Со всех открытых трибун незнакомые люди говорили мне, что я – будущее ямайского спорта.

Было решено, что мне наймут репетитора для занятий по вечерам, и я был представлен Норману Пёрту. Мистер Пёрт служил налоговым инспектором в Монтего-Бей, а в свободное время работал репетитором и имел отличную репутацию. Он был выпускником Вильяма Нибба и Ямайского колледжа и участвовал в забегах на 800 метров, так что имел опыт балансирования между учебой и тренировками на беговой дорожке. Расписание было согласовано, и мистер Пёрт стал приходить ко мне дважды в неделю. Так было решено вытащить меня из неприятностей.

Но в моей жизни оставались отвлекающие факторы, с которыми приходилось справляться. Я был местной суперзвездой, и девушки из Трелони хотели общаться с чемпионом мира, что было чертовски приятно, конечно. До той поры я был практически равнодушен к противоположному полу. Я был сельским парнем, и домашнее воспитание сказывалось: необходимо было учиться искусству ходить на свидания, что порой вызывало трудности. Некому было научить меня производить впечатление на понравившуюся девушку, тогда у нас не было журналов, какие есть у сегодняшних подростков, где рассказывают, как очаровывать женщин. Если бы я жил, например, в Кингстоне, тогда это было бы другое дело. Там я мог получить опыт, наблюдая за людьми вокруг себя. В Коксите же мне приходилось учиться самому.

Прежде чем продолжить, я бы хотел объяснить, как вообще обстояло дело со свиданиями на Ямайке, потому что, поверьте, здесь это происходит иначе, чем в Европе, Австралии или Штатах. На Карибах парни флиртуют много, и, хотя девушкам это не нравится, такой образ жизни считается нормальным, особенно среди подростков. Я поступал так же, с той лишь разницей, что не особо тогда разбирался в правилах флирта – правилах игры, то есть не так хорошо, как некоторые атлеты на чемпионатах.

До Международного юниорского чемпионата мои рекорды не считались чем-то выдающимся – я был неопытен. В восьмом классе у меня была девушка, но эти отношения превратились в кошмар после того, как я стал общаться еще и с другой девушкой, и они очень быстро вывели меня на чистую воду. В школе Вильяма Нибба парень достаточно быстро понимает, что ему некуда спрятаться, если он флиртует с двумя девушками одновременно, прямо на одной площадке. Я не смог балансировать между двумя свиданиями и скоро нарвался на неприятности. Представьте себе отверженную ямайскую девушку в стрессовой ситуации.

Но все изменилось после юниорских игр. Поменялся ракурс отношения ко мне. Девушки хотели со мной общаться, потому что я был местной достопримечательностью и смотрел на них со всех газетных обложек. Вот тогда я познакомился с правилами игры по-настоящему. Я научился всяким штукам у парней из ямайской беговой команды. Я наблюдал за тем, как они обращаются со своими девушками. Я стал таким опытным, что научился правильно назначать свидания: теперь, вместо того чтобы встречаться с двумя девушками из одной школы, я стал флиртовать с девушками из разных школ. Только когда я начал встречаться с тремя одновременно, я почувствовал себя Мужчиной.

Я начал взрослую жизнь не только в отношениях с девушками, но еще и попробовал гашиш – это, конечно, сомнительное признание для золотого олимпийского чемпиона, но меня оправдывает, что это случилось однажды, и я практически сразу об этом пожалел, хотя в то время многие люди в стране курили травку.

Я не пытаюсь себя оправдать или освободить от ответственности, но из песни слов не выкинешь. Когда бы я ни играл в футбол в парке с друзьями, всегда была группа парней, куривших косяки, и однажды я тоже не устоял. Я сказал: «Знаете что? А дайте-ка мне тоже попробовать!» Но после первой же затяжки я возненавидел сигарету. Эта дрянь была отвратительной, и я почувствовал себя уставшим буквально через секунду после первого вдоха дыма.

