спать. Я вам приготовила комнату на втором этаже. Вторая дверь по коридору направо. Найдете сами, или вас проводить?

- Мне бы не хотелось отрывать вас от дел. Я сам найду свою комнату.

Мне показалось, что по ее лицу пробежало разочарование. Но я постарался оставить мадам Франсуаз надежду, и потому сказал:

- На тот случай, если вы захотите пожелать мне спокойной ночи, мадам, я оставлю дверь открытой.

Я нарочито медленно поднялся по лестнице, ведущей на второй этаж корчмы и, оглянувшись, посмотрел на мою соблазнительную хозяйку. Она поправляла свои тяжелые волосы, заколотые в сложную прическу. Вздохнув, я направился к двери своей комнаты.

Номерок оказался вполне презентабельным. В комнате было чисто, на окнах миленькие цветастые занавесочки. На столике у приличной кровати кувшин с водой и чашка, под кроватью – ночной горшок. Отдернув покрывало, я вдохнул мягкий запах свежего сена и чистого полотна. Только сейчас я понял, как же я устал за день. Хотелось только одного – раздеться, лечь и обо всем забыть.

Я разделся, аккуратно уложил одежду на стуле, растянулся на кровати и почувствовал, что сейчас заплачу от счастья. Первый день в этом мире заканчивался совсем неплохо. Я ожидал худшего…

- Ээй, господин Алекто!

Я открыл глаза. Мадам Франсуаз стояла у моей кровати, держа в руке масляный фонарь.

- Мадам?

- Я оценила вашу любезность, господин Алекто, - сказала она, помахав мне длинными накрашенными ресницами. – И пришла пожелать вам спокойной ночи.

- Боже, как мило, - я вскочил с кровати и взял ее за руки. – Тогда позвольте еще и поцелуй вместо стакана молока?

- Тысячу поцелуев, дорогой.

Я положил руки ей на талию и почувствовал, что она прямо пышет жаром – ну просто обогреватель «Де Лонжи», а не женщина. Какое-то время мы самозабвенно целовались, потом я избавил ее от корсажа, юбки и нижней кружевной рубашечки, оставив только милые кремовые чулочки. Мадам Франсуаз тем временем нашла милую забаву для своей правой ручки, и ее умелые ласки были до того в тему, что я ощутил необыкновенный прилив мужских сил и способностей.

- А как же твой муж? – шепнул я, пытаясь избавиться от последних сомнений.

- Я вдова, - прошептала она мне в ухо. – Мой бедный Пьер умер. Год тому назад.

- О! – сказал я и повалил ее на кровать.

Этой ночью я понял, что означает выражение «изголодавшаяся по любви женщина». Думаю, охи и стоны мадам Франсуаз было слышно даже в Саграморе. Милая трактирщица оказалась настолько темпераментной и изобретательной, что я просто потерял счет нашим заплывам. Никогда не думал, что мужская работоспособность настолько зависит от партнерши! После четвертого или пятого раза, когдая почувствовал, что напоминаю до капли выжатый лимон, я попытался устроить небольшой перерыв для куртуазной беседы и восстановления сил, но мадам Франсуаз нежно зажала мне рот своей мягкой горячей ладошкой и шепнула:

- Мы будем болтать или любить друг друга?

Вопрос мог иметь только один правильный ответ, и я его дал. Лишь на заре прекрасная трактирщица решила, что с меня хватит.

- Это было чу-дес-но! – шепнула она мне и, наградив последним добивающим насмерть пятнадцатиминутным поцелуем, покинула меня. Подобрала с пола свои вещи, позволила мне напоследок полюбоваться на свои ослепительные ягодицы без всяких признаков целлюлита, на свою чудесную кошачью спинку и, послав мне воздушный поцелуй, исчезла за дверью. Я остался лежать на простыне, превращенной в лохмотья, весь облепленный перьями из разорванных подушек, и все гадал, где же я сейчас нахожусь – то ли в деревенской гостинице, то ли в раю, то ли в морге.

Глава 9 Захариус Сто Бутылок

Глава девятая:

И тут мне этот монстр как вдарит! Я аж

с ресурса слетел…

Я проспал мертвым сном до полудня, а по пробуждении, еще раз с удовольствием вспомнив события минувшей ночи, прикинул план действий на ближайшие двенадцать часов. Все шло к тому, что мне необходимо повидаться с магом по имени Захариус. Одевшись и причесавшись, я спустился вниз и увидел, что мадам Франсуаз в нарядном цветастом платье хлопочет за стойкой, разливая по кружкам темный шипучий сидр. Я улыбнулся ей, помахал рукой. Она ответила мне лучезарной улыбкой. Похоже, мои ночные подвиги очень сильно подняли ее жизненный тонус.

- Мадам! – сказал я томно, подойдя к стойке. – Благодарю за великолепную комнату, в ней так сладко спалось! Я видел чудесные сны. Сколько я вам должен за ночлег?

- Двадцать соверенов за комнату, - сказала она. – За сны я с вас ничего не потребую.

- Сейчас меня ждут дела, - сказал я, положив монеты на стойку. – Но когда я закончу с ними, обязательно вернусь к тебе, милая Франсуаз, чтобы увидеть продолжение своих снов.

- Боюсь, господин Алекто, в моей корчме чудесные сны снятся только один раз, - ответила мадам Франсуаз, и в ее глазах появилась непонятная печаль. – Но если захотите остановиться у меня, буду рада. Прощайте, да благословят вас Бессмертные!

Я вышел из корчмы с ощущением, что меня продинамили. Ну ладно, счастье не может быть вечным. Авось, однажды прекрасная трактирщица передумает, и я смогу найти у нее не только вкусную еду и хорошую комнату… Или это мой Венец Безбрачия сработал? Если так, то в этом мире мне вполне могут обломиться лавры Дон Жуана. Гуляй не хочу, а жениться меня никто не заставит.

Заманчиво.

Я вышел из корчмы и отправился вглубь деревни. Дом Захариуса Сто Бутылок находился на западной околице Мансее, но дверь оказалась запертой. Побродив вокруг дома, я решил расспросить местных, где можно в это время найти мага.

- Ищите около озера, господин, - сказал мне пожилой крестьянин, которого я встретил на улице. – Магистр Захариус часто там бывает.

- Магистр?

- Истинно так, господин. Он очень хороший маг.

- Спасибо, отец, - я дал старику один соверен, который тот с