Ещё одна загадка для Деда.

Получается, чужаку нужна Кольцевая линия – но для чего? Покататься по кругу, подкармливаясь и обрастая информацией? В вагоне он внимательно изучил схему метро. Готовился к пересадке? Зачем? Чтобы встретиться к тем, кто когда-то использовал якорь-метку? Или он заранее знал, где в Москве можно найти себе убежище?

Слишком много вариантов. Но это не эмигрант. Скорее, беглый преступник, а не бедная жертва. Жертвы, ровно как и эмигранты, выбирают миры с надёжной общиной и крепкими законами. Не периферию: во-первых, слишком опасно, во-вторых, трудно спрятаться.

Дикая периферия – удел профессионалов, знающих, как адаптироваться, как восстанавливать тело, как вести себя в незнакомых условиях. Специалисты такого сорта легко выпутываются из передряг. Но если уж им придётся драпать, они выберут глухое местечко.

Отличный вариант – Земля, где о чистоте Границы заботится малоопытный Обходчик.

Он ведь считался малоопытным – каких-то десять лет самостоятельной практики! И десять лет репутации принципиального Стража.

Дед следовал за чужаком, стараясь не сокращать расстояние между собой и «добычей». Судя по повадкам незваного гостя, он способен распознать «хвост». Но и отрываться тоже не стоило. Пара часов слежки – и Обходчик получит информацию о подпольной организации беглецов. Если она есть.

В непредсказуемой толпе, которая понемногу просачивалась на эскалатор, проблематично соблюдать дистанцию. Когда чужак был внизу, Дед только-только встал на верхнюю ступеньку эскалатора. Теперь главное не упустить пришельца, а то ведь он неприметный, как карманник, и похож сразу на всех…

– Ой, дядя, привет! – раздалось справа.

Дед повернул голову – по соседнему эскалатору поднималась Варя в сопровождении задумчивой Златы.

– А ты куда? Подождёшь нас внизу? – прокричала племянница, радостно махая рукой.

Чужак обернулся на голос девушки. Обшарил взглядом вереницу пассажиров, выискивая «дядю». Возможно, он знал Стража Земных Границ в лицо. Или сработал инстинкт беглеца – чутьё, которое вырабатывается у тех, кто привык уходить от погони… Так или иначе, но чужак ловко ввинтился в толпу и моментально пропал из виду.

А Деду ещё предстояло спуститься, и как можно быстрее! Перепрыгнув через пару ступенек, он упёрся в сутулую спину молодого человека с затычками в ушах. Сумел обойти, благо справа стоял такой же не слишком широкий тип. И тоже в наушниках. Протиснувшись между меломанами, Дед преодолел ещё три ступеньки, после чего застрял намертво. Пожилая женщина, закутанная в шубу и самодовольство, никуда не спешила.

– Можно пройти? – нервно поинтересовался Обходчик.

Шуба неспешно оглянулась. Осмотрела его с ног до головы. Презрительно сморщилась на кожанку.

– Мы уже спустились, – сообщила она и медленно проследовала вперёд.

Когда Дед, словно сумасшедший, пролетел по переходу и выскочил в центральный зал «Краснопресненской», от обеих платформ отходили составы. В какую сторону направился чужак, определить было невозможно, ведь после материализации его тело состояло из земных клеток. И, разумеется, он не пользовался экстранормальными способностями. Не дурак же!

Дед постоял немного, пытаясь мысленно нащупать след. Потом сел на подъехавший поезд – и направился в сторону «Белорусской». Вызвал Беседника.

Приручённый дух явился быстро, но вёл себя заторможенно. Золотистые патлы уныло свисали с поникшей головы, а в васильковых очах затаилась бездонная печаль. Роскошный серый плащ утратил свою романтичность и выглядел антикварной тряпкой. Беседник явно был не в форме. Не мог смириться с постоянным обликом, которым его наградила Варя?

Увы, но сражение с Дедом обошлось духу Кольцевой слишком дорого: он не успел восстановиться. В его подлинном теле было столько прорех, что нечего и пытаться найти замаскированного чужака. Может быть, через пару недель или через месяц…

Отпустив измученного Беседника (не надо было его так наказывать, но и ему не стоило нападать на Злату!), Дед сделал полный круг, затем пересел на поезд противоположного направления. Обратился к ручным Держителям, но они ничего не заметили. Значит, чужак не выходил на их станциях. Или умел быть незаметным даже для Держителей.

Итак, этот бой проигран… Дед вышел на станции «Краснопресненская» и направился назад, на «Баррикадную», – к Злате и Варе, которые послушно поджидали его, сидя на самом краю длинной лавочки. Дед устало опустился рядом.

– А чего мы домой не едем? – спросила Варя, показывая на открывшиеся двери подъехавшего поезда.

Дед никак не отреагировал на её слова.

Злата тяжело вздохнула.

– Ты тоже теперь прогуливаешь? – поинтересовался Дед, мрачно взглянув на свою ученицу.

Варя хихикнула.

Злата вновь вздохнула. Она сидела, положив ногу на ногу и вцепившись одной рукой в свои коротко подстриженные волосы, как будто парик пыталась снять. Дед вспомнил, что означает такая поза: глубокое сомнение в правильности сделанного выбора.

– Я отвезла её на «Электрозаводскую», – объяснила Злата, глядя в пол. – Хотела на Держителе проверить.

– И как?

– Что-то было. Честно!

– Что?

– Она не рассказывает. Мне не рассказывает.

– Между прочим, говорить о присутствующем в третьем лице невежливо, – назидательно напомнила Варя.

Дед потёр лоб, пытаясь разгладить глубокие морщины.

– Знаешь, что мне не нравится? Вы оказались на эскалаторе именно в тот момент, когда там был я, – сказал он.

– Случайность, – заметила Злата.

– Тебе не кажется, что случайность удобная? – прошептал он, наклонившись к её уху.

– Удобная для кого?

– Для того, кого я выслеживал. Для чужака, который сегодня утром открыл лаз прямо на «Тушинскую» и за несколько часов наскрёб себе на полную материализацию. Заметь – часов! А вышел он на подвижную метку, которая прописана на всех Слоях. Очень такой надёжный якорёк.

Варя вытянула шею и ловила каждое слово, хотя мало что понимала. Но всё равно было интересно.

– Возвращаясь к случайностям, – продолжал Дед, и глаза его загорелись, словно две синие лампочки, – в последнее время их чересчур много.

Выпустив волосы, Злата начала терзать молнию своей куртки. Хотелось спросить, какие случайности он имеет в виду? Варя и Беседник? Глупый подвиг Кукуни? Что именно?!

Но если спросить, будет хуже.

– Ладно, – Дед повернулся к Варе. – Рассказывай, что там было, и что тебе сказали.

– Я расскажу! – заявила она. – Дома. Я в туалет хочу, и есть. Я устала! А дома расскажу. В обмен на вопросы. На три вопроса. То есть на три ответа. Обещаешь?

– Обещаю, – вид у Деда было чрезвычайно серьёзным. – Три ответа. На три вопроса. Обязательно. Клянусь! – и он встал со скамьи, поглядывая в сторону прибывающего поезда.