Оставив девушку на попечении прислужниц, властитель ушел на террасу и некоторое время стоял там, глядя в темнеющее закатное небо. Странная улыбка то набегала на лицо, делая его одновременно одухотворенным и страшным, то исчезала.

Потом он резко повернулся, направляясь в кабинет, а оттуда знакомым маршрутом по тайным переходам к заветной двери из чистейшего заговоренного серебра. Вниз, в Лабиринт, к чудовищу. Он знал, что сын сейчас ждет и бесится, но у Гелсарта было для него две новости и одно интересное предложение.

— Это опять ты? — спросил Зэйн, увидев, что он спускается по лестнице.

Голос сына был спокоен, лишен эмоций. Но зрачки! Вертикальные зрачки отливающих жидким золотом глаз красивого темноволосого мужчины говорили о многом.

Так и есть. Гелсарт не без внутреннего удовлетворения отметил, что Зэйн едва сдерживает своего зверя, а значит, возможно, примет предложение. Властителю этого хотелось, но он скрыл тлевший внутри огонек предвкушения.

— А ты ждал кого-то другого, сынок? — спросил он, посмеиваясь.

Зейн запрокинул голову, лениво глядя в потолок:

— Вообще-то, я ожидал, что ты приведешь мою невесту. Она ведь, кажется, должна была приехать сегодня? Нет? Или ты передумал?

Гелсарт засмеялся, позволив себе показать истинные эмоции и заинтересованность:

— Нет, конечно. Мне нужно потомство, которое я больше не могу зачать. Но можешь ты. Поэтому я не передумаю. Но!

Он поднял указательный палец, и вкрадчиво добавил:

— Она девственница… И если… Ты боишься не сдержать себя в первый раз, я мог бы тебе помочь, — и застыл, внимательно вглядываясь в глаза сына, ловя реакцию.

Честно говоря, Гелсарт был разочарован. Вместо того, чтобы взорваться гневом от возмущения, тот реагировал на удивление спокойно. И с язвительным смешком сказал совсем не то, что властителю хотелось услышать:

— Спасибо за щедрое предложение, отец, но я как-нибудь сам разберусь со своей новой игрушкой.

Гелсарт с досадой смотрел на сына, понимая, что проморгал в нем что-то важное, тот научился скрывать свои чувства. Но у него были и другие новости, поэтому он решил снова потревожить раненое самолюбие сына.

— Знаешь, твоя невеста такая забавная, считает предназначенных для твоей охоты данников своей свитой. И настаивает, чтобы ее свита вошла в твой дом вместе с ней.

И снова рассмеялся, видя, как дернулись вертикальные зрачки Зэйна.

— Пусть войдут, если она так хочет, — проговорил Зэйн, изображая улыбку, больше напоминавшую оскал.

И снова разочарование!

— Хорошо, как скажешь, сынок, — Гелсарт вздохнул и тут же спросил, изображая заботу, — Как давно ты не охотился?

— Это тебя не касается, — улыбка Зэйна, кажется, стала еще шире.

— Хочешь показать невесте охоту? Ну-ну. Кстати, один из этих семерых довольно близок ей…

— В каком смысле? — процедил Зэйн.

Гелсарт с удовлетворением заметил, что голос у него слегка дрожит.

— Кажется, молочный брат. Но я могу и ошибаться…

Странное выражение промелькнуло на лице Зэйна и исчезло, он прошелся по комнате, заложив руки за спину и повторил уже спокойным тоном, как будто принял какое-то решение:

— Пусть заходят.

— Хорошо, я прикажу семерых запустить, а девушку приведу сюда, — начал Гелсарт.

— Нет, — повернулся к нему Зэйн и раздельно и четко проговорил. — Пусть МОЯ невеста заходит вместе со своей свитой оттуда, откуда заходят все.

— Ты уверен? — спросил Гелсарт прищурившись. — Не забывай, ты должен вернуть мне ее живой!

И беременной. Но этого не прозвучало.

— Я все прекрасно помню, отец, — с улыбкой проговорил Зэйн и поклонился, давая понять, что разговор окончен.

Гелсарту ничего не оставалось, кроме как уйти, понимая, что сын выиграл этот раунд вчистую. Мальчишка вырос и научился вести взрослые игры.

Стоило двери за отцом закрыться, Зэйн буквально взорвался ревом, и быстрыми шагами пошел прочь. И все же он достаточно хорошо владел собой. У него действительно был план, отец только подсказал детали.

Очередное омовение, умащивание, причесывание. За последнее время Геста успела привыкнуть к тому, что ее вертят как куклу. А сейчас эти действия, которые она воспринимала уже механически, еще и понемногу подталкивали к панике, заставляя собирать по крупицам все свои душевные силы.

В конце концов, говорила она себе, от замужества еще никто не умирал. Хотя, конечно, далеко не всем выпадало счастье стать невестой чудовища. С другой стороны, иные люди тоже те еще чудовища.

Взять, например, властителя Гелсарта. Он показался ей настоящим злым гением. Изысканно остроумным, обаятельным, даже красивым. И чудовищно страшным изнутри. А неуловимое сходство с наставником Лесартом, только подчеркивало впечатление.

Принесли одежду, которую ей предстояло надеть вместо ее невестинского платья. Увидев, Геста впала в легкий ступор. Нет, это конечно было очень красиво, но как ей надеть такое…

Наряд состоял из очень пышной многослойной полупрозрачной юбки и куцего сильно декольтированного лифа, оставлявшего открытой всю грудь чуть ли не до сосков, вместо нормальных рукавов крохотные фонарики. А талию прикрывал пояс-шарф, завязывающийся на спине бантом. Все кипенно-белое с удивительным радужным отливом.

Девушка смотрела на себя, и румянец расползался по щекам.

Тугой лиф стягивал и выпячивал грудь, которой она привыкла считать, у нее не нет. А сейчас, глядя в огромное зеркало из полированного серебра, даже слегка ужаснулась, у незнакомки в зеркале грудь была. Однако…

И все это надели ей прямо на голое тело. Геста чувствовала себя более раздетой, чем если бы просто пошла нагишом. Но самым шокирующим было то, что прежде чем обуть ее в маленькие расшитые бисером шлепанцы на тонких каблучках, ей защелкнули на щиколотках золотые браслеты, скованные между собой недлинной золотой цепочкой. Так что теперь даже широкий шаг сделать было невозможно.

— Зачем вы надеваете на меня кандалы? — не выдержала Геста.

— Таков обычай, госпожа. Это символ девственности, — был ответ.

После этого она вообще ушла в себя.

Волосы ей перечесали заново и оставили распущенными. Прислужницы все восхищались и ахали:

— Какие у госпожи прекрасные волосы.

А она потихоньку переминаясь с ноги на ногу, и думала, что этом символе и удрать-то не получится, если что. Наконец все было готово, и ее повели.

Куда? Понятия не имела. Стараясь как можно глубже и реже дышать, Геста заставляла себя думать только об одном. Сейчас она увидит Ти и ребят. А что будет потом… Как-то с Божьей помощью разберется.