шелест бумаги — вернее, я его слышал давно, но только когда все затихли, шуршание стало разборчивым. Краулер потянул меня за руку и качнул головой на своего наставника — гнома Верта. Тот изучал фолиант в ярко-синем переплете, на котором золотом были вышиты какие-то руны.

Сколько я помнил, столько учитель магии Краулера безвылазно сидел в Магической башне. Вместо себя он отправлял летать по Кхаринзе Волшебные уши, чем, собственно, его социальная жизнь и ограничивалась. Сейчас же он меня удивил уже тем, что сидел с нами за одним столом.

Верт хмыкал, чесал подбородок, щурился, шустро перебирал страницы, смачивая палец слюной, чихал, снова хмыкал и бормотал, а потом вдруг громко пропищал:

— Минуточку внимания! — Он немного воспарил над стулом, чтобы его стало видно всем, и, подняв указательный палец, крикнул: — Университет магии!

Конечно, его никто не понял. Ну, почти никто. Краулер, который, похоже, уже привык считывать идеи учителя на лету, тоже взлетел, широко улыбаясь:

— Университет магии Даранта! Точно! Вы же мне рассказывали про его архивы!

Я давно, если не сказать никогда, не видел Краулера таким возбужденным и… таким гномом, да. Коротышки особенно гипертрофированно выражают радость — кричат, ликуют, обнимаются, прыгают и машут руками, причем могут делать это очень долго. И то, что Верт стал вести себя так же, особо никого не удивило. Но вот то, что и Краулер начал плясать джигу, паря в воздухе, и вопить вместе со своим наставником, меня поразило.

Мешать радоваться им никто не стал. Дэка разве что в очередной раз недовольно покачал головой и откинулся на стуле так, словно хотел сказать: «Дурдом!»

Успокоившись, Верт принялся нагнетать интригу:

— Думаю, все вы сейчас недоумеваете, с чем связано наше веселье, друзья, ведь так?

Я вздохнул и тоже оперся на спинку. Если гном Вертигорсвисбалмаль действительно нашел способ выйти на Рой, то кто я такой, чтобы судить его за эту минутку тщеславия? В общем, я спокойно прослушал цепочку рассуждений. Если кратко: в архивах Университета магии Даранта могли сохраниться древние свитки еще с первой войны с Роем. Якобы в те времена маги были не в пример сильнее, заставляли пленных представителей Роя записывать показания, надеясь когда-нибудь их расшифровать. Вот там-то и могли содержаться сведения о том, где можно найти Рой.

— Понимаете, это никому не известно, — объяснил Верт. — Ну вот совсем! Я знаю об этих свитках только потому, что в бытность студиозусом был наказан профессором Изольдой Сейр за драку с негодяем Вебстером Бутом и отправлен разбирать архивы библиотеки. Сколько я там пыли проглотил, по сей день чихаю! — Он громко чихнул. — Но, надо же, про те свитки помню! Сначала подумал, что это какие-то каракули непонятные, кляксы, словно из лейки полили черной краской, а оказалось, что такова письменность Роя!

В этот момент наступила почти полная тишина — с тихим поцокиванием Рипты. Дэка откашлялся и невинно спросил:

— Никому не пришло в голову, как прочесть свитки, написанные на языке Роя?

Все это время Рипта тихим голосом переводил разговор Анфу, а тот вдруг застрекотал сам, как камнем по стеклу, да так громко, что в ушах засвербело. Выслушав его, раптор не стал озвучивать нам его слова на всеобщем — пересказал Флейгрею. Сатир поднялся, топнул копытом и объявил:

— Не буду переливать из пустого в порожнее. Анф не знает о Рое ничего, ведь коликоды жили задолго до Демонического пакта, но, судя по описанию письма, уверен, что сможет понять, о чем там написано.

Верт, конечно, не удержался, подлетел к Анфу и принялся его обнимать, отчего коликод застрекотал смущенно, а Рипта перевел: мол, что вы, не стоит, может быть, и не получится ничего, это всего лишь предположение. Я тоже подумал, что радость преждевременна.

— Народ, допустим, мы обнаружили Рой, — начал я рассуждать вслух. — Допустим, нашли общий язык и договорились. Допустим, воскресили Инфекта, и все, что осталось, — найти финальный фрагмент проекта Святилища Ушедших. Вопрос: где нам его искать? Руины Ушедших не сказать, что часто встречаются.

— Скиф прав, — посерьезнел Краулер. — Помню, рылся в энциклопедии Дисгардиума — там ни единого упоминания Ушедших. А Инфект весь архипелаг облетел в поисках их руин, больше ничего не нашел.

— Ушедших? — донесся рык с другого конца стола. Вождь канализационных троггов Моварак поднялся и постучал кулаком по груди. — Тук-Тук! — И замолчал, торжествующе глядя на нас.

— Что «Тук-Тук»? — спросил Краулер.

— Тук-Тук охраняет место под Дарантом, где жили Ушедшие!

— Откуда ты знаешь, что именно Ушедшие там жили? — удивился я.

— А кто еще? — удивился в свою очередь трогг. — Там же раньше было что-то, очень давно, еще до Даранта. Там же кто-то жил. И где они сейчас?

— Кто?

— Те, кто там жил! Ага, не знаете? Вот! — Трогг снова постучал кулаком по груди. — Никто не знает, потому что их там больше нет. Они ушли. Значит что? Значит, они и есть Ушедшие!

— Логика у тебя, товарищ Моварак, безупречная, — вздохнул Патрик.

— Проверю это место, — сказал я. — Все равно путь мой лежит в Дарант.

— Я с тобой! — тут же вскочила Ирита.

— И я! — рядом встала Тисса.

— Все пойдем! — заревели Моварак и Замканах, и их поддержали лаем кобольды Рыг’хар и Грог’Хыр.

— Тогда и меня записывайте! — закричал Патрик.

— И нас! — проблеял Флейгрей.

Дэка похлопал меня по спине:

— Говорил же, балаган! Вы еще плакаты и транспаранты с собой прихватите! Мы, последователи Спящих, идем в Университет магии Даранта тырить древние свитки!

— Дэка прав, — сказал я. — Я пойду один, но и остальным найдется чем заняться. Послушайте, что будем делать.

Два десятка пар глаз вперились в меня.

— Флейгрей и Нега, нужно найти еще одного грешника, продавшего душу демонам. Это проверенный способ попасть в Преисподнюю, не будем