Восторг улетучился, едва бронеколонна выехала на тесные улочки Даши-Мусс, на место полета души пришел элементарный испуг. Сразу же в голове всплыли рассказы об уличных боях, об обстрелах бронетехники. Сейчас Кириллу казалось, что из того или другого узкого окна на втором или третьем этаже в любую секунду гавкнет гранатомет или вылетит бутылка с горючей смесью.

В мозгу оперативника возникали картины одна страшнее другой. Голова капитана стала дергаться в разные стороны, вскоре он всем телом заерзал на броне. Все это продолжалось до тех пор, пока короткий ствол его «АКМСУ» не ткнулся в ногу Вакуленко. Младший сержант деликатно, но решительно отодвинул ствол в сторону. Спокойствие десантника передалось Маркову, он перестал дергаться и теперь смотрел прямо перед собой, а через несколько минут бронеколонна выехала за пределы города.

Кишлак, в котором жил со своей семьей Анвар, находился в двух километрах от города. Три десятка дворов расположились на небольшом холме, нависшем над извилистой дорогой.

Не снижая скорости, десять боевых машин десанта по накатанной грунтовой дороге устремились в центр кишлака, остальные, свернув, стали охватывать холм кольцом.

Десантники знали свое дело. Въехав на деревенскую площадь, БМД развернулись веером, готовые открыть огонь в любом направлении. Бойцы один за другим спрыгивали на пыльную землю, сразу же зазвучали команды старших.

Возле Кирилла остановился старший лейтенант Кочетов.

— Значит, так, Кирюха, сейчас начинаем всех шмонать. Вы направляетесь прямиком к нашему куркулю. Старший шмонгруппы Прохор, — Григорий кивнул на шкафообразного прапорщика, который что-то настойчиво втолковывал бойцам, при этом выразительно жестикулировал. — Он всю жизнь прожил в Таджикистане, так что язык и обычаи знает. А я пока встречусь с местной властью, почирикаю на тему лояльности. Удачи, дружище, — напоследок пожелал он.

Десантники разделились на группы и двинулись в направлении выбранных для обыска дворов.

Группа, в которой оказался Марков, состояла из шести человек. Впереди с двумя бойцами шел Прохор, немного отставал Джалалов, замыкали движение Кирилл и Вакуленко.

Глинобитный забор, окружавший усадьбу Муртазы, оказался выше остальных оград в кишлаке. Как настоящая крепостная стена, он внушал нешуточный трепет, усиливающийся с каждым шагом. Нужно иметь определенную психологическую закалку, чтобы сохранить присутствие духа, спокойствие, приближаясь к ограде, за которой находились трое вооруженных боевиков.

— Товарищ капитан, вы бы свой автомат поставили на предохранитель, а то впопыхах еще пальнете по своим, — прозвучавший голос Вакуленко выбил сыщика из нервного ступора.

Кирилл хотел возразить младшему сержанту, но неожиданно для себя защелкнул предохранитель в крайнее верхнее положение и руку положил на ребристый пламягаситель.

Наконец десантники достигли ограды, и один из бойцов, сопровождавший прапорщика, встал под забором, сцепив у паха руки в замке. Второй солдат поставил на его руки правую ногу в пыльном ботинке и проворно взлетел на гребень ограды. В ту же секунду Прохор, Джалалов и Вакуленко направили стволы своих автоматов на дощатые ворота.

Десантник соскочил внутрь двора и через несколько секунд распахнул створки.

Первым во двор вошел Прохор, следом все остальные. Двор местного богача, как и следовало ожидать, оказался в несколько раз больше подворий всех остальных дехкан. На огромной территории, огражденной забором, возвышались холмы соломы, в конце усадьбы находился большой дом, выстроенный буквой П.

Как успел заметить Марков, правая сторона дома представляла собой хозяйственные постройки. Яркими пятнами там выделялись разноцветные лоскуты домотканой материи, на которых вялились на солнце фрукты, сохли какие-то травы. В самом торце здания был огражден хлев для овец, возле которого замысловатой формы вилами перелопачивал пласты соломы смуглолицый юноша лет шестнадцати. Это был среднего роста, щуплый парнишка, одетый в узкие штаны по щиколотку и длинную рубаху, подпоясанную выгоревшим на солнце кушаком. На такого Кирилл в Союзе вообще не обратил бы никакого внимания, а сейчас опер всем своим сознанием ощутил колючий, ненавидящий взгляд. Так обычно на него смотрели уголовники. В этот момент Марков по ментовской привычке вспомнил о табельном оружии. Пистолет Макарова был сейчас плотно зажат тяжелым бронежилетом, отчего милиционер, позабыв об автомате, настороженно исподлобья зыркал на пацана, который при виде вооруженных незнакомцев замер, поставив ногу на вилы.

Внимание сыщика отвлек возглас Вакуленко.

— Нехило будет, если они бабаев спрятали на женской половине дома. Без общесельского хипежа не обойдется. — Михаил почесал облупившийся нос, напоминавший разварившуюся картошку, потом неожиданно довольно хрюкнул: — Если что, бойня может получиться не дай бог.

Кирилл скосил взгляд в сторону одного из своих телохранителей и увидел, как с левой стороны дома поспешно выходит высокий мужчина колоритной восточной внешности, в белых одеждах и такой же белоснежной чалме, которая венчала его продолговатое лицо, обрамленное черной бородой с серебряными нитями седины. Таким в детстве сыщик представлял себе падишаха из «Тысячи и одной ночи».

Прохор, опустив свой автомат, приложил левую руку к груди и уважительно заговорил с хозяином усадьбы. Двое сопровождавших его десантников не спеша поднялись на террасу.

Теперь внимание всех присутствующих было приковано к беседующим мужчинам. Прапорщик говорил без проявления эмоций, но довольно убедительно, потому что спустя минуту Муртаза от него отпрянул и, вскинув руки к небу, заголосил, как мулла на минарете в час намаза. Это было дикое и в то же время завораживающее зрелище…

Марков, как и все остальные, невольно поддался гипнозу этого первобытного шоу и только краем бокового зрения уловил мелькнувшую по стене здания неясную тень. Кирилл, позабыв о том, чему его учили в учебке, а именно: о любом движении оповещать в голос, развернулся и увидел летящего на них смуглолицего юнца с выставленными наперевес вилами, острие которых было направлено в бок Мише Вакуленко.

Дальше в действие пошли только рефлексы. Сбросив с плеча автомат, Кирилл рванулся навстречу нападавшему, легко отбил вилы в сторону и в свою очередь провел классическую подножку.

Юнец зарылся лицом в пыльную землю, а сыщик привычно оседлал его, заламывая руки за спину. Мальчишка неимоверным усилием вывернул лицо, пытаясь что-то крикнуть, но тут с костным хрустом из фундамента вылетел кусок глины, открыв прямоугольник амбразуры, из которой высунулся ствол автомата Калашникова и плюнул длинной очередью свинца.

Оказавшиеся на линии огня Джалалов и Вакуленко в мгновение ока отпрянули в стороны, Нурали еще в полете успел хлестнуть от живота в направлении бойницы короткой очередью. Вакуленко, рухнув на землю, откатился в сторону, потом рванулся вперед, подобно гигантской ящерице, в следующее мгновение перевернувшись через спину, вырвал из подсумка наступательную гранату «РГ-5». Выдернув чеку, удачно швырнул ее под самую бойницу. Взрыв прозвучал громким хлопком. Марков, лежащий на скрученном афганском пацаненке, почувствовал, как над макушкой пронеслась горячая волна.