Боль усиливалась. Рубашка намокла от крови. А ведь задание, предполагалось, будет простое, никакого риска — просто посидеть в зале суда. Внезапный приступ гнева придал Малоуну решительности. Стрелявший нахально смотрел ему в лицо, на губах играла саркастическая усмешка: он будто прикидывал, закончить начатое или дать деру…

И выбрал последнее.

С трудом удержавшись на ногах, Малоун выстрелил.

Когда же он спустил курок? Черт его знает! По словам очевидцев, выстрелил он три раза. Две пули отправили преступника на тот свет.

Каков же финальный счет? Семь убитых, девять раненых.

Среди жертв оказался и молодой дипломат-датчанин Кай Торвальдсен. Он обедал под деревом с прокурором-мексиканкой Эленой Рамирес Рико. Оба погибли.

Десять недель спустя к Малоуну, уже в Атланте, прямо домой явился пожилой сгорбленный мужчина. Коттон не стал спрашивать, как Хенрик Торвальдсен его нашел.

— Хотел взглянуть на человека, который застрелил убийцу моего сына, — сказал Торвальдсен.

— Зачем?

— Чтобы поблагодарить.

— Вы могли бы обойтись звонком.

— Я так понимаю, вас чуть не убили?

Коттон пожал плечами.

— Вы собираетесь уйти в отставку. Хотите завершить военную карьеру.

— Вы чертовски много знаете.

— Знание — самая большая роскошь.

Тем не менее гость Малоуна не впечатлил.

— Спасибо на добром слове, но меня здорово беспокоит дырка в плече. Не могли бы вы теперь уйти, раз с благодарностями покончено?

Однако Торвальдсен, даже не шелохнувшись, невозмутимо осматривал гостиную и видимые через арку комнаты. Всюду вдоль стен тянулись ряды книг, как будто дом лишь для того и строили, чтобы повесить полки.

— Я тоже люблю книги, — сказал гость. — Всю жизнь собираю библиотеку.

— Что вам нужно?

— Вы уже думали, чем займетесь после отставки?

Малоун медленно обошел комнату по кругу.

— Подумываю открыть букинистический магазин. Мне есть что продать.

— Отличная мысль! Я как раз продаю книжный. Может, вам подойдет?

Коттон решил для виду согласиться. Однако гость глядел так серьезно, что стало ясно: не шутит. Пошарив негнущимися пальцами в кармане пиджака, Торвальдсен выложил на диван визитку.

— Здесь мой домашний номер. Позвоните, если заинтересуетесь предложением.

Это было два года назад. И вот их роли поменялись — теперь в беде оказался Хенрик Торвальдсен.

Он с убитым видом сидел на краю кровати, на коленях у него лежала винтовка.

— Мне накануне снился Мехико, — негромко проронил Малоун. — Как всегда, одно и то же: не могу попасть в третьего стрелка.

— Но ты попал…

— А во сне почему-то не могу.

— Ты как, цел? — спросил датчанин Сэма Коллинза.

— Я отправился прямиком к мистеру Малоуну…

— Давай без официоза, — поморщился тот. — Просто Коттон.

— Как скажете. Словом, Коттон разобрался с преследователями.

— Мой магазин разнесли. В очередной раз.

— Он застрахован, — напомнил Торвальдсен.

Малоун взглянул другу в лицо.

— Почему они охотились за Сэмом?

— Вообще-то, я надеялся, что его не тронут. Охотились за мной. Потому и услал его в город. Они явно шли на шаг впереди меня.

— Хенрик, что ты делаешь?

— Последние два года я проводил собственное расследование. Я знал, что та бойня в Мехико — не теракт, а спланированное убийство.

Коттон выжидающе молчал.

Торвальдсен указал на Коллинза:

— Сэм — блестящий молодой человек. В Секретной службе просто не осознают, насколько он умен. — В уголках его глаз блеснули слезы.

Плачущим Малоун друга еще не видел.

— Коттон, я тоскую по нему… — по-прежнему глядя на Сэма, прошептал он.

Малоун одной рукой обнял датчанина за плечи.

— Ну почему он умер? — тихо проговорил несчастный старик.

— Расскажи мне, — отозвался Коттон, — почему убили Кая?

— Па, привет, как дела?

Торвальдсен всегда с нетерпением ждал еженедельного звонка сына, сотрудника престижного дипломатического корпуса. Хотя Каю уже исполнилось тридцать пять, он по-прежнему звал отца «па», и тому это нравилось.

— Ты бы знал, как одиноко в этой громаде. Одно развлечение — споры с Джеспером о том, как подстричь кусты в саду. Джеспер страшный упрямец!

— Джеспер всегда прав; ты что, забыл? — весело заметил сын.

Хенрик рассмеялся.

— Никогда ему об этом не скажу. Как дела на другом краю света?

Кая по его просьбе перевели в датское консульство в Мексике. Мальчика с детства интересовали ацтеки, и все свободное время он упоенно изучал древнюю культуру.

— Мехико — удивительный город. Беспокойный, шумный, безумный… и в то же время прекрасный, романтичный. Как здорово, что я здесь!

— Что за юную леди ты там повстречал?

— Элена — чудесная девушка.

Элена Рамирес Рико работала в федеральной прокуратуре при специальной оперативно-разыскной части. Кай что-то говорил об этом, но в основном речь шла о самой девушке. Сын увлекся не на шутку.

— Обязательно приезжай с ней в гости.

— Мы уже это обсуждали. Может, нагрянем на Рождество, — пообещал Кай.

— Чудесно! — обрадовался Торвальдсен. — Ей, наверное, понравится, как отмечают праздник датчане. Разве что погода придется не по вкусу.

— Кстати, Элена уже много раз возила меня на места археологических раскопок. Ты бы слышал, сколько она всего знает об истории страны!

— Похоже, она тебе о-очень нравится, — лукаво заметил Хенрик.

— Очень, па, — признался сын. — Элена похожа на маму. Добротой. Улыбкой.

— Тогда она и вправду, должно быть, милая.

— Элена Рамирес Рико, — сказал Торвальдсен, — вела дела, связанные с хищением культурных ценностей, в основном предметов искусства и артефактов. В Мексике этот бизнес поставлен на широкую ногу. Она собиралась предъявить обвинение двум крупным контрабандистам, но не успела. Ее убили.