– Холодно! – Зубы отбивали чечетку, вторя дрожи, что расползалась по телу.

Голова прояснилась настолько, насколько вообще могла проясниться, но тело одолевала невероятная слабость. Если бы Рирнар меня не держал, я бы навряд ли устояла на ногах. Пальцы его крепко стискивали мое плечо, вторая рука поддерживала спину, невесомо поглаживая кожу через насквозь мокрую ткань рубашки. Хотела бы застегнуть пуговицы, но руки не слушались, а потому лишь крепче прижималась к своему мучителю.

– Пожалуйста! – проговорила по слогам еле слышно, чувствуя, что все-таки понемногу сползаю вниз по чужому телу.

Снова ощущать себя беспомощной мне совсем не нравилось, но то, что происходило с моим телом, не поддавалось контролю, как, собственно, и Рирнар. Этот черночешуйчатый гад контролю тоже поддаваться не желал и действовал, позабыв о благоразумии.

Только и успела ойкнуть, как мою сползающую вниз тушку подхватили и закинули себе на плечо. Кольцо портала мигнуло перед глазами, на секунды ослепляя, но скинули меня раньше, чем я сумела привыкнуть к полумраку комнаты.

В лицо пахнуло теплом, в камине потрескивало пламя, пожирая поленья, но я отметила это мимолетом, потому что волновали меня сейчас моя мокрая одежда и кровать, на которой я лежала, как то самое бревно – не имея сил даже руку приподнять.

Пыталась не показывать страх. Рирнар стоял у самой кровати, по его губам расползалась ядовитая усмешка. Темные глаза опасно поблескивали, отражая в своей глубине огоньки свечей. Вода ручьем стекала с мужчины вниз. Наверняка впитывалась в ковер, но видеть этого я не могла. Да и отвлекаться хоть на что-нибудь опасалась, потому как выглядел черночешуйчатый настоящим злодеем. Злодеем, который что-то задумал.

– А можно я уже пойду? – поинтересовалась я излишне бодро, но сиплый голос выдал общую слабость.

– Попробуй, – скрестил он руки на своей груди, на которой моментом натянулась плотная ткань черной рубашки.

– И почему у меня такое ощущение, что вы собираетесь меня ругать? – спросила нервно, даже несколько настороженно, пытаясь найти ответы в его глазах.

– Может быть, – зловеще произнес мужчина, опасно склонившись надо мной, а его руки оказались по обеим сторонам от моей головы, – потому что именно это я и собираюсь делать? Зачем вы пили из того кубка, Ваше Высочество?

– А зачем вы позволили мне пить? – насупилась я, понимая, что в моем случае лучшая защита – это нападение, даже если я отчетливо знаю, что неправа.

– Вы до сих пор считаете, что ваши детские игры уместны? Хотите, я кое-что вам расскажу?

Капли срывались с его волос, скатывались по темным прядям и впитывались в мою и без того мокрую одежду. В его глазах уже давно обыкновенный зрачок сменился узкими черными полосками. Раздвоенный язык касался губ, едва-едва не притрагиваясь к моим. Рычащие нотки угадывались в каждом слове, в каждом звуке, но мне оставалось только лежать и терпеть. Терпеть его власть надо мной. Сейчас, в этой комнате, в его замке.

– Молчишь?

Ненависть. Я так отчетливо видела ненависть в его глазах. В заостренных скулах, в жилке, что билась на шее. Не понимала природы этого чувства. Думала о том, что это я… Я! Я должна его ненавидеть, но по всему выходило, что не за что, несмотря на желание.

– А я расскажу. Больше сотни драконов, двадцать представителей других рас и ты, одна против всех на замкнутой территории академии. Ты действительно считаешь, что у тебя есть время на игры? Действительно думаешь, что можешь позволить себе беспечность? Сегодня вам, Ваше Величество, вручили проклятый кубок, а завтра… Завтра кто-то из них все-таки успешно доберется до вас, не считаясь с угрозами, правилами и законами. Но все может быть по-другому…

Острые когти появились перед моими глазами. Мелькнули лишь раз, вычерчивая дорожки по щеке, касаясь подбородка, шеи. Не следила за его рукой, но отчетливо ощущала, как когти скользят меж ключиц, проходят между грудей, но не останавливаются, наталкиваясь на преграду в виде пуговиц. Нет, словно нож разрезают ткань, вынуждая сердце учащенно биться. Не от страха – от злости, потому что тонкий намек на толстое обстоятельство я распознала без труда.

– Проблема может решиться в одночасье. – Горячие губы коснулись щеки, обожгли дыханием.

Прикрыла веки, не желая, чтобы увидел вспыхнувшую злость. Такую, какая терпким ядом расползается под кожей, словно кипящая лава, будоражит кровь. Пальцы все-таки нащупали в кармане брюк злосчастный камушек переноса. «Женихи» подарили подобных немало, а отец давно научил управляться с самыми простейшими, да только настраивать я их не умела. Тот единственный, что держала при себе, был настроен на дворец, на мои покои.

– Ничего не скажешь? – отстранился Рирнар, вынуждая открыть глаза.

– Никогда не смейте больше прикасаться ко мне, – цедила я слова сквозь с силой сжатые зубы. – Никогда, иначе я за себя не ручаюсь.

Портальное кольцо вспыхнуло внезапно. Внезапно для мужчины, но не для меня. Один-единственный переход, и только на одного. Я буквально рухнула на собственную кровать в пустой спальне. Злые слезы застыли в глазах. Ощущала, как внутри меня что-то переворачивается, ломается, потому что черночешуйчатый действительно был прав.

Нет места играм, нет места беспечности, вокруг враги, а он – он самый главный мой враг. Тот, кто не только может, но и желает мне помешать.

– Катина! Мне нужен придворный целитель! – прокричала что есть мочи, выплескивая в этом крике хоть часть затапливающих меня эмоций.

Трясло – то ли от холода, то ли от ярости, но объясняться я ни с кем не стала.

Едва дакр Шеар отпоил меня настойкой, молча высушилась, переоделась и решительно вернулась в академию. Да только переход сразу в комнату действительно открыть было нельзя. Портал выплюнул меня у ворот, через которые мне пришлось перелазить.

Не скрывалась, направляясь к общежитию. Шла, чеканила шаг мимо преподавательского корпуса, мимо шатров, мимо любопытных лиц, которых в предрассветные часы оказалось немало. Двери общежития тоже оказались закрыты, но меня и это не остановило.

Обойдя последний шатер, взглянула на наше окно, до которого все-таки доползли подконтрольные светлому эльфу растения. Именно они и помогли мне забраться на второй этаж и ввалиться в комнату, в которой меня уже поджидал сюрприз.

– А мы тут это… – спохватилась вампирша, прикрывая моим одеялом и себя, и рогатого демона.

– Чай пьете? – рявкнула я, спускаясь с подоконника вниз. – Разбудить не забудьте.

И открыла, собственно, крышку гроба, в который с чувством выполненного долга улеглась спать.

Игры кончились.

Война началась.

Я ждала удара каждый день, каждый час, каждую минуту. От всех – теперь никого не списывала со счетов, ощущая себя настоящим параноиком. Чувствовала, что замкнулась в себе слишком сильно, но пока ничего не могла с собой поделать, как и с ситуацией в целом.