в котором работают эксперты по России разной степени квалификации. Многие из них являются бывшими гражданами СССР или России, давно или недавно живущими в США.

На одно из лидирующих мест в Европе, например, вышла военная разведка Швеции – MUST, которая также широко привлекает к работе гражданских специалистов, и, в первую очередь, по России. Её услугами пользуются, в том числе, и другие европейские спецслужбы.

С другой стороны, технологическое отставание от США разведок большинства стран НАТО, особенно Восточной Европы, даёт и обратный эффект – взрывной рост интереса к «старой доброй» агентурной разведке. Например, самой успешной в этой области среди военных разведок европейских стран НАТО считается Румыния: не так давно в Афганистане сами американцы использовали как раз румынских специалистов для ведения разведдеятельности с использованием агентуры. В конце концов, даже разведшколу НАТО переместили в Трансильванию, в город Орадя.

Максимально полная оценка степени влияния западных разведок на информационную ситуацию вокруг России, в целом, и влияние их агентуры на российскую аудиторию, в частности – актуальная задача, как и необходимость готовить российское гражданское общество к нетерпимости к проявлениям предательства особенно в политической среде, в том числе, в среде так называемой непримиримой оппозиции.

Западные страны ставят своей целью победу над Россией. Предположим, победа одержана – что дальше? Уничтожение страны, её раздел на зоны влияния, репрессии в адрес российского народа?

В результате, повинуясь инстинктам самосохранения, Россия мобилизуется и сопротивляется любым попыткам её разрушить, резко не соглашается с планами западных стран на раздел территории страны. И в этом нежелании становиться фактически колонией Россия отнюдь не одинока: изолировать её так и не удалось – Африка и Юго-Восточная Азия также помнят и не желают возвращения в очередную колониальную реальность. Именно эту перспективу западные страны рисуют в отношении и России, и других стран, богатых ресурсами.

Одна только угроза массового голода чего стоит: инспирированная в отношении африканских стран, богатых ресурсами, она должна стать инструментом перевода этих ресурсов на баланс западных экономик практически даром (в обмен на продовольствие) или по бросовым ценам.

Этот тезис должен стать базовым в выстраивании новой системы отношений с африканскими и азиатскими странами: Россия экспортирует безопасность. А в западных странах, тем временем, полагают, что российское руководство фактически восстанавливает СССР.

На самом деле, процесс распада СССР ещё не завершен – не определены его границы. Процесс ещё идёт, особенно на постсоветском пространстве.

Проводя исторические аналогии, фиксируется естественное восстановление связей между территориями по примеру процессов 1918–1924 годов, завершившихся созданием Советского Союза на месте распавшейся Российской Империи. Какую форму примет нынешний интеграционный процесс пока не очень понятно.

Западные страны, понятно, не приняли новый идейный уклад России – она так и не превратилась в страну, которую ожидал увидеть западный истеблишмент: подчиненную морально и готовую передавать свои ресурсы по бросовым ценам. Поэтому на данном этапе Евросоюз и США плотно занимаются постсоветскими республиками, особенно – Украиной, Грузией, Молдавией и Белоруссией.

Однако успешность западной модели для постсоветских республик оказалась сомнительной: политическая власть меняется преимущественно с помощью госпереворотов, налицо политическая, индустриальная и социальная деградация, даже формирование аграрной супердержавы, с помпой анонсированное в своё время на Украине Госдепом США, так и не состоялось. В результате, в 2023 и в 2024 годах грузинское руководство поменяло приоритеты и запустило процесс суверенизации страны.

Американская модель деления на плохие/хорошие страны изначально ущербна и дискриминационна. Так, пресловутая конструктивная неопределённость превратилась для многих стран в деструктивную определённость.

В свою очередь, россияне, разочарованные западными ценностями, в которые фактически влюбились в 1990-х годах, возвращают себе себя. Понятно и почему нынешняя задача, поставленная руководством страны – предоставить успешную модель развития своей уникальной политической системы с богатым ценностным наполнением – вызывает сильное неприятие извне.

С учётом формирования непрерывного полотна российской истории и реабилитации советского периода, необходимость закрыть некоторые «политические гештальты» становится насущной.

Пользуясь нынешними санкционными обстоятельствами, нужно национализировать творческое наследие Советского Союза как народное достояние. Если это невозможно сделать согласно международному праву, в наднациональных институтах, это необходимо провести через национальное законодательство, отменив соответствующие решения судов.

Также необходимо оформить предложение российского гражданства известным творческим людям в западных странах, подчеркнув, что это – гражданско-гуманитарный акт, который свидетельствует о том, что в западных странах есть здравомыслящие люди, отдающие себе отчёт в том, что делает евробюрократия в санкционном плане и в плане разрушения коллективной безопасности.

В западном сообществе зафиксирована своеобразная мода на войну с Россией. Тем не менее, именно санкционная модальность продиктовала изменение границ, а не наоборот – события необходимо расставлять в строгом хронологическом порядке.

Надо учитывать и то, что Украина, в конце концов, станет причиной значительной финансовой перегрузки для западных стран, требуя всё больше и больше безвозвратных расходов на фоне энергетического и, в дальнейшем, более глубокого экономического кризиса, затрагивающего, в том числе, и ВПК. Действия же Вооруженных сил России в данном контексте видятся как гораздо большая заявка на усугубление ситуации в западных странах.

Нанесение тотального урона, где только можно, странам НАТО может стать доминирующим общественным настроением в России. Атлантическое лицемерие сделалось притчей во языцех, поэтому Россия формирует свой информационно-идеологический продукт, который предлагает своим европейским, азиатским и другим партнёрам в противовес ценностям ЛГБТ+, колониальной экспансии и «зелёного налога», которые предлагает теперь ряд западных стран.

Для устойчивого противодействия нарастающей зависимости населения от Интернет-контента, создающего устойчивые психологические отклонения и даже массовые психозы, необходимо проведение систематической работы со стороны государства.

Ментальной (информационной) гигиене необходимо обучать, так сказать, с самого нежного возраста. Данная мера позволит не только разгрузить педагогов, образовательную систему и здравоохранение, но также стабилизировать социально-политическую обстановку в стране.

В свою очередь, угроза национального сепаратизма, судя по приготовлениям НКО западных стран, действующих на территории России, будет расти в, что называется, заданных направлениях. Помимо принятия запретительных мер в отношении НКО, необходимо стимулировать постепенное переселение этнических русских в национальные республики как необходимый процент населения там, скрепляющий федерацию в качестве слоя основообразующей национальности, который, тем не менее, нуждается в поддержке со стороны государства. В качестве факультативной меры можно предусмотреть, к примеру, и переселение восточногерманских немцев из ФРГ, вместо приёма больших объемов мигрантов из стран Центральной Азии.

Одна из линий разлома в так называемой атлантической солидарности проявляется отчетливо и характеризуется нарастающим объёмом противоречий между США и Британией, с одной стороны, и континентальными странами Европы (Франция, Германия, Италия), с другой. Так что развенчание пропагандистских мифов о России должно быть полным и системным.

Как не существует никакой воображаемой «агрессивной» России, так нет и никаких различий