Меня бросило в жар, я почувствовал головокружение. Я подумал: «Забудь об этом!» Ошеломленный, я сел на землю и уже тогда решил, что это не та дорога, по которой я хотел бы пойти. Во-первых, мне проломит голову отец, узнав, что я дурачусь подобно Бобу Марли, а во-вторых, травка сделает меня слишком ленивым, если начну курить много. Я и так был достаточно расслабленным, но то, что я видел вокруг, определенно подсказывало, что я превращусь в бездельника, если продолжу курить. Я же хотел быть активным, особенно в отношении своего будущего в беге, потому что гонки и победы доставляли мне удовольствие.

Меня как многообещающего спортсмена ямайская легкоатлетическая ассоциация JAAA стала отправлять на соревнования по всему миру. Вскоре после Международного юниорского чемпионата меня пригласили в Международную ассоциацию легкой атлетики IAAF на церемонию награждения восходящих звезд, чего удостаивалась только самая многообещающая молодежь. Это была очень далекая поездка, и я должен был добираться до Монте-Карло самостоятельно, что стало просто катастрофой, потому что на обратном пути я пропустил стыковочный рейс из Лондона. Я понятия не имел, что делать.

Я сразу же отправился к стойке регистрации просить о помощи.

– Нет, уважаемый, – сказала она, когда я спросил, могу ли получить билет на другой самолет. – Мы не можем предоставить вам место вот так сразу…

«И что теперь, черт возьми, со мной будет?» – подумал я. Слезы побежали по моим щекам. Лицо женщины на стойке регистрации стало озадаченным.

– Не волнуйтесь, – сказала она. – Когда такое происходит, компания предоставляет ночлег в гостинице, и мы отправим вас утренним рейсом. С вами все будет хорошо.

Я почувствовал облегчение, но когда заселился в номер, не смог заснуть. Я так переживал, что пропущу свой самолет завтра утром, что решил просидеть всю ночь с чемоданом на коленях, и отчаянно пытался не закрывать глаза. За полтора часа до того, как автобус должен был доставить меня обратно в аэропорт, я уже выехал из номера и сидел на скамейке в холле гостиницы, дрожа под дождем и посматривая на часы. Я не мог дождаться возвращения домой.

Если бы такое произошло сегодня, я просто купил бы себе другой билет. Возможно, я поменял бы авиакомпанию, а возможно, подумал бы: «К черту все это! Лондон – классный город, чтобы поболтаться здесь немного, останусь-ка здесь на пару дней!» Но тогда я был растерян. Я был 16-летним ребенком, у меня не было денег, и на какое-то время мне показалось, что я застряну навсегда в этом дождливом месте с непривычной едой.

Тогда мир показался мне огромным и страшным, и я даже не догадывался, сидя перед гостиницей и отмораживая задницу, что скоро он станет еще больше.

* * *

Но в обычной жизни, за пределами беговой дорожки, я любил подурачиться. Тренер Макнейл бывал часто раздосадован моими выходками, его приводили в бешенство совершаемые мной глупости. Я не старался специально наделать неприятностей, но очень часто не задумывался о последствиях своих шуточек и приколов. Обычно я делал то, что первым приходило мне в голову, и в самый ответственный момент, когда все становилось просто чудовищно, я думал: «Мне, пожалуй, не стоило этого делать!»

Например, когда я выпрыгнул из школьного автобуса перед отборочными забегами CARIFTA в 2002 году. В автобусе перестал работать кондиционер, а день был жарким, поэтому я решил добраться до стадиона на машине своего друга, вместо того чтобы ехать с остальными детьми. Проблема возникла, потому что я никого не предупредил и улизнул через заднюю дверь, пока никто не видел. Когда тренер обнаружил, что меня нет в автобусе, то запаниковал и тут же вызвал полицию. Кончилось все не смешно: как только машина со мной подъехала к стадиону, нас окружила полиция, и меня заставили сидеть на бордюре до тех пор, пока не появился тренер Макнейл.