Птичка открывает сразу. В шортиках и маечке, с хвостиком на макушке и без макияжа. Свеженькая, хорошенькая!

Протягиваю телефон и решаю, что возьму ее прямо сейчас, чего бы мне это ни стоило. Иначе взорвусь нахрен! А она не против, и это крайне важно. Потом будем думать о последствиях, об этичности этого секса, о том, что знакомы меньше суток. Вообще думать ‒ это потом, а сейчас ‒ только чувствовать.

Соня хочет куда-то ехать, в какой-то аэропорт. Слышать ничего не желаю! Сначала секс, потом разговоры. Не очень правильно получается, но с правилами у нас с самого начала не заладилось.

Целую ее, и тормоза срывает. Она такая нежная везде, такая вкусная. Сексуальная, чувственная до невозможности. Пять минут прелюдии средней интенсивности ‒ и она кончает на моем пальце. Мне это льстит, конечно, но сам я так возбужден, что до ширинки дотронуться не могу, боюсь, что всунуть в нее не успею. Не хватало еще джинсы обкончать или ее обляпать. Срываюсь в душ. Надо охладиться, спустить давление по-быстрому и потом заняться нормальным сексом, без преждевременных извержений. После мы обязательно поржем с ней, вспоминая ее фееричный оргазм и мой позор от перевозбуждения.

Но после ничего не случается.

Выхожу из душа, а ее нет. Мы перешли на новый уровень, но она снова сбежала.

В этот раз я конкретно облажался. Game over, man!

Стою, туплю на пустую смятую постель.

Вдруг замечаю среди складок простыней какую-то карточку. Беру ее в руки и зависаю: испанский ученический документ на ее имя, с фоткой. И симка в ее телефоне была европейская. Пазл начинает складываться. Она летит в Барселону, потому что учится и живет в Испании, а я думал ‒ в отпуск. Сходу не врубился. Вот только без этого документа в самолет ее не пустят.

Прыгаю в тачку, мчу в аэропорт. По дороге складываю все известные и неизвестные в одно уравнение. София Соловей учится в Барселоне на ландшафтного дизайнера, но лучшая подруга ‒ местная, и школу они заканчивали вместе. Значит, семья у Сони здесь. Родители, скорей всего, какие-то чиновники, раз все профили в соцсетях закрыты. Сто пудов палиться не хочет, а сама мне что-то про коррупцию втирала. Обычная история: вор всегда кричит «держи вора». Ну да ладно. Срок ее студенческой визы вот-вот истечет ‒ то есть, учебу она закончила, да и подруга говорила, что диплом есть. Почему остается в Испании? Парень? На последнем вопросе ощущаю мерзкий укол ревности. Что за хрень! Нет у меня права ее ревновать.

Людей в аэропорту мало, сразу замечаю ее у стойки регистрации. Стоит, волнуется, что-то эмоционально объясняет сразу трем представителям авиакомпании. Очевидно, ее не хотят регистрировать на рейс. Подхожу и молча через ее плечо протягиваю карточку. Она вздрагивает, разворачивается, набирает полную грудь воздуха, складывает ладошки домиком и выдыхает благодарно:

‒ Слава богу!

‒ Да, теперь ты можешь так меня называть и восславлять, ‒ отшучиваюсь я.

Хохочем, как два дурака, пока ей выдают посадочный.

‒ В который раз ты меня спас? — уточняет Соня.

‒ Мы, боги, не считаем. Работа у нас такая.

‒ Хорошая работа, и ты хороший, Никита. Спасибо! — она чмокает меня в щеку, а мне и приятно, и неловко. Я ее выручаю из проблем, которые сам, по сути, создаю. Сомнительный герой.

‒ Улетаешь, птичка, значит. А говорила, что не умеешь. Может останешься? — спрашиваю, с надеждой.

‒ Не могу, ‒ она мотает головой. ‒ Там моя жизнь, там у меня…

Пауза.

‒ Парень, ‒ помогаю я. Утвердительно так припечатываю это лишнее слово.

Только идиот станет вспоминать другого с девушкой, которая самому охренеть как нравится. И сегодня я ‒ именно этот идиот.

Она теряется, разводит руками, кивает, потом отрицательно мотает головой, но ничего не говорит. Какое-то время молчим.

‒ А у тебя девушка, ‒ вспоминает она.

Хочу сказать, что нет у меня никого, но сейчас это прозвучит тупо. Тем более, что девушка у меня пока действительно есть.

‒ Не в самое удачное время мы встретились.

Она заметно грустнеет.

‒ Гейт скоро закроют, я пойду, ‒ и реально идет.

‒ За тобой должок! — выдаю я очередную глупость, шагая рядом. Просто хочу ее остановить, но не знаю, как.

Она тормозит, подвисает в явном замешательстве, а потом достает кошелек и на полном серьезе:

‒ Точно! Суши и вино. Сколько с меня?

С трудом удается не заржать. Я о другом долге, естественно. Хотел оргазмами посчитаться и тупость сморозил. Пытаюсь выкрутится:

‒ Около сотни. Поцелуев. И один нормальный секс. Отдашь?

‒ Ах, ‒ она, наконец, понимает, о чем я, и краснеет. ‒ Извини, но так я не могу. Ты в отношениях, мы едва знакомы. Это странно для меня, не понимаю, как так вышло…

Она запинается, глядя в пол.

Я ‒ кретин, однозначно. Вместо того, чтобы попросить ее номер, загоняю девочку в краску грязными намеками о сексе без обязательств.

‒ Забей, Соня. Неудачная шутка.

Протягиваю руку. Тянет в ответ свою. Беру ее ладошку, сжимаю. Дергаю на себя, обнимаю всего на секунду — она сразу отстраняется. Последний раз смотрит мне в глаза, и этого взгляда в груди конкретно так екает. Не хочу отпускать! Хочу видеть ее, хочу целовать и прижимать к себе. Но она отворачивается и идет.

‒ Друзьями быть не получится? — вдогонку спрашиваю я, хотя и сам знаю, что нет, с ней точно не смогу.

‒ Адьос, Никитос, ‒ привычно прощается она, не оборачиваясь и вскидывая руку.

Метр, два, три, пять… Уходит. Ни разу не обернувшись, скрывается за поворотом зоны вылета.

____________________

Песня для этой главы Нервы. Я не хочу без тебя спать

https://youtu.be/_q4nQINeSos

Соня: Просто забуду, и очень скоро

Оборачиваться нельзя. Едва сдерживаю слезы, даже глаза щиплет. Считаю плитки под ногами: три, четыре, восемь… На десятой по щекам уже текут огромные соленые градины. Ускоряю шаг и почти бегу к окошку паспортного контроля.

‒ Что у вас случилось? Горе? Обидел кто? ‒ участливо интересуется молоденький пограничник.

‒ Кошка умерла, ‒ сходу вру я.

А что еще сказать? Что скоропалительно втюрилась в малознакомого чужого парня, которому была интересна только на один перепихон, да и то он в последний момент передумал? Да лучше я сквозь землю провалюсь, чем сама себе в этом признаюсь!