– Кто-то идет! – громко шепнул Мурзик, указывая в сторону леса.

Его попутчики резко обернулись и увидели, что действительно к ним приближается какой-то крупный зверь.

– Это Коготок! – сообщил прекрасно видящий в темноте Мурзик.

Теодор хитро подмигнул Улиссу:

– Похоже, вы были правы.

– Сейчас увидим, – улыбнулся в ответ лис.

Коготок приблизился к ним, приветливо улыбнулся и сказал:

– Добрый вечер, господа! Как я понимаю, держите путь в горы? Не возражаете, если присоединюсь?

– Что случилось, Коготок, почему вы решили покинуть своих друзей-биотехнологов? – спросил Улисс.

– Видите ли, мои друзья-биотехнологи упустили добычу. Я своими глазами видел, как они нервно прохаживались возле автобуса, и своими ушами слышал, как Матушка Дыба строила планы на мой счет. И, знаете, что-то так затосковал по родным местам! Такая, знаете ли, ностальгия вдруг прорезалась, что просто бросай все и беги в горы! Вот я бросил и бегу.

Улисс похлопал Коготка по лапе:

– Отличное решение! Чутье подсказывало мне, что все может сложиться именно так!

Мурзик общей радости не разделял, он все еще тосковал по возлюбленной.

– Как там Синти? – пряча глаза, спросил он Коготка.

– Ваша Синти быстро обнаружила обман, – ответил Коготок. – Но вместо того чтобы прогнать самозванца, то есть меня, она попыталась сделать вид, будто верит, что я ее возлюбленный. Жаль расстраивать вас, Мураз, но, кажется, ей все равно, какой именно снежный зверь будет рядом с ней. Ей это нужно только для престижа, чтобы вызывать зависть других девушек с обложки. Короче, я и от нее сбежал.

Мурзик тяжко вздохнул. А Улисс только сейчас заметил, что Коготок держит в лапе радиотелефон.

– Это телефон Синти? – поинтересовался он и, получив утвердительный ответ, спросил: – Зачем вы его стащили?

– Не стащил, а взял в качестве сувенира. Мой саквояж остался в автобусе, и я начинаю собирать новый архив своей жизни!

– Нам пора, – сказал Теодор. – Улисс, спасибо за все – и вам, и остальным!

– Не за что, – улыбнулся лис. – Если еще кто-нибудь с гор отправится в Градбург за проблемами, вы знаете, к кому обратиться.

Все, кроме Мурзика с его разбитым сердцем, рассмеялись. А затем тигр и снежные звери простились с Улиссом, и троица горцев пустилась в путь…

Улисс остался на дороге один.

Нет, не один.

В десятке шагов от него стояла еще одна фигура, плохо различимая на фоне ночного леса. Однако деревянную ногу и треуголку Улисс разглядел. На душе у лиса почему-то стало холодно.

– Кто вы? – спросил он.

Капитан не ответил. Сделал несколько шагов назад и слился с ночью.

Сколько Улисс ни вглядывался во тьму, больше он никого не увидел.

16

Марио неторопливо, с наслаждением вынул пластинку из конверта и поставил на проигрыватель. Специальной тряпочкой бережно стер с нее ту немногую пыль, что успела осесть, пока ее вынимали из конверта. Медленно опустил иглу. И зашипело, затрещало… Как же он любил этот момент, когда слышится легкий-легкий треск за пару мгновений до того, как пространство наполнится музыкой!

Коала опустился в кресло, накрылся пледом и принялся неспешно, со вкусом, рассматривать заднюю сторону обложки – список песен, кто их написал, кто на чем играл, кто кого побил… По левую лапу на столике дымился горячий шоколад, а по правую на табуретке леденел вишневый лимонад. Марио пока не решил, что хочет пить, поэтому приготовил два таких разных напитка.

В итоге ему захотелось чаю. Вставать было не просто лень, вставать было немыслимо. Поэтому Марио прогнал мысли о чае и закрыл глаза. И музыка накрыла его, как волна.

Вечер обещал быть лучшим в жизни. Если не в истории.

Раздался стук в дверь.

«Нет», – подумал шпион.

Снова раздался стук в дверь.

«Снова нет», – подумал Марио.

В дверь забарабанили кулаками.

«Если это Константин, я его убью, – подумал коала, откидывая плед. – А если Евгений, то все равно убью Константина!»

За дверью стояли Константин и Евгений. Вид у них был воодушевленный.

Плохо дело, понял Марио.

– У нас идея! – объявил кот, решительно переступая порог.

– Моя! – воскликнул пингвин, шагнув вслед за другом.

Марио закрыл дверь и безнадежно простонал:

– А до завтра подождать не может?

– Может, – пожал плечами Константин. – Но зачем, если мы уже здесь!

– Ох… Ладно, выкладывайте, только быстро.

– Архив! – выложил Константин. – Помнишь архив, который собирал Коготок? Сувениры, связанные с какими-нибудь важными событиями, и все такое?

– Ну, помню.

– Мы тоже будем их собирать! Реликвии! Вот какая у нас идея!

– Моя! – воскликнул пингвин.

– Вам-то зачем? – удивился Марио.

– Как – зачем? – удивился в ответ Константин. – Для памяти! Для будущих поколений Несчастных!

«Зачем я спорю?» – подумал Марио и сказал:

– Отличная идея! Да-да, Евгений, твоя, я помню. Теперь бегите расскажите о ней Улиссу!

Евгений погрустнел:

– Мы уже были у Улисса. Он не впечатлился.

– Да, – поморщился Константин. – Сказал, что это барахольство, клептомания и эта… как ее… обес… обсес…

– Обсессия, – помог ему Евгений. – Что у Коготка коллекционирование превратилось в навязчивую идею и культ и в этом нет ничего хорошего.

– Тогда Берте расскажите, – предложил Марио и мысленно добавил: «Только уйдите уже».

– Берте рассказали, – радостно ответил Константин. – Ей понравилось! Она с нами!

– Вот и замечательно. Ну, до свида…

– А к тебе мы пришли за первым сувениром! – заявил Константин.

– По делу о снежном звере, – таинственным шепотом пояснил Евгений.

Марио перевел взгляд с одного друга на другого, а затем обратно.

– Сувенир? У меня?

– Ну да! – кивнул Константин. – Та пластинка, которая у тебя играла, когда мы с Теодором пришли. Помнишь?

– «Огненные боги»? – уточнил Марио, чувствуя, что закипает.

– Кажется, она.

– Кажется?

– Точно она. Давай ее сюда! Она, правда, в наш архивный сундучок не влезет, но если мы ее разрежем…

– Вон.

– Что?

– Вон отсюда!

– Марио, ты чего?