* * *

К 20.00 все было готово к выходу. Разведчики привычно подгоняли снаряжение, обвешивая разгрузочные системы фляжками с водой, дополнительными ножами, ракетами красного и зеленого огня, вгоняя в тесные кармашки разгрузок ВОГи.

Вновь прибывшие моряки тут же по традиции получили прозвища. Прапорщик Фролов с «шайтан-трубой» и комплектом выстрелов к ней за плечами был окрещен Шайтанычем. А прапорщик Дембицкий за созвучие фамилии с основным событием в жизни солдата получил прозвище Дембель. Они как-то сразу вписались в спаянный коллектив разведчиков, которые чужака чуют за версту и никогда его к себе не подпустят.

В 21.00 разведчики вышли к улице Алтайская, за которой начиналась территория, все еще контролируемая боевиками. Здесь оставалась группа прикрытия, призванная обеспечить их отход в случае обнаружения разведгруппы дозорами «духов». Разбившись на тройки, прикрываясь утопающими в непроглядной тьме каменными утесами многоэтажек, они ступили на вражескую территорию.

Очень скоро был обнаружен первый опорный пункт боевиков, перекрывающий движение сразу по двум направлениям. На позиции были аккуратно разложены ящики с патронами, 4 РПГ-7 и несколько выстрелов к ним, прикрытые куском полиэтиленовой пленки, две РКГ-72 и… ни одной живой души. Разведчики установили мину-ловушку для подрыва опорного пункта с таким расчетом, чтобы взрыв произошел при попытке снарядить РПГ боеприпасом и походил на ошибку гранатометчика при заряжании, и двинулись дальше. В моросящей тьме показались три громады десятиэтажных домов. Седой полушепотом передал по рации приказ проверить каждую, так как совершенно понятно было, что с их высоты улица Алтайская с одной стороны и Старопромысловское шоссе – с другой простреливаются полностью. А если в комнатах верхних этажей разместить крупнокалиберные пулеметы и оборудовать позиции гранатометчиков…

Седой, Шайтаныч и трое разведчиков вплотную подошли к первому из домов, а остальные двинулись дальше. Во дворе никого не было, и они вошли в подъезд. Кабина лифта разделяла его на два крыла, в каждом из которых было несколько квартир. Седой взглянул на светящийся циферблат командирских часов, фиксируя время для рапорта. Стрелки показывали половину второго ночи…

Темень в подъезде была непроглядная, и Седой включил ПНВ. В мерцающем зеленом свете появились четкие очертания коридора.

Некоторое время разведчики стояли, прислушиваясь. Но кроме завывания ветра, усиленного гулким эхом пустого коридора, не услышали ничего подозрительного. Седой дал знак одному из разведчиков контролировать вход, остальным показал направления поиска. Разведчики разошлись, внимательно осматривая двери квартир. Некоторые из них были открыты или полуоткрыты, поэтому не заслуживали внимания. Некоторые заперты на ключ, что тоже свидетельствовало об отсутствии «духов» в данной квартире (кто же будет устраивать себе западню). Наконец, в левом крыле подъезда Шайтаныч обнаружил то, что искали: за металлической дверью, закрытой на защелку, находилась деревянная, закрытая изнутри на шпингалет. Приложив ухо к двери, Шайтаныч услышал мощный храп, изрыгаемый сразу из нескольких носоглоток, и подозвал Седого. Тот легонько отжал дверь от себя рукой, и шпингалет издал тихий характерный звук. Вытащив из ножен нож, он осторожно ввел его лезвие между дверью и коробкой в том месте, где шпингалет удерживал полотнище двери, и начал постепенно отжимать дверь от коробки. Вскоре шпингалет тихо лязгнул, отрываясь от двери. Седой дал знак разведчикам оставаться на месте и вошел в квартиру.

