию.

– Милая Синдерелла, неужели я успел настолько вам надоесть?

– Сожалею, – томно протянула Констанс, с нарочитой неуверенностью теребя сумочку, – но я совершенно позабыла о времени, а мне необходимо к определенному часу быть дома. Благодарю за великолепный вечер!

Она решительно распахнула заднюю дверцу автомобиля и сыграла то, к чему подспудно готовилась целый день. После картинного секундного колебания Констанс шагнула к Тьери и прильнула к его губам поцелуем. Его руки были заняты свертками с каштанами, и она точно рассчитала, что он не сможет обнять ее и снова лишить воли. Ей удалось застать его врасплох, прикоснуться к его губам мимолетно, но пьяняще, и он не успел отреагировать, а она отпрянула так же быстро, как и приблизилась к нему.

– Прости, что не могу остаться, – прошептала она и ускользнула от ошарашенного кавалера в открытый салон машины. Потом захлопнула за собой дверь и скомандовала шоферу: – Я опаздываю! Поскорее!

Такси резво рвануло с места, оставив позади пришедшего в себя, но катастрофически опоздавшего задержать прыткую даму Тьери.

– Когда я снова смогу увидеть тебя? – донес порыв ветра. – Констанс!

«Никогда», – мысленно ответила она и вдруг почувствовала, что готова разрыдаться. Она обязана была произнести это тяжелое слово, хотя и оказалась слишком малодушной, чтобы сказать его вслух. Подступавшие слезы душили ее, а она не понимала почему. Все случилось именно так, как Констанс и спланировала, и ей полагалось радоваться, а не горевать. Она раздразнила его, привлекла его внимание, а потом бросила! Откуда же ей было знать, что это расставание будет таким мучительным?..

– С вами все в порядке, мадемуазель? – осведомился таксист, бросая на Конни озабоченные взгляды в зеркало заднего вида.

К лицу прилила краска – не хватало только разрыдаться в такси! Констанс постаралась принять максимально спокойный и беззаботный вид, глубоко вздохнула и ободряюще улыбнулась:

– Все хорошо, не волнуйтесь.

Телефон разбудил Констанс около семи утра. Сначала она решила, что не станет отвечать на назойливые звонки, но после двадцатого сигнала поняла, что звонящий так просто не отступится. Она лениво поплелась в кухню, надеясь, что, пока будет идти, у настойчивого абонента кончится терпение, но тщетно…

– Слушай, что ты с ним сделала? – простонала в трубку Брижит. – Он разбудил меня в половине седьмого и понес какую-то ахинею!

– Кто? – сонно поинтересовалась Конни.

– Наш главный парижский герой-любовник – Тьери д'Ортуа, – огрызнулась кузина. – Полночи разыскивал Дана, а через него вышел и на меня. Почему ты сама не дала ему свой телефон?

– Не успела, – попыталась оправдаться Констанс. – Я слишком быстро уехала.

В трубке на несколько секунд повисло молчание.

– Ты что, сбежала? – поинтересовалась Бри.

– Нет, что ты! Просто…

– Сбежала! – припечатала кузина с каким-то особым чувством и вдруг расхохоталась: – Потрясающе! Ты просто молодец, честное слово! Так я вот о чем звоню спросить: мне давать ему твой телефон или нет? Я сказала, что поищу его в своих записях, но скоро Тьери будет мне перезванивать.

– Если перезвонит, можешь продиктовать ему мой номер…

Брижит хмыкнула и положила трубку. Конни еще несколько секунд бездумно стояла с телефоном в руках, пытаясь унять судорожно колотящееся сердце. Значит, он все-таки решил ее найти! Она была уверена, что Тьери больше не пожелает видеть даму, оставившую его столь экстравагантным образом. Но он не постеснялся разбудить сначала Дана, а потом и Бри – и все это для того, чтобы разыскать ее!.. Только добравшись до кровати, Констанс поняла, что блаженно улыбается…

Он позвонил в десять утра – видимо, решил, что время уже позволяет побеспокоить ее.

– Доброе утро! Милая Синдерелла, вы вчера так быстро ускользнули, что даже забыли потерять туфельку! – шутливо, но напряженно прозвучало в трубке. – Боюсь, вы сочтете меня слишком назойливым, но хотелось бы узнать, неужели я столь дурно проявил себя на вчерашнем soiree[11], что вы так поспешно скрылись?