Лифт поднялся плавно и быстро, они вышли в широкий, хорошо освещенный коридор. У шестой двери справа Зак остановился и извлек из кармана две связки ключей. Вставив по одному ключу из каждой связки в верхний и нижний замки, он одновременно повернул их, приоткрыл дверь, вынул ключи, убрал и только тогда широко распахнул дверь.

— Чувствуй себя как дома, — сказал он, включая свет.

Квартира действительно оказалась небольшой. Полутемная прихожая вела в маленькую гостиную с узким балконом. Из мебели были одинокое кресло, обитое черной кожей, телевизор и несколько тренажеров. Напротив балкона располагалась стойка бара; окошко над ней открывалось в кухню. Боковая стена была покрыта книжными полками от пола до потолка. Джиллиан тут же захотелось изучить их поближе. Кухня и спальня примыкали к гостиной и выходили в узкий коридор. Зак разрешил Джиллиан сунуть нос в обе комнаты, добавив;

— Боюсь, там нечего рассматривать.

Кухня была крохотной и отделана черным и белым. Один угол занимал старый письменный стол, явно используемый как домашний мини-офис. Небольшой, но мощный ноутбук разместился рядом с бутылкой кетчупа. Поверхности столов были чистые, а раковина пустая, за исключением одинокого стакана из-под воды. Спальня оказалась крошечной и темной. В ней были лишь громадная кровать, гардероб и прикроватный столик. Кровать была раскрыта, на дверце шкафа висела одежда — рубашка, джинсы, ремень, галстук. Около кровати на полу валялась сложенная газета. Странно, но будильник и книги тоже лежали на полу у кровати, а столик был девственно-чист. Дверь в совсем уж миниатюрную ванную была приоткрыта, и Джиллиан заметила, что одно полотенце валялось на полу, а другое свисало с раковины.

— Насмотрелась?

Покраснев, она шагнула в коридор.

— Прости, я не хотела…

Зак ухмыльнулся.

— Ничего. Вообще-то я считаю, что это характерно для женщин. Моя мать всегда проверяет, не оставил ли я носки и белье на полу.

Джиллиан рассмеялась.

— Она может гордиться — ни носков, ни белья.

— Это потому, что я вчера все отправил в прачечную, — без тени стыда сообщил он.

Она вернулась с ним в гостиную. Там Зак прошел к полкам и выудил пульт управления.

— Телевизор, радио, музыкальный центр. Развлекайся. Я быстро.

— Ладно.

Он ушел. Через секунду Джиллиан услышала шум льющейся воды. Она изучила пульт, удивившись количеству кнопок, и, включив радио, стала изучать содержимое полок.

Первыми ее внимание привлекли фото: супружеская пара средних лет, стоявшая около выгона для лошадей; совсем молодой Зак в полицейской форме вместе с двумя мужчинами, настолько похожими на него, что это явно были братья; студийная фотография трех детей с надписью «С любовью дяде Заку». Джиллиан улыбнулась и занялась изучением корешков книг Он любил технотриллеры, военные биографии и вестерны. Кроме этого, там было множество юридических книг и учебников по криминалистике. Груда журналов, посвященных мужским интересам — спорту, машинам, компьютерам. Она отыскала и книги по диете, и списки витаминных и травяных добавок в пищу. Все это было интересным и раскрывающим характер, но самого для нее важного она не нашла. Наиболее интересны были детали, украшавшие интерьер: тонкостенная фарфоровая ваза, плитка с чем-то, напоминающим руны, силуэт ковбоя, обрамленный парой мексиканских шпор, и, самое привлекательное для нее, маленькая каменная скульптура, изображавшая частично коня, а частично «шевроле-57». Она взяла ее и посмотрела на основание. Глаза ее удивленно распахнулись при виде имени скульптора.

— Это подарок, — сказал за спиной Зак, напугав ее.

Она обернулась, и глаза ее расширились еще больше. Он выглядел великолепно в сапогах, новых джинсах с ковбойской пряжкой и в бледно-желтой футболке, скульптурно обрисовывавшей каждый мускул на его торсе. Он тщательно побрился, и его лицо напоминало бронзу. Темные волосы завивались надо лбом. Вытащив расческу, он причесался. Джиллиан с трудом заставила себя отвернуться и поставить статуэтку на место.

— Тот, кто это подарил, имеет прекрасный вкус, — заметила она.

— Имел, — уронил он, подойдя. Убрав расческу, он указал на полки. — Не знаю, как насчет вкуса, но Серена имела чутье и выбирала только то, что мне могло понравиться. Тут все ее подарки, но она дала мне не только это. Я уже говорил, что принял помощь в начале моей работы. Она оставила мне шестьдесят тысяч по завещанию.

— И ты тратишь их на спасение людей от преследования и домашнего насилия, — сказала Джиллиан, улыбаясь. — Твоя секретарша говорила.

— Я понял. — Он взглянул на Джиллиан и тоже улыбнулся. — Не знал, что вы двое стали настолько близкими друзьями.

Она пожала плечами.

— С Лоис легко говорить.

Он расхохотался.

— Нет, говорить легко именно с тобой. Лоис можно только слушать.

— Может быть.

Он сосредоточенно сузил глаза.

— Ты мне ее напоминаешь, знаешь?

Джиллиан поняла, что он сравнивает ее не с секретаршей.

— Ты уже говорил.

— Не столько внешностью, — сказал он как бы про себя. — Ты сложена похоже, но все остальное сильно отличается. Это глубже… — Ее брови поднялись в удивлении, и он улыбнулся. — Серена была нежной, щедрой женщиной, с причудливым чувством юмора и особым чувством стиля. Даже став известной, она не считала, что в ней есть что-то выдающееся. Это и делало ее такой легкой в общении. Ее отношение к тому, что она считала своей удачей, доставляло ей много радости.

Джиллиан сглотнула, разрываясь между надеждой и завистью.

— Должно быть, вы очень сильно любили друг друга.

— Да. Серена до сих пор много для меня значит. Она сильно повлияла на мою жизнь. Случившееся с ней не должно случиться ни с кем, и я обязан предотвращать такое.

Джиллиана улыбнулась, глядя в мягкие серые глаза. Возможно, Зак до сих пор чувствовал вину за случившееся.

Он ответил ей улыбкой на улыбку, и его рука нежно легла на затылок.

— Мне не следует этого делать, — прошептал он, привлекая Джиллиан к себе и склоняясь к ее губам.

Джиллиан закрыла глаза, а ее руки скользнули по его плечам. Когда Зак коснулся уголка ее рта кончиком языка, ее губы раскрылись. Отвечая ему, она обвила руки вокруг его шеи и прильнула к нему покрепче, это вызвало новую волну объятий и поцелуев. Ее ноги подогнулись, и Джиллиан почти повисла на нем. Она чувствовала, что ему нужно большее, и сама хотела этого. Минуты уходили, и Зак начал потихоньку отстраняться. Когда наконец его губы оторвались от ее рта и она смогла поднять глаза, она увидела тревожное выражение на его лице.

— Я не должен был так поступать, — произнес он, опуская руки. Он потер костяшками пальцев висок, коснувшись слегка влажных волос. — У меня действительно есть правило: никаких личных контактов с клиентами.