В советское время десяток «центральных» газет одновременно задавал всему населению общую «повестку дня», понятийный язык и канву для осмысления реальности. Эта функция советской печати страдала рядом недостатков, но факт, что все ее читатели соединялись полученной информацией.

В ходе реформы система советской печати была ликвидирована таким образом, что сразу была подавлена ее соединяющая функция. «Центральные» газеты перестали существовать. Появилось множество газет, в совокупности создающих хаос и подрывающих общие культурные устои. Но даже и такое печатное слово перестало достигать большинства граждан. В 1990 г. 1 тысяча жителей РСФСР ежедневно получала 700 экземпляров газет, а сейчас в Российской Федерации 117–120, то есть в 6 раз меньше. Народ резко разделен на две части — меньшинство, читающее газеты, и большинство, газет не читающее. Информационное пространство народа, покрываемое печатным словом, разорвано. Это — важное разделение, мы расходимся на два разных народа.

То же самое происходит в других частях бывшего советского народа. Например, в Грузии охват населения газетами сократился в 137 раз! После разрушения СССР грузинский народ переместился в совершенно иную информационную среду. В 2000 г. на 1 тыс. населения Грузии приходилось 5 экземпляров ежедневного тиража газет. В советское время плотность информационных связей грузин через печатное слово была как у развитой современной нации, а теперь приобрела тип, характерный для племени, обитающего в самых слаборазвитых районах мира. Грузинский народ теперь разделяется на региональные и родоплеменные этнические общности.

В Российской Федерации положение лучше, но радоваться нечему. Регресс в типе информационного пространства большинства идет быстро, и связность русских и других народов России ослабевает.

Важной силой, соединяющей людей в народ или нацию, являются праздники и памятные даты. Это вехи в нашей общей истории, в эти дни мы регулярно и по установленному ритуалу одновременно вспоминаем и переживаем великие события и нашего народа, и вселенского уровня, и потустороннего мира — как они были восприняты нашими предками. В этих общих воспоминаниях и переживаниях всегда есть ощущение святости события, его влияния на судьбу множества поколений народа.

Изменение перечня священных дат и событий, которые мы должны сообща поминать, — вещь ответственная. И исключение какого-то события из календаря особых дат, и введение в календарь нового праздника вызывают в обществе напряженность и конфликты. Нередко они приводят к расколам, разрывающим народ на враждебные группы. В 90-е годы эти изменения стали инструментом целенаправленного расчленения народа России и стравливания разных его частей. От тех лет мы получили в наследство действующий механизм подрыва национального сознания, и теперь его надо нейтрализовать.

Были изменены и перечень праздников, а для ряда их и названия, и статус (рабочий или нерабочий день), и ритуал проведения. Самое глубокое воздействие на общество оказали исключение годовщины Октябрьской революции и введение, как праздника высшего ранга, Дня независимости России. Оба эти шага Ельцина с точки зрения интересов государства и народа были фундаментальной ошибкой — если не сознательной антироссийской акцией.

Поговорим о втором шаге. С XVI века по 1991 г. большинство жителей России и подавляющее большинство русских понимали и ощущали Россию как державу, вобравшую в себя множество народов и ставшую империей. Уничтожение этой империи (в форме СССР) было, без сомнения, великой катастрофой мирового масштаба и тяжелейшей травмой для большинства граждан исторической России. Если бы наши предки могли видеть нас с небес, это было бы и для них страшным горем.

И вот, вводится государственный праздник ликвидации исторической России и «освобождения» ее половины от украинцев и белорусов, от казахов и абхазов. Независимость! Выходит, все эти народы нас угнетали, а с приходом Ельцина и его беловежских сообщников мы стали от них независимы и должны ежегодно это поминать как праздник. Это — дикое надругательство над здравым смыслом, совестью и народной памятью. Нас заставляют праздновать, вспоминая черное событие в нашей национальной истории. В этом есть большая доля садизма.

В мире есть влиятельные силы, которые с середины XIX века ненавидели Россию как империю и считали своей задачей ее расчленение. Иногда им удавалось организовать свою «пятую колонну» и внутри России. Альянсом этих внешних и внутренних сил Российская империя была расчленена после Февраля 1917 г., но вновь собрана в виде СССР. Второй раз этому же альянсу удалось расчленить нашу империю в 1991 г. Кто же мог искренне праздновать это событие? Ничтожное меньшинство, которое и было «пятой колонной» в геополитическом столкновении.

Сейчас, изживая последствия ельцинизма, власть переименовала День независимости России в День России. Это смягчило издевательство, но не исчерпало конфликт. Ведь «корень» события, которое мы обязаны праздновать, его смысл не изменились. Мы же отмечаем не историческую ошибку приведения Ельцина к власти. Привязать День России именно к 12 июня — это отказ от исторической России. И те, кто праздновал гибель Империи, это прекрасно понимают и старательно подчеркивают.

Еще недавно в этот день через улицы протягивали транспаранты: «России — 10 лет». Да, они мечтают пресечь корень тысячелетней России, так и пусть празднуют этот день в своих русофобских сектах, пьют и пляшут за заборами в своих коттеджах. При демократии это можно позволить, но нельзя же учреждать праздник государственный. В этом году 12 июня компания Билайн разослала всем клиентам поздравление: «С Днем рождения, страна!» Ясно, что этот праздник остается инструментом разрушения исторической памяти, а значит, и национального сознания.

Мы переживаем длительный кризис, нефтедоллары лишь смягчают травму. Это — вторая большая Смута, преодоление ее требует времени, но и постоянных усилий. То, что стали вспоминать день 4 ноября 1612 г. как завершение той Смуты — верный шаг. Но нельзя же одновременно праздновать 12 июня — символическое начало нынешней Смуты. Это все равно, что праздновать день коронации Лжедмитрия в Кремле. Смута порождает абсурд, но нельзя ему потакать, это вещь заразная.

Одним из губительных дефектов нашего сознания стала убежденность, будто народ, когда-то возникнув (по воле Бога или под влиянием космических сил, пассионарного толчка и др.), не может пропасть. Это представление ложно. Народ, в отличие от биологических популяций живых существ, возник не в ходе естественной эволюции. Это творение культуры, причем недавнее, требующее для своего существования уже сложной общественной организации. Когда, например, возник русский народ? Совсем недавно — за XIV–XVI века. А ведь уже до этого у восточных славян была своя государственность, общая религия и развитая культура. Но чтобы собрать их в народ, требовалось создать еще множество особых связей между людьми — так, чтобы большая общность, расселенная на обширной территории, почувствовала себя огромной семьей. Мы — русские. Но ведь эти связи можно и порвать!