Императорского Величества от 6 февраля 1829 г. Таврическому губернатору было поручено исправить мечеть в Евпатории, на что должна быть употреблена сумма 35 745 руб. 10 коп. из особого сбора с крымских татар[102]. Однако реставрация, как можно заключить по сохранившейся переписке, затянулась на несколько лет, по крайней мере до 1833 г. Автором проекта был известный архитектор Эльсон под непосредственным наблюдением Таврического губернского архитектора Колодина. Строительный подряд отдали евпаторийскому купцу 2-ой гильдии А. Алтынову[103]. Видимо, именно об этих реставрационных работах писал в 1850 г. Г. Спасский: «...Эта мечеть хорошо сохранилась, и в 1834 г. вновь поправлена, на отпущенные из казны 30 000 руб.»[104]. Однако непонятно, на основании каких источников названа затраченная на ремонт сумма.

В 1834 г. план и фасад мечети воспроизведены на чертеже И. Жукова[105] (рис. 4), на котором здание изображено с полностью восстановленным восточным правым минаретом и заложенной глухой стеной северной галереей, поддерживаемой двумя контрфорсами. Гораздо более точное состояние здания отображено на рисунках И. Якубинского, представленных в ООИД в 1836 г.[106] (рис. 5; 6, 1—3), один из которых с изображением северного фасада опубликован в 1838 г. в «Новороссийском календаре» на 1839 г. (рис. 5). Кроме того, здесь же приведено описание данного объекта: «Ханская мечеть построена из камня; имеет в длину с С. к Ю. 13 саженей и один аршин (28,439 м. — В.К.), в ширину с В. к З. 12 саженей и 2,5 аршина (27,371 м); в высоту от центра верхнего купола 9 саженей 2 аршина (20,617 м). На мечети куполов с южной стороны — 1, с восточной — 3, с западной — 3 и с северной — 5. Посреди всех — главный купол, покрытый свинцовой кровлей»[107]. На представленном чертеже северного фасада все арки — заложены, причем справа от входа видны очертания сводов, а слева под штукатуркой не просматриваются даже их очертания. По сторонам главного проема в местах, где должны находится колонны, расположены два контрфорса.

План и северный фасад Хан-Джами. Чертеж И. Жукова. 1834 г.

В 1836 г. Евпаторию посетил Н.Н. Мурзакевич, который оставил краткое описание мечети: «Главная мечеть, называемая «султанкою», составляет первый предмет любопытства путешественников. Время построения ее неизвестно; некоторые, однако, возводят ее к началу основания Крымской орды, т. е. к началу XV века. Красивая соразмерность частей, стройный и легкий купол, несмотря на стеснение мечети построенными зданиями, отнимающими у ней много красоты, невольно поражает взор. Щедротами Александра I эта мечеть возобновлена прилично; жаль только, что при починке не восстановлены два высоких минарета»[108]. Отметим, что названный автор ошибочно отнес реставрацию постройки не ко времени Николая I, а периода правления его предшественника.

«Лучшее здание в нем составляет обширная мечеть, называемая Джума-Джами, — писал во время своего путешествия в Крым в 1837 г. А. Демидов — Это великолепное здание увенчано смелым куполом, вокруг которого возвышаются еще шестнадцать малых куполов. Стены его очень толсты, окна узкие, стрельчатые, в византийском вкусе. При мечети находятся два минарета, но верхушки их сломаны ветром и обломки еще валяются вокруг них. Эта мечеть, самая прекрасная и красивая во всем Крыму, была построена в 1522 году ханом Девлет Гиреем, что доказывается актом, в ней сохранившимся, и на котором подписались один за другим все осьмнадцать ханов, властвовавших после того в Крыму до присоединения к России. И так этот бренный лист пергамена пережил династию Гиреев и владычество мусульманство»[109]. За исключением ошибочной даты строительства, эта информация очень важна.

Северный фасад Хан-Джами. Чертеж И. Я кубинского. 1836 г.

Спустя лишь десять лет Ф. Домбровский запишет: «Все наши попытки найти какой-нибудь письменный документ, надпись, в которой было бы означено время возведения этого замечательного здания, не увенчались успехом. Впрочем, судя по наружному виду, характеру и прочности постройки, можно приблизительно предположить, что мечеть эта существует более 200 лет. После Кефийской (Феодосийской) мечети, Евпаторийская одна из величайших во всем Крыму»[110]. Он уже не упоминает акт с подлинными автографами татарских владык. Об отсутствии в мечети надписей и вообще каких-нибудь письменных актов, позволяющих судить о времени ее возведения, пишет в своих «Путевых заметках» и Г. Спасский, где также представлен рисунок фасада[111] (рис. 7).

Судя по рисунку Карло Боссоли 1840—1842 гг., Пятничная мечеть находилась в удовлетворительном состоянии накануне оккупации Евпатории во время Крымской войны[112], которую она пережила вполне благополучно. Это и понятно, учитывая тот факт, что город был занят в основном турецкими войсками.

Восторженные отзывы о мечети и панорама города с моря приводятся в «Альбоме лучших видов Крыма», изданном Эмилем Берндтом[113]. Однако уже вскоре о крайне плачевном состоянии описываемого объекта сообщает В.Х. Кондараки: «Мечеть эта, к сожалению нашему, и теперь остается в руках мусульман, которые не в состоянии ее ремонтировать, изредка навещают и весьма вероятно, что в скором будущем постройка эта преждевременно погибнет от грубого невежества владетелей, которые не думают даже прикрыть входы в ней от блуждающей скотины и, по-видимому, стараются окружить ее магометанскими памятниками для достижения вечного владения»[114].

О бедственном положении мечети пишет и княгиня Е. Горчакова: «...Высокие ее минареты теперь уже не существуют, они свалились давно от ветра, во время бури, евпаторийские мусульмане настолько бедны, что не могли их исправить или воздвигнуть новые. Вообще все здание очень запущено; снаружи стены кой-где растрескались и почти все покрыты плесенью; обширный двор в страшном небрежении, так что трудно по нем пройти. Внутри мечети стены выбелены; потолки выкрашены красной краской, но украшений нет никаких и кафедра, похоже на католическую, на которую входит мулла для чтения Корана, готова обрушиться»[115]. О полуразрушенном состоянии здания пишут в том же году Г. Караулов и М. Сосногорова[116], а чуть позже — В.И. Фейгин[117].

Хан-Джами. Северный фасад (по Г. Спасскому ).

В 1887 г. при обзоре Евпатории Таврическим губернатором А.Н. Всеволожским было отмечено, что мечеть требует значительного ремонта. Для освидетельствования состояния здания в 1888 г. пригласили архитектора Особой комиссии о вакуфах МВД Ракова, что и было засвидетельствовано соответствующим актом от 23 октября того же года. Смету на ремонт и проект реставрации