Глава 13

Татьяна Васильевна рассказывала про подготовку квартиры к переезду. Процесс немного замедлился, потому что женщина внезапно захотела сделать ремонт. Хотя по мнению Маруси и так было вполне симпатично. Но если её мама загорелась идеей, то её нельзя остановить ничем. Даже если ад замёрзнет и черти вылезут на поверхность.

— Во сколько ты встречаешься со своим другом? — будничным тоном спросила женщина, отпив воды из стакана.

— Через час, — ответила Маруся и запихнула большой лист салата в рот. — А фто?

— У вас с ним что?

— Фто? — поперхнулась девушка и схватила мамин стакан.

— Вы дружите?

— В моём понимании дружим, — сказала, отдышавшись. — В твоём — нет. Мам, что за вопросы? Я же тебе уже говорила, что ни с кем не встречаюсь.

— Мало ли, — пожала плечами Татьяна Васильевна. — Кто ж тебя знает? Сегодня не встречаешься, завтра с Мирон крутишь, после завтра с его братом…

— Мама!

— Да шучу я, шучу, — усмехнулась Комарова-старшая. — Про Софрона. Вы с Мироном так и ходите вокруг друг друга?

Маруся закатила глаза.

— Вы с Кариной случайно там тайком не общаетесь? — поинтересовалась она. — Говорите почти одинаково.

— У умных людей мысли сходятся, — изрекла Татьяна Васильевна и не смогла удержать смех, увидев выражение лица дочери, которая сморщилась, как от острой зубной боли.

Веселье разбавил возникший неизвестно откуда Митя. Комарова-старшая удивлённо на него взглянула, а потом перевела вопросительный взгляд на дочь, которая таращилась на парня с открытым ртом — парень материализовался будто из воздуха.

— Добрый день, — чопорно произнёс Митя. — Простите, что помешал, но мне необходимо поговорить с Марусей.

— Мне уйти? — выгнула бровь женщина.

— Нет-нет, — испугался он и перевёл беспомощный взгляд на взявшую себя в руки Марусю.

— Мам, я отойду ненадолго.

Пришлось взять одежду из гардеробной и выйти на улицу. Комарова-младшая была не очень довольна тем, что её оторвали раньше времени от общения с мамой. Да и про парня она давным-давно позабыла. Был и был когда-то там. Все её мысли заняты… Мироном.

— Ну? — не очень вежливо и терпеливо поторопила замешавшегося Митю.

— Маруся, я хотел сказать тебе одну очень важную вещь, — и замолчал.

Девушка молча на него смотрела, ожидая продолжения, но его всё не было и не было.

— Ты меня вытащил на мороз, чтобы я околела и с пневмонией свалилась? — не выдержала она.

— Понимаешь, — нервным движением поправил очки.

— Нет, не понимаю. Ты может уже скажешь, что хотел? — потом постаралась смягчить свой наезд. — Пойми, я не хочу обидеть тебя своей резкостью, но и долго ждать не хочу, когда ты соберёшься с мыслями.

— Мой отец спонсор твоей команды, — выпалил на одном духу Митя и вперился в девушку взглядом, сквозящим надеждой.

Марусино лицо никак не изменилось. Ни одна чёрточка не дрогнула. Было непонятно, чего он хотел от девушки, какой реакции ожидал.

— И?

Вопрос Комаровой похоже поставил парня в тупик. Он застыл неживой статуей. Девушка пощёлкала перед его лицом, чтобы привести в чувства.

— Тебя это никак не шокирует? — вымолвил наконец он. — Не захотелось со мной общаться?

— Нет. А должно? — выгнула бровь, как Татьяна Васильевна недавно.

— Ну да, — замялся он.

— Митюня, хочет сказать, что хотел таким образом тебя заинтересовать, подумав, что ты падкая на деньги, — следом за голосом показался и его обладатель.

— Это правда? — спросила Маруся у Мити.

Ответ стал известен уже по мимике парня. Он побледнел, потом покраснел и снова побледнел. Снял очки, протёр их об куртку и нервно вернул на место. Маруся разочаровано на него посмотрела. Ей было неприятно, что о ней так подумали, хотя она никакого повода для этого не давала.

— Тебе лучше больше не подходить ко мне, — сказала ему на прощание и повернулась к Рудину-старшему. — А Софрон где? Мы же с ним должны были встретиться.

— Внезапно сорвался в другой город. Нашёл там какой-то суперэксклюзивный подарок для Лики, — ответил парень, засунув руки в карманы. — Очень извинялся. Ты же не против, что я пришёл?

— Конечно же нет! — воскликнула девушка. — Даже думать о таком не смей.

Мирон улыбнулся и открыл дверь в кафе, придержал Марусю на всякий случай и зашёл следом за ней. Татьяна Васильевна в отсутствие дочери явно не скучала, разговаривая с кем-то по телефону. Женщина иногда хихикала, как подросток, и закатывала глаза, прям как дочь. Увидев ребят, быстро попрощалась с собеседником и расплылась в хищной улыбке. К ни го ед. нет

Маруся заподозрила неладное. Похоже мать решила испытать её выдержку. Зная такой взгляд Комаровой-старшей, сразу можно понять, что будет шоу, остановить которое уже нельзя.

И девушка оказалась права. Стоило Мирону сесть напротив неё, как женщина устроила целый допрос. А на все попытки дочери перевести тему непременно шикала и закатывала глаза, не забывая подколоть Марусю, или же просто-напросто игнорировала. Поэтому пришлось Рудину отдуваться по полной программе.

Когда Татьяна Васильевна собралась уходить, Маруся выдохнула. Так переживала, будто её саму допрашивали с пристрастием. А Мирон же выглядел до невозможности невозмутимым. Спокойно потягивал чёрный кофе и отвечал на все вопросы.

— Хороший мальчик, — прошептала женщина, когда обнималась на прощание с дочерью.

— Прости за это, — смущённо проговорила Комарова-младшая, когда мать ушла, через окно помахав ребятам.

— Да ладно. Всё нормально, — сказал парень. — Твоя мама переживает за тебя.

— Я поражаюсь тобой, — подпёрла подбородок кулаком. — Как ты можешь быть таким спокойным и ни капли не переживать, когда на тебя прёт танк.

— А кто сказал, что не переживаю? — вопросом на вопрос ответил тот.

— По тебе не видно, — растерялась Маруся. — Как-будто тебя ничего не трогает и не волнует.

— Ошибаешься, — чуть улыбнулся уголками губ. — Я просто не показываю это окружающим.

— То есть переживаешь всё внутри? — удивилась Комарова и после кивка продолжила. — Но это же вредно для здоровья! Я читала, что нельзя копить в себе эмоции, сдерживать их и переживать внутри. Как