Выполз из покоев наагалей лишь полчаса спустя. Истомившийся посыльный со сдержанной яростью посмотрел на разряженного в бледно-голубые, с рисунком из гор одежды нага и молча взмахом руки предложил последовать за собой.

– А по какому случаю виконт хочет меня видеть? – невинно затрепетал ресничками Ссадаши, привычно входя в роль изнеженного наагалея.

Обычно маска надевалась сама, без усилий и внутреннего сопротивления. Но в этот раз сопротивление возникло. Наверное, оттого что Ссадаши несколько дней ею не пользовался.

– Его милость сам скажет, – суховато отозвался посыльный, косо глядя на ползущих за нагом охранников.

– Неужели наконец-то поймали заговорщиков?

То ли посыльному показалось, то ли наг действительно особенно выделил «наконец-то»… Сдерживать раздражение стало ещё сложнее.

– Такому слуге, как я, не подобает знать о делах господина.

– Очень надеюсь, что он не решил утомить меня по пустому делу, – наагалей устало обмахнулся рукавом.

Виконт ожидал наагалея в дознавательской, расположенной прямо над дворцовыми казематами. Сама комната находилась не в подземельях, и заходящее солнце через большое окно окрашивало полы в красноватый цвет. Собственно, солнце было единственным ярким пятном. Серые каменные стены, такие же полы и потолок, одинокий, довольно хлипкий стол и пара массивных, сильно выбивающихся из обстановки кресел, в одном из которых и сидел дознаватель. Судя по серым полосам на каменном полу, кресла сюда притащили недавно.

– Наагалей, – тонкие губы приподнялись в неприятной полуулыбке, – присаживайтесь. Рад наконец-то видеть вас.

В устах виконта «наконец-то» тоже звучало по-особенному, и посыльный почувствовал себя отомщённым.

Железная дверь закрылась, и виконт с наагалеем остались наедине.

– Что-то случилось? – поинтересовался Ссадаши, беззастенчиво рассматривая разложенные перед следователем бумаги.

Тот и не думал прикрывать их. Наг отметил несколько схем, дворцовых и городских, кипу разномастных отчётов, какие-то заляпанные бумажные огрызки, наспех набросанные корявые и страшные портреты, в одном из которых Ссадаши признал кого-то хвостатого. Но кого именно, так и не понял.

– Да вы присаживайтесь, – вновь предложил виконт. Искренняя любезность уже настораживала… и будила азарт.

Ссадаши присел и, пропустив хвост под столом, притянул кресло виконта поближе. Вместе со столом, естественно, вдавив его милость грудью в край столешницы.

– Чтобы лучше видеть, – с улыбкой пояснил наагалей, пока виконт не возмутился, – а то с темнотой у меня ухудшается зрение.

Благожелательное настроение виконта улетучилось, сменившись привычными раздражительностью и сухостью.

– Вы вызвали меня из-за потасовки в храме?

– И из-за неё тоже, – нехорошо протянул его милость. – Мы уже допросили всех свидетелей, в том числе и ваших подчинённых. Правда, они были несколько заняты поисками вас, и их ответы весьма… коротки. Хотелось бы услышать вашу версию событий.

Ссадаши мысленно пообещал устроить взбучку безответственным идиотам. Они были обязаны доложить ему о беседе с дознавателем. Нужно же хотя бы немного согласовать ответы. Ссадаши пришлось задуматься буквально на пару десятков секунд.

Шширар после боя попал к лекарю, значит, за главного остался Арреш. Мальчик он сообразительный, должен был смекнуть, о чём стоит говорить, а о чём нет. Ну и, конечно же, увязать все события в храме так, чтобы они звучали правдоподобно на фоне показаний свидетелей.

– Только не нужно говорить о приступе набожности, – скривился виконт Моззи. – Об отношении нагов к богам анекдоты травят.

– Виконт, вы же знаете, что накануне я здорово повздорил с Дейной и даже император не смог уговорить её остаться во дворце, – Ссадаши со вздохом переплёл пальцы. – Она такая горячая, неуступчивая… В храме Богини-Матери я искал свою невесту. Мне доложили, что её покровители уговорили настоятеля храма ненадолго спрятать Дейну. Во время проповеди я её не увидел и, втайне переодевшись, хотел незаметно пройтись по территории и всё же её найти. Но, увы, явились вольные… А вот им бы полагалось быть набожными! – проворчал наагалей. – И попытались меня убить.

Лицо виконта пожелтело, и Ссадаши понял, что с версией угадал.

– Но зато Дейна перепугалась и перестала прятаться, – хвост под столом довольно вильнул, мазнув дознавателя по коленкам. Виконт аж вздрогнул. – И мы провели несколько незабываемых дней в компании друг друга, – наг мечтательно прикрыл глаза. – Без охраны, без сплетен… Только дорога и природа…

Наагалей вдруг распахнул глаза и возмущённо уставился на виконта.

– Только вот после возвращения я узнал, что меня, оказывается, отравили. Это так исполняют поручение императора и берегут жизнь важного свидетеля? Или все заботы решили сбросить на бедняжку Дейну? Так к тому моменту император освободил её от обязанностей хранить меня.

– Наагалей, давайте мы оставим ваши ужимки для более простодушных людей, – виконт переложил бювар из дерева и чёрной кожи ближе к себе и посмотрел на Ссадаши с неискренним раскаянием. – Прошу простить, но я достал собранные на вас за несколько веков бумаги из секретного хранения.

Бювар Ссадаши знал и его содержание тоже. Ну почти. Наверняка что-то добавили двадцать с лишним лет назад. Тогда у Ссадаши не было минутки свободной, чтобы наведаться в тщательно охраняемую библиотеку с «биографиями» видных деятелей Давридании и сопредельных стран. Но выказывать знакомство с бюваром наг не стал, всё же ему и знать не полагалось о библиотеке. Хотя приятно было бы посмотреть, как вытянется лицо виконта, узнай он, что некоторые документы приложены рукой Уст наагашейдисы и он же сделал некоторые шаловливые приписки в уже имеющиеся бумаги.

– Я тщательно изучил их, – виконт постучал по крышке бювара. – Размах ваших интересов впечатляет так же, как и ваши действия. Так что не нужно играть передо мной того, кем вы не являетесь.

Приписки виконт явно отмёл как несущественные.

– Вы – глава крупного и влиятельного рода, более известного своими воинскими достижениями и торговлей чешшамѝсской сталью[1]. Место главы заняли по праву сильнейшего из братьев, и за века вашего главенства слава и влияние рода не померкли, даже приумножились. С юности приближены к семье наагашейда, являетесь защитником, советником и другом наагашейдисы, а также, – виконт выдержал паузу, – порой исполняете щекотливые поручения наагашейда. Несмотря на ваш не самый уживчивый характер, вы пользуетесь поддержкой многих влиятельных персон в Давридании. Если же принять на веру всё, что о вас говорят, то можно впечатлиться и принять вас за созданного Тёмными богами монстра или духа, настолько уж вам чужды поступки и взгляды смертных. Но мы будем смотреть реалистичнее, – виконт откинул крышку бювара