– Теперь ты надумала жалеть себя, – со знанием дела, кивнул Колдун. – Это совсем плохо. Пошли уже…

И я пошла, вернее, поплелась за ним с кухни. Мне приказали сесть на все ту же шкуру в углу комнаты и закрыть глаза. Под спину Вуд собственноручно подсунул мне подушку – какой заботливый!

– Я буду говорить и иногда касаться тебя. Ты же старайся все в точности выполнять.

Отвечать мне ему не хотелось, а потому я ограничилась кивком. Ну и глаза закрыла с удовольствием. Не уснуть бы сейчас только.

– Представь, что находишься на берегу моря. Каким ты его видишь? – зазвучал голос Вуда и показался он мне колдовским. И странным образом смолкли все звуки вокруг, словно я оказалась за пределами мирового пространства. Звучит дико, но именно так мне и казалось.

– Спокойным, искрящимся под солнцем.

Собственный голос я тоже услышала словно издалека.

– Ты сидишь на песке или камнях?

Я оглянулась и с удивлением обнаружила себя на пустынном пляже. Но я же точно знаю, где я сейчас. Тогда как такое возможно?

Белый песок был теплым, но не обжигал. Я нежилась под лучами солнца, наслаждаясь тишиной и покоем. Морской шелест рождал в душе приятные фантазии. И ничего не хотелось делать, как и менять. Правда-неправда, какая мне разница, если так хорошо?

– На песке, – с трудом заставила себя ответить Вуду.

При всем, что со мной происходило, я отчетливо осознавала, что все вокруг меня – это всего лишь иллюзия, рожденная в моей голове. А Вуд – сильный гипнотизер, раз так быстро смог ввести меня в транс. Впрочем, раньше меня никто и не гипнотизировал – сравнивать было не с чем.

– Тебе хорошо? – раздался рядом его голос, гармонично вливаясь в общую картину, сочетаясь со звуком моря.

– Очень! – честно ответила я и не выдержала, расплылась в довольной улыбке.

– Готова остаться там навсегда?

Я задумалась. Пожалуй, не готова. Ведь даже самое приятное в неизменном виде способно надоесть. Кроме того, я никогда не стремилась к одиночеству, а в этом месте, знала точно, нет никого кроме меня.

– Нет.

– Тогда, нужно избавиться от иллюзии, вернуть себя в действительность.

Я почувствовала, как пальцы Вуда прижались к моим вискам. И сразу же от них начали исходить слабые электрические импульсы. Ну может и не электрические, но ощущения были именно такими. Не очень приятными, должна сказать.

На небо набежали тучи, а море начало волноваться. Песок уже не казался теплым и ласковым, а море лизало мои ноги. И мне бы встать и уйти или хотя бы отползти подальше, но я словно приросла к месту. А море уже разволновалось не на шутку и заливало меня по пояс. Брызги попадали в лицо. Становилось холодно. Небо хмурилось все сильнее, и вот уже первые крупные капли упали на берег, а вскоре и хлынул настоящий ливень.

Ну давай же, вставай и беги! Ищи укрытие, спрячься от дождя и шторма. Не сделаешь этого, море поглотит тебя, засосет волной на глубину, откуда ты уже не сможешь выбраться.

Я всеми силами заставляла себя встать, но ничего не получалось. Вода попадала в рот, и я захлебывалась. Эта вода была кругом, и я уже не понимала, сверху ли она льется, или море меня поглощает все сильнее. Я не чувствовала ее вкуса, а холод сковал суставы. Теперь, даже если бы захотела, шевельнуться не могла – меня словно заморозили. А изнутри леденил ужас – сейчас я погибну! Я даже кричать не могла, как и не видела уже ничего.

– Успокойся. Это все неправда…

Я прижималась к Колдуну, как к самому родному в мире человеку. Искала у него защиты и грелась на его теплой и широкой груди. Он заставил меня пройти через этот ад, но он же и спас из него.

Прошло еще несколько минут, прежде чем я осознала, что все закончилось, и смогла отстраниться от Вуда. Первым делом убедилась, что одежда на мне совершенно сухая, а сама я нахожусь все в той же комнате, обогреваемой жаркой печкой.

– Что это было? – спросила я у Вуда.

– Твоя жизнь.

– В каком смысле?

– То, как ты живешь, прячась за выдуманной моделью, которую сама же и построила. Живешь в обмане самой себя, не осознавая этого.

– А лучше жить в натуральном мире – утонуть в штормящем море?! – возмутилась я.

– Совсем не обязательно, – улыбнулся Колдун. – Ты могла найти укрытие. Развести костер и согреться. Переждать непогоду… Но ничего этого ты не сделала, потому что искусственная модель жизни оказалась сильнее тебя.

– Какая-то ерунда, – потрясла я головой. – Ничего я себе не придумываю, живу как умею.

– Вот именно, что как умеешь. А ты подумай об этом на досуге. А сейчас пошли расчистим двор, – легко подскочил он со шкуры и потянулся.

– Что? – не поняла я.

– Если во время метели не расчищать от снега двор, то завтра утром дом засыплет снегом до крыши. Да и физический труд пойдет тебе на пользу.

– Я больше не могу! – воткнула я лопату в снег и оперлась на нее, чтобы не унесло ветром.

Я ослепла от летящего в лицо снега. От него кожу покалывало и дыхание спирало. Я уже молчу про то, сколько его набилось под фуфайку, в которой я себя чувствовала пугалом огородным. Да, она согревала, но была размера на три больше моего. Пришлось подпоясаться и закатать рукава. И вообще, я дико устала махать лопатой, сгребая снег. И все для того, чтобы он снова засыпал расчищенные участки.

– Потерпи еще чуть-чуть, скоро закончим.

Вуд тоже прервался. В отличие от меня он не ныл и не халтурил. Работал так, что любо-дорого было подсматривать за ним. Что я и делала частенько, забывая, что нахожусь тут не для украшения двора. Но смотреть – одно, а орудовать лопатой – совершенно другое. Особенно мне, которая сроду лопату в руках не держала. У моих родителей даже дачи не было, и огород я никогда не вскапывала.

Подавив тяжкий вздох, я снова принялась делать вид, что работаю. Нет, ну на самом деле, пользы от меня было, как от козла молока, и весь двор Вуд расчистил один. Да и не весь, а возле крыльца и тропинку до калитки. А вот сугробы вдоль тропинки выросли выше человеческого роста.

– Вот теперь все. Пошли греться и пить чай.

Вуд забрал у меня лопату и аккуратно воткнул обе в снег возле крыльца. По сложившейся уже традиции проделал все это, не глядя на меня. А потом спокойно отправился в дом. Я же как топталась на тропинке, так и продолжала топтаться, пока не сообразила, что осталась на улице одна. Вот тогда я тоже припустила к дому, испугавшись вдруг звуков завывания метели.

Откуда на свежерасчищенной тропинке может взяться лед? И почему именно моя нога ступила на него? И как, поскользнувшись, можно исполнить самый настоящий пируэт в воздухе, чтобы потом угодить прямиком в сугроб? И не просто угодить, а нырнуть в него головой вниз. Скрыться в нем полностью. И не иметь возможности не только закричать, а и пошевелиться.