— Ты же обещал! — прошептала она, отчаянно пытаясь сдвинуться с места. Она собиралась от него сбежать, но ей также хотелось ощущать тепло его тела, его близость и запах.

Лео — мужчина, посланный ей судьбой. Она по-прежнему не понимала, как сумеет его разлюбить, но знала, что должна это сделать.

Несмотря на доводы рассудка, Бетани закрыла глаза:

— Ты говорил, что не будешь…

— Разве я к тебе прикасаюсь? — спросил он низким, возбуждающим голосом, который разрушал решимость Бетани и пробуждал в ее теле безумное желание.

Она повернулась к нему лицом и прижалась спиной к балконной двери, чтобы не упасть — у нее задрожали колени. Стоящий перед ней Лео казался ей небожителем.

Он наклонился ближе, упершись ладонями в застекленную дверь по обе стороны от головы Бетани. Их губы оказались почти на одном уровне.

И хотя Бетани чувствовала его каждой клеточкой тела, Лео к ней не прикасался. Он сдержал свое обещание. Он просто смотрел на нее сверху вниз, в его глазах читалась знакомая ей страсть.

— Я не могу перестать тебя хотеть, — сказал он, его чувственные губы находились у ее рта. — Я пробовал тебя забыть. Я не спал по ночам, проклиная тебя, и все-таки я рядом с тобой. Я хочу тебя так сильно, словно между нами не было разлуки и ты не требовала развода.

— Лео… — К сожалению, она смогла произнести только его имя. Она понимала, что не должна позволять ему озвучивать свои желания.

Но Бетани не стала ему возражать, а просто смотрела на него, надеясь, что бешено колотящееся сердце не выскочит из груди.

— Ты завладела всеми моими мыслями, — прошептал он с надрывом. — Ты как яд. Ты не можешь меня убить, но я не могу от тебя избавиться.

Даже решив, что сказал слишком много, Лео не смог отойти от Бетани.

Пока она находилась рядом с ним, его тело отказывалось ему повиноваться. Он чувствовал ее дыхание на своей коже, ощущал уникальный аромат ее духов — лаванда и ваниль.

Он мог подсчитать веснушки на ее носу и знал, как сладко целовать родинку на ее ключице. Он почувствовал, когда они начали дышать синхронно — так было всегда, когда они оказывались рядом. Их тела настраивались на одну волну, хотя им обоим хотелось ссориться.

Лео не мог вспомнить, зачем так близко подошел к Бетани.

— Ты… — с трудом произнесла она. Он смотрел разинув рот, как она облизнулась и сглотнула. — Ты должен меня отпустить.

— Сколько же раз я должен тебя отпускать? — прошептал он и услышал в своем голосе неприкрытую боль. Но больше всего его ужаснуло собственное нежелание немедленно отойти от Бетани.

— Ты говоришь, что хочешь меня, — произнесла она низким голосом. Прекрасные голубые глаза Бетани были широко раскрыты и блестели. Лео догадался, что он не единственный, кто испытывает желание, хотя они друг к другу даже не прикоснулись.

— Хочу, — согласился он. — И ты меня хочешь, Бетани. Я это чувствую. Я это вижу.

— Ты сказал об этом, — продолжала она, с трудом произнося слова и пытливо вглядываясь в его глаза. — Но ты хочешь меня только тогда, когда удерживаешь в удобной для тебя коробке и пользуешься мной по своему желанию. Если я веду себя так, как хочешь ты, соответствую твоим требованиям, следую твоим правилам, то ко мне относятся как к королеве. Но королева все равно остается сидеть в коробке.

— Ты путаешь коробку с постелью, — сказал он. Губы Бетани находятся так близко от его рта, ее кожа такая мягкая… Он не мог поверить, что дал такое безрассудное обещание не прикасаться к ней.

Но он его сдержит, даже если неудовлетворенное желание заставляет его страдать.

— В твоем случае это не имеет значения, — произнесла она.

Независимо от того, как сильно он хотел ею овладеть, он не мог не заметить упрека в ее тоне. Немного отклонив голову назад, он посмотрел на Бетани, замечая порозовевшую кожу ее шеи, решительно поджатые губы и прохладный блеск глаз.

— Я просто говорю тебе правду, — сказала она после долгой паузы и вздохнула. Ее грудь приподнялась, но Лео продолжал смотреть в глаза Бетани. — Ты не имеешь права сваливать всю вину на меня, Лео. Ты, как и я, ответственен за то, что произошло в наших отношениях. Но я полагаю, тебе легче обвинять только меня, не так ли?

— Я ждал тебя три долгих года, — процедил он сквозь стиснутые зубы. Лео едва не сходил с ума от желания, но по-прежнему отказывался к ней прикасаться. — Но ты так и не вернулась туда, где должна находиться. Скажи мне, что я должен был делать? Умолять тебя? Обвинять себя? Плакать?

— Почему нет? — в отчаянии прошептала она. — Неужели тебе не хотелось сделать ничего из перечисленного?

— Не сравнивай меня с собой, — прошептал он жестким тоном. — Я не привык демонстрировать эмоции.

— Ты не умеешь их демонстрировать или не хочешь? — спросила Бетани и немного передвинулась, отчего ее плечо слегка коснулось руки Лео. Оба замерли, насторожившись от случайного прикосновения. Он заметил, как она сглотнула. Ему хотелось покрыть поцелуями ее длинную изящную шею.

— Попроси меня прикоснуться к тебе, — хрипло приказал Лео, и оба мгновенно забыли, о чем разговаривали. — Попроси меня обнять твое лицо руками. Попроси меня поцеловать тебя.

Бетани беззвучно разомкнула губы, и он почувствовал на подбородке ее дыхание. Она округлила потемневшие глаза. Лео ощущал, как между ними нарастает сексуальное напряжение.

— Попроси меня… — прошептал он ей на ухо. — Попроси меня взять тебя на руки и овладеть тобой. Мы будем заниматься любовью до тех пор, пока не забудем свои имена и причину, из-за которой ты меня оставила.

Бетани почти сдалась. Но тут Лео упомянул причину ее отъезда, и все изменилось.

По ее телу пробежала холодная дрожь. Бетани заставила себя держать глаза открытыми и запоминать свои ощущения. Запоминать, почему она сдерживается, отчего не может просто отдаться Лео, хотя жаждет этого каждой клеточкой тела.

Того, что было, не повторится.

— Я думаю, мне нужно немного поспать, — сказала она, повернув голову и тщательно подбирая слова. — Я полагаю, меня утомило путешествие.

Лео что-то пробормотал по-итальянски. Она не поняла того, что он сказал, но догадалась о его разочаровании. Бетани дрожала от возбуждения, но запретила себе смотреть на Лео. Она знала, что, так или иначе, посмотрев ему в глаза, уступит своему желанию и погубит себя.

— Как хочешь, — произнес он в конце концов и отошел от нее. Ночной воздух, коснувшийся ее тела, показался Бетани удивительно холодным.

Лео стоял в паре шагов от нее, его красивое лицо скрывала тень, но глаза горели страстью.

— Увидимся утром, — сказала она, совершенно не к месту решив быть вежливой.

Лео в мрачном изумлении выгнул брови. Бетани не стала дожидаться его ответа и быстро ушла.