Вся прихожая была завалена разнообразным оружием и цинками с боеприпасами. На чудом сохранившейся вешалке были навалены бушлаты, какие-то куртки гражданского типа, свитера. Воздух в квартире был спертый, насыщенный запахами казармы: пропотевшей одежды, немытых тел, портянок, заношенной обуви…

Бесшумно ступая через груды оружия, Седой прошел в комнату и увидел толпу боевиков, спавших вповалку на полу. В углу чадно коптила допотопная керосинка, дополняя вонь казармы запахом несгоревших фракций «самогонной» солярки. Из открытой двери второй комнаты доносился такой же мощный храп, какой стоял и в большой комнате. Седой прикинул количество спящих тел – получилось не менее 10–15 человек. То есть практически весь личный состав обнаруженного разведчиками опорного пункта.

Седой подумал, что если сейчас бесшумно уничтожить эту бригаду, то завтра ей на смену придет другая, которая выставит посты на подступах к десятиэтажкам, чем существенно осложнит работу разведчиков. Кроме того, «чехи» сразу поднимут вой о нарушении перемирия «федералами». Он так же тихо покинул квартиру, приладив на место вырванный шпингалет, и разведчики поднялись на второй этаж, оказавшийся нежилым. Зато на третьем и четвертом этажах они обнаружили боевиков сразу в нескольких квартирах, а на восьмом и девятом были оборудованы огневые точки. Зафиксировав все данные в рабочем блокноте, Седой дал команду всем группам на отход. Собравшись около опорного пункта боевиков, разведчики коротко доложили об увиденном, и, миновав опасный участок без приключений, группа вышла на нейтральную территорию, где их ожидала группа прикрытия. Все вместе они дождались группу старшего лейтенанта Миляева, у которой был самый дальний маршрут. Олег Миляев сразу же отвел Седого в сторону и, прикурив от его сигареты, доложил:

– Короче, командир, ситуация такая: мы дошли до улицы Маяковского… Обнаружили подготовленные позиции боевиков, огневые точки. Все это я нанес на карту. Есть одно существенное звено в цепи их обороны, которое может сделать нашу задачу невыполнимой.

Седой вопросительно взглянул в глаза Олега, и тот отвел взгляд, как будто себя считая виноватым за обнаруженную «подляну» боевиков.

Миляев глубоко затянулся сигаретой, пряча ее тусклый огонек в ладони, и, погасив плевком, затоптал окурок. Из внутреннего кармана разгрузочной системы он достал карту Грозного и разложил ее на капоте сгоревшего «Москвича», подбитого прямо посреди дороги. Седой набросил им на головы плащ-палатку, укрываясь от постоянно падающей с неба мороси и наблюдателей со стороны боевиков, и включил тонкий китайский фонарь-карандаш.

– Вот здесь, – Олег ткнул прокуренным ногтем в перекресток, – на пересечении улиц Тасуева и Краснознаменной, есть сквер или парк. Так вот, в этом сквере мы обнаружили две установки «Град». Со стороны улицы Кутузова их прикрывает до взвода «духов», плюс расчеты орудий – человек десять. Отдельно сложены боеприпасы, метрах в ста в сторону улицы Тасуева. Их тоже охраняет до десятка «духов». Итого порядка 30–40 человек… Разобраться с ними будет непросто.

Окончив доклад, Олег вновь виновато посмотрел на Седого.

– Да-а, – протянул тот, – если «Грады» лупанут по колонне, мало не покажется. Вот сюрприз – нежданный-негаданный. – Седой поскреб пальцами заросший жесткой щетиной подбородок, раздумывая. – Ладно, пошли, будем думать, как нам эту проблему решать. Хотя что тут думать – по-любому надо будет их зачищать, иначе нам звездец…

Он хлопнул Миляева по плечу и дал команду на выдвижение в базовый лагерь.

Около пяти часов утра нового дня разведчики прибыли в свое расположение. Старшие боевых троек уселись писать рапорты о проделанной работе и составлять план-схемы выявленных огневых точек. Седой внимательно изучил полученную развединформацию и нанес ее на карту. Он прикинул позиционный расклад и понял, что силами его группы и силами разведчиков морской пехоты удержать захваченный плацдарм будет крайне сложно. Если во время прохождения колонны к боевикам своевременно подойдет подкрепление, потерь среди разведчиков и бойцов в колонне не избежать. В то же время Седой прекрасно понимал, что дополнительных сил никто не выделит, а значит, придется выполнять задачу наличными силами. Он долго сидел над картой, прорабатывая возможные варианты действий, и в конце концов решение было найдено.