– Что?

– Вы сказали мне по телефону, что прибываете в Дар-Аман в качестве главы фонда Ди Сионе, – скрипуче усмехнулся он. – Коварная уловка. Вы всегда к таким прибегаете для достижения своих целей?

Лицо Аллегры пылало от стыда. Он прав. В этот раз она именно так и поступила.

– Пожалуйста… это важно, – умоляющим тоном произнесла она.

Он нахмурился.

– А для меня важен мой народ, мисс Ди Сионе. А я тут теряю с вами время.

Отчаяние охватило Аллегру.

– Рахим, – начала она, но, увидев его сжатые губы, поправилась: – Ваше высочество, я готова предложить вам за шкатулку все, что захотите.

Он изумленно уставился на нее, не сводя глаз целую минуту. Затем, приблизившись почти вплотную, спросил с презрительной насмешкой:

– Вы проехали полмира из-за какой-то безделушки. Она действительно так важна для вас?

– Да.

– И вы думаете, что я брошу все, чтобы заниматься подобной ерундой?

Ну, я…

– Кажется, в этой истории мы оба проигравшие. У вас не было намерения предложить мне помощь фонда, а у меня есть гораздо более важные дела, чем охотиться за безделушками. Вы, надеюсь, согласны, что я мог бы использовать время с большей эффективностью. – Он взглянул на ее запястье и продолжил: – Уже поздно. Мне нужно работать, наверстывать потраченное впустую время. Мой помощник проводит вас до апартаментов. Утром водитель отвезет вас в аэропорт. Мы больше не увидимся.

Он направился к выходу. Аллегра не находила нужных слов. Рахим был уже почти у двери, когда она воскликнула:

– Вы отказываете умирающему в последнем желании?

Рука Рахима замерла на дверной ручке. Он медленно повернулся.

– Простите?

– Шкатулка… это для моего дедушки. Он владел ею в прошлом. Пожалуйста, он умирает, понимаете…

Если она надеялась на сочувствие, то достигла противоположного эффекта. Холеное лицо Рахима окаменело, а в глазах горело осуждение.

– Больше, чем уловки, я ненавижу игру на чувствах. Вы только что разрушили последний шанс получить желаемое. Если бы я и захотел заняться поиском вашей шкатулки среди тысяч подобных, а я не хотел, то сейчас вы получили окончательный отказ. Спокойной ночи.

Он вышел. В кабинете висела звенящая тишина, нарушаемая лишь прерывистым дыханием поверженной Аллегры.

Она потерпела фиаско.

Аллегра рухнула на стул и закрыла лицо руками. Она не представляла, как посмотрит деду в глаза. От мысли, что она вернется с пустыми руками и расскажет деду, что не только не выполнила его просьбу, но и поссорилась с шейхом, она отчаянно разрыдалась.

Аллегра потеряла счет времени. Она сидела, уставившись в пространство. Она не знала, что за история стоит за шкатулкой, которую Джованни так хотел вернуть, но помнила взгляд деда, умолявшего сделать это для него. В глазах снова защипало, она смахнула слезы.

Аллегра отказывалась верить, что все потеряно. Может быть, следует подождать, пока Рахим остынет. Или нужно сделать ему более интересное предложение. Какое?

Аллегра нервно мерила шагами кабинет, покусывая губы. Рахим видит ее насквозь и пресечет любую уловку получить шкатулку теперь, когда уверен, что она обманом приехала в Дар-Аман. Она хотела было покинуть офис и подошла к дивану, чтобы забрать шаль, когда увидела каталог в глянцевой обложке, лежащий на кофейном столике. В глаза бросилось название «Сокровища Дар-Амана» и имя известного на весь мир фотографа, составившего каталог.

Аллегра села на диван и трясущимися руками открыла каталог. Просмотрев содержание, она с замиранием сердца увидела подзаголовок «С любовью к Фаберже».

Пролистав каталог до нужной страницы, Аллегра быстро просмотрела вступление. Мать Рахима питала слабость к шкатулкам, особенно работы знаменитых мастеров и с историей. Она очень любила ювелирные изделия Дома Фаберже и коллекционировала их практически всю жизнь. После свадьбы ее муж взял на себя миссию пополнения ее коллекции лучшими экземплярами.

Аллегра рассматривала фотографии. На третьей странице она увидела то, что искала. С замиранием сердца она рассматривала миниатюрную шкатулку из ляпис-лазурита с тонким золотым орнаментом. Дедушка точно описал ее. Шкатулка отлично сохранилась.

Оторвавшись от созерцания такой красоты, Аллегра прочла надпись под фото и похолодела. Понятно, почему она не обнаружила шкатулку раньше. Она находилась в спальне матери Рахима, которую он теперь занимал.

Аллегра захлопнула каталог. Все ее надежды рухнули. Она медленно вышла из кабинета.

Помощник ждал ее за дверью и проводил до апартаментов. Нура приветствовала госпожу с присущим ей желанием услужить. Извинившись, что задержала ее так поздно, Аллегра отпустила девушку. Надев пеньюар, она принялась расчесывать волосы, когда услышала сообщение голосовой почты. Аллегра отложила щетку и взяла мобильный. Увидев код Нью-Йорка, она набрала домашний номер.

– Мисс Аллегра, слава богу! – услышала она взволнованный голос Альмы.

Аллегра сжала трубку.

– Что случилось? Что-то с дедушкой? – испуганно спросила она.

– Ох, извините, что напугала вас. Ваш дедушка чувствует себя сегодня гораздо лучше. Он пытался до вас дозвониться, но не смог. Вы знаете, как он переживает, когда кто-то из внуков не выходит на связь.

Аллегра с облегчением опустилась на кровать, мысленно проклиная себя за то, что не взяла с собой телефон.

– Можно поговорить с ним?

– Да, конечно. Минуточку.

Аллегра зажмурилась, готовясь сообщить дедушке неприятное известие.

– Аллегра, девочка моя, – услышала она в трубке голос деда, звучавший гораздо бодрее, чем день назад.

– Я здесь дедушка, слушаю тебя.

– Где это здесь? Я тут с ума схожу от беспокойства, – проворчал он.

Я в Дар-Амане. Извини, я была на ужине и не захватила с собой телефон. Я… я собиралась позвонить тебе завтра по возвращении в Нью Йорк.

– С хорошими новостями, да? – с надеждой спросил Джованни.

Аллегра запнулась.

– Дедушка… – Она замолчала, не в силах произнести слова, которые разобьют ему сердце.

– Я говорил с Матео час назад. У него хорошие новости про ожерелье, которое я попросил найти.

Сердце Аллегры защемило.

– Я рада… Но боюсь, что не смогу привезти тебе шкатулку.

Повисло молчание, прерванное тяжелым вздохом деда.

– Ее там нет? – разочарованно спросил Джованни.

– Шкатулка здесь, во дворце. Но Рахим… шейх не хочет с ней расставаться.

Джованни снова вздохнул.

Я не удивлен. Это была любимая коллекция его матери, и он хочет сохранить ее нетронутой на память. Но для меня она важнее. Я в том возрасте, когда могу проявить немного эгоизма. – Такая исповедь давалась Джованни с трудом, он едва шептал. – Если ты видела шкатулку, милая, и можешь ее получить, не подведи меня, родная. Пожалуйста.