выезжает, делает несколько выстрелов и в этот момент вы грузите парней и начинаете бежать за танком. Все равно безопасней будет.

Мы взяли занавеску с раненым, два трупа, и выдвинулись туда налегке. Пару магазинов только взяли, потому что тяжело было. И за танком все-таки вытащили тогда парней, без потерь.

И вот мы стоим в обороне. От нас метрах в 150 стояла школа — в ней куча духов. Всё простреливается, ни высунуться, ни пройти — ничего. Максимум, мы могли выскочить быстро, с «Мухи» лупануть по школе — и быстро обратно, потому что больше никак не сделаешь. Там даже руку не выставишь сразу стреляют.

Мы так ночь простояли. Нам сказали, что скоро подойдет подмога — «четверка» вроде как должна была подойти. Пока помощь подходила, мы с одним бойцом попытались прорваться к нашим, к первому отделению. Нужно было проулок перебежать — он простреливается весь. Попытались туда прорваться. Сначала с первой попытки не получилось, ворота оказались закрыты, а вот со второй попытки мы скаканули по очереди и кое-как выскочили. Там получается дом с правой стороны, а выскакиваешь — вокруг сплошные огороды и какое-то поле, и прямо оттуда начинают стрелять сразу. Вот мы еще где-то на час с парнем попали в эту ловушку. Тут наши стреляют, там духи, кричишь — не докричишься. В итоге потом мы, через час уже просто плюнули и быстро метнулись назад.

На следующий день, точнее утро, к нам подошла «четверка». Их никто не предупредил, что проулок весь простреливается — и они, не знаю броду, выходят прямо в этот проулок.

— Блин, уйдите отсюда, разбегайтесь! — мы им орем.

— А что тут такое? — они не вдуплили. Только потом, когда начали стрелять сквозь проулок, они уже поняли и рассосались по домам.

Нас отправили дальше, на точку, как раз напротив кукурузного поля. Не знаю, может кто-то плохо зачищал дома, потому что ты вроде идешь спокойно, зная, что дома должны быть зачищены уже а оттуда нет-нет, да кто-нибудь постреливают. Мы зашли в один дом там было пять мужиков и четыре женщины. Детей не было вообще. То есть странно — мужики матерые, в халатах, все такие суровые. Потом идешь, эти же поля переходишь — а там какой-нибудь хмырь засядет в поле, у него там есть нычка. И сидит себе, постреливает.

В итоге, мы на этом месте должны были встать, конкретно ждать. Потому что у нас штаб чуть дальше был. Мы поле прошли, осматриваемся, и тут в нас начали палить с крупняка — 12,7. По крыше начали садить. Вроде все спокойно было, я как раз уже разобрался, кто где стоит, расставил посты. Поднимаюсь наверх, все вроде бы спокойно — и тут пацаненок подбегает, меня позывает:

— Слушай-слушай, я там кого-то увидел.

Только ко мне подбегает, и тут блочный парапет на крыше разлетается в клочья. И бак металлический с водой тоже прошило насквозь. Парень стоит, офигевает — а, видимо, рубашка пули 12,7 разлетелась и его осколками посекла. Стоит весь в кровищи — цепануло голову, бочину и ногу — и от шока отойти не может. Прилетело ему нормально. Я ему скомандовал вниз уйти, он на брюхо упал и вниз, к пацанам, пополз.

Остался со мной на крыше еще один паренек. Он немножко засуетился, начал ныкаться за парапетом. Там на крыше в одном месте идет блок, где-то 1,5 метра выстроена стена, там можно укрыться. А в другом месте толщина блока была сантиметров 40, наверно, его как раз и разворотило. Парень тоже на пузо брякнулся, разгрузку пытается на себя надеть и по лестнице спуститься. Видимо, он хотел промежуток между блоком и лестницей пробежать, а этот кусок как раз простреливается. И вот он вскакивает, и его снайпер с другой стороны долбит прямо в спину по касательной прилетает. Ему спину раскрывает, он орëт. Я думаю — все, как минимум «двухсотый», судя по крикам там вообще, все, агония и последнее издыхание. Ан нет, обошлось просто он перепугался, упал, его пацаны вытащили.

Мне надо было тоже с этой крыши как-то уходить. В итоге я разгрузку накинул, посмотрел в тыл — вроде тишина. Лестничный пролет находится высоко, я не стал рисковать вперед туда выходить — просто сиганул туда в прыжке. Приземлился неудачно, повредил себе колено, хрящ сломал. Потом мне сказали, что бегать я не могу, а значит должен остаться при штабе.

— Давайте я хотя бы буду на НП ходить?

— Не переживай, все будет пучком.

Потом меня можно сказать силком отправили, потому что там и контуженных отправляли домой. Отправили меня в госпиталь. Потом я полгода, после операции на колене в себя приходил, на костылях прыгал.

Мы потом долго отсыпались. Кто на фишке стоял, кто отсыпался до самого обеда. Заново заряжали БК, перегруппировывались, подсчитывали потери, зализывали раны. Плюс мне ещё пришла хреновая новость — с левого фланга от Мазлума погиб мой друг с «четвёрки» Султан. Мы с ним с 2003-го года были вместе, как и со Злым. Вместе ещё по контракту служили. Вместе начинали, вместе заходили на Украину.

Там как получилось. Они сунулись одним отделением в сторону посёлка Неизвестного, как мы его называли. Застряли перед карьером каким-то, на здании. Духи их в этом закутке окружили и начали отстреливать методично. Так вот Султан с еще одним парнем вдвоём остались прикрывать отход остальных, и, короче, там оба погибли. У меня старшиной во взводе ходил его брат младший, Гриня. Естественно, весь на нервах, в истерике. Что, мол, он будет родителям говорить?

В этот момент я решился хотя бы тело Султана забрать. Хотя это территория духов была, она простреливалась насквозь. В общем, договорился с пацанами, чтобы выделили нам с Гриней сопровождающих, которые покажут то место. Взял своих 5 человек, и мы пошли туда забирать тела. Но попытка была неудачная. Мы были буквально в 50 метрах от тел, они уже были в зоне видимости — но вытащить их оттуда мы не могли. Духи знали, видимо, что туда придут за телами, и поставили туда несколько пулемётов. Слава богу, никто не «затрёхсотился», не «задвухсотился», еле-еле Гриню оттуда оттащил. Все это было под таким шквальным огнём, под таким натиском, что по ощущениям это был как будто еще один штурм Мазлума.

В тот раз мы не смогли забрать тела. Но уже потом, когда мы взяли посёлок Неизвестный, мы все же забрали пацанов. Правда, за телами полез наш медик и подорвался на