– Ладно, хватит! – оборвал его Тэмуджин и, вдруг наполняясь гневом, разразился руганью: – Тебе надо еще дожить до той поры, когда вырастешь. Если вы уже сейчас делитесь да считаетесь, вырасти вам, может, и не придется, враги вас как тетеревов на свадьбе переловят. Ума у вас обоих как у тарбаганов, а носы-то задирать уже хорошо научились. Вы вдвоем хорошенько запомните: если я еще раз услышу от вас такие разговоры, оба от меня этими же прутьями по голым спинам получите. А сейчас закройте свои рты и шагайте за коровами!

Тэмуджин посмотрел как они, по-бычьи угнув головы, не расставаясь со своими прутьями, побрели в сторону леса. Помедлив, он решил, что нельзя оставлять их одних, пока не остыли. Он снова запрыгнул на мерина и шагом тронул за ними. «Еще покалечат друг друга, щенята неразумные – досадливо думал он. – Теперь мне еще их сторожить осталось…»

Проезжая по подножию горы и глядя на Бэлгутэя, Тэмуджин с горьковатым чувством удивления размышлял про себя: «А он, оказывается, в мыслях за своего брата держится, раз из-за него в драку бросился. Если между нами с Бэктэром что-то начнется, он встанет за него… Что ж, одна мать их родила, так и должно быть, не будет же он идти против единоутробного брата. Ну, ничего, Хасар его возьмет на себя…»

Бэлгутэй шел, упрямо пригнув голову, как молодой бычок перед тем, как боднуть врага и Тэмуджин впервые удивленно подумал про него: «А ведь вышел на поединок против Хасара, не побоялся, видно, тоже не слабый будет человек…»

Коней и коров они нашли на дальнем краю соседней поляны. Обученные пастушьи собаки, чутко насторожив уши, посиживали в траве у опушки. Хасар и Бэлгутэй за гривы поймали своих коней, сели на них без узд. Неторопливым шагом погнали стадо назад, к стойбищу. С неба стало накрапывать редкими каплями. Темноватые тучи, закрыв пространство между горами, все наплывали с северной стороны.

Когда они, оставив стадо на виду, вернулись в стойбище, в долине снова заморосил мелкий, затяжной дождь. Тэмуджин стреножил мерина и, сняв с него узду, зашел в юрту.

На женской половине хлопотала Сочигэл, переливала только что снятый с котла еще горячий архи в медный кувшин. По юрте разносился острый винный запах.

Мать Оэлун, усадив рядом с собой у очага двухгодовалую Тэмулун, кормила ее вареной рыбой. Она тщательно извлекала из мягких кусочков хариуса мелкие, едва видимые косточки и подавала ей. Та запихивала их в свой маленький пухлый рот и, вкусно причмокивая, жевала.

Тэмуджин присел рядом, подмигнул ей.

– Вкусно?

Не избалованная вниманием старшего брата, Тэмулун радостно заулыбалась.

– Вкусно, – она вывалила изо рта часть на ладошку, подала ему. – На!

Тэмуджин взял наполовину изжеванный, замусоленный детской слюной кусок, положил себе в рот, зажмурился.

– О-оо, как вкусно! – в нарочитом восторге он долго качал головой. – Какая щедрая у меня сестра! Как вкусно она меня угостила!

Та громко смеялась, глядя на него с счастливым лицом, показывая ровный ряд отросших передних зубов.

– Ну, если уже угощать начала, значит, насытилась, – Оэлун положила чашку с рыбой на столик, вытерла ей рот. – Иди, поиграй.

Та встала на нетвердые ноги, спотыкаясь, подошла к Сочигэл, по-детски шепелявя, обратилась к ней:

– Сочигэл-эхэ, налей мне архи.

– Чего тебе налить? – весело захохотала та, заставив улыбнуться Тэмуджина и Оэлун. – Тебе еще рановато пробовать крепкую пищу, а то пьяницей будешь, когда вырастешь. Иди, лучше я тебе молока с пенкой налью.

Снаружи послышался торопливый стук копыт по сырой земле и смолк у коновязи. У всех с лиц исчезли улыбки. Посуровев взглядами, они молча ждали.

В застывшей тишине приподнялся полог и в дверях показался Бэктэр. Он молча прошел к очагу, сел на мужской стороне. Быстро оглядев встревоженные лица матерей, он посмотрел на Тэмуджина.

– Я встретил нукеров дяди Хутугты.

– Что? – удивленно протянула Сочигэл, отставляя в сторону котелок с молоком, она переглянулась с Оэлун. – Где ты их встретил?

– За опушкой, – Бэктэр мельком взглянул на нее и снова уставился на Тэмуджина. – Они, оказывается, по всей степи разыскивают нас.

Тэмуджин молчал, сжав зубы и остро прищурив на него глаза. Бэктэр, не дождавшись от него слов, возбужденно продолжал:

– Они сказали, что дядья решили отправить нас на Агу. Там живут Бури Бухэ и Ехэ Цэрэн. Они хотят взять нас к себе. Вот что там делается, а мы тут сидим и с какими-то хамниганами дружбу заводим.

Тэмуджин, отведя взгляд от Бэктэра, тяжело вздохнул и хмуро уставился куда-то вдаль. Сочигэл налила Бэктэру арсы, положила перед ним вареной рыбы. Тот с жадностью принялся за еду.

В юрту заглянули Хасар и Бэлгутэй, но, увидев строгий взгляд матери Оэлун, исчезли. В дверь было видно, как гуще посыпал дождь.

– Тут не надо долго думать, – с набитым ртом, тяжело ворочая языком, говорил Бэктэр. – Надо сегодня же сниматься отсюда и ехать к дядьям.

– А ты откуда знаешь, что эти нукеры не служат теперь Таргудаю и не по его велению разыскивают нас? – Тэмуджин неприязненно покосился на него. – Какие духи, восточные или западные тебе сказали, что это не так?

Бэктэр поперхнулся глотком арсы, закашлялся; обе матери с неприкрытым испугом смотрели на Тэмуджина. Опешивший Бэктэр изумленно взглянул на него и тут же опустил глаза.

– Говорил я тебе не показываться людям, – Тэмуджин презрительно смотрел на него. – Теперь нам осталось только гадать, чьи на самом деле эти нукеры…

Надолго зависла тишина.

Тэмуджин на самом деле про себя сразу же решил, что это не Таргудая происки: тот не доверил бы такое дело чужим людям – только своих, коренных он направил бы на их поиски. А раз все три нукера были люди Хутугты, значит, он сам и ищет их. Но Тэмуджина больше всего удручало то, что была раскрыта их тайна – место, где они, живя под боком у племени, сами были невидимы для людей. Ту тайну, что спасала их весь последний год, теперь сдуло как ветром и было неизвестно, что вздумается Таргудаю, когда и до него дойдет известие о них.

Тэмуджин посмотрел на притихшего, хмуро набычившегося Бэктэра, сказал:

– Вы с Хасаром поедете на опушку, будете сторожить дорогу из степи.

Тот поднял на него виноватый взгляд, послушно качнул головой.

– Кто бы ни показался, Хутугта или Таргудай, вы должны опередить их и сообщить сюда, – Тэмуджин, помедлив, добавил: – Ты, Бэктэр, старше, поэтому не обращай внимания на выходки Хасара. Сам знаешь, он у нас строптив без меры. А я ему скажу, чтобы слушался тебя.

Бэктэр, видя, что брат больше не указывает на его оплошку, по которой теперь над всей семьей нависла опасность, стал покладист.

– Да ладно, что нам с ним делить, – он беспечно махнул рукой. – Как-нибудь мы с ним поладим.