Он даже хотел, чтобы она видела это. Хотел, чтобы она боялась.

Мия отпрянула, когда он вернулся и сел на кровать.

– Не надо, – прошептала она.

– Что не надо? Не надо делать вот так?

Он неотрывно смотрел на нее. Его рука погладила ее грудь, затем опустилась ниже и скользнула между ног.

Мия застонала. Но она стонала не от желания, как раньше, а от страха.

– Помолчи, – сказал он. – Иначе я заклею тебе рот скотчем.

Мия закусила губу, потому что он действительно мог это сделать.

Мэтью лег рядом с ней и уснул. Мэтью проспал ровно столько, сколько и планировал. Двадцать минут. Ни больше, ни меньше. А проснулся таким же бодрым, как после целой ночи крепкого сна.

Этому он научился еще служа в войсках особого назначения.

Первым, кто начал практиковать это, был Кэм. Особые восточные упражнения на дыхание. «Тайцзи для разума» – называл эти упражнения Кэм. Мэтью и Алекс сначала смеялись над его увлечением.

Смеялись до тех пор, пока не увидели, что это работает.

Мэтью заинтересовался и увлекся учением «дзэн», которое разделяло разум и тело. Именно это помогло Мэтью выжить в этой самой стране, когда их с Алитой пытали.

Одно из упражнений помогало заснуть. Сон был крепким, даже если у тебя есть только несколько минут, чтобы выспаться, вместо нескольких часов.

И вот он чувствует себя хорошо отдохнувшим. А это ему необходимо, так как надо придумать план до рассвета.

Как лучше всего разговорить пленника? А Мия была именно пленницей. Как он мог так сглупить и видеть в ней кого-то еще?

Она не очередная красотка, которую он встретил на дискотеке. Она преступница и сидела бы в тюрьме, если бы жених не спас ее. Мэтью знал, что никогда не совершил бы такую ошибку в прежние годы.

Но ничего, больше это не повторится.

Он лежал в темноте, уставившись в потолок. Мия – его задание, очередная работа. И…

Что это за звук?

Мия тихо плакала. Так тихо, что можно было подумать, будто это ему всего лишь послышалось, но нет. Она действительно всхлипывала.

Ради бога, подумал Мэтью, мне безразлично.

Она использовала его, и ему это не нравилось. Или ему не нравилось то, что он так легко поддался ей?

В любом случае пускай ревет сколько душе угодно.

Пускай лежит рядом с ним, беспомощная, как младенец, с наручниками на руках, и думает, что он может сделать с ней…

Или уже сделал.

Он держал ее в своих объятиях. Целовал ее губы, грудь, соски. Доводил ее до экстаза. Ощущал ее ноги на своих бедрах, все глубже и глубже входя в нее, утопая в ее стонах. Он вспомнил, как она выкрикивала его имя…

Черт возьми!

Мэтью сел и сказал:

– Прекрати реветь.

Она задержала дыхание, пытаясь подавить рыдания, но ничего не вышло.

Ну и что теперь? В конце концов, женские слезы еще никого не убили.

Кроме, может быть, мужчины, который их видит.

– Ты слышишь? Прекрати эти сопли! Они выводят меня из себя. И поверь, лучше тебе не нервировать меня больше.

Она снова попыталась остановиться, но ничего не помогало. Мэтью встал с кровати и заперся в ванной.

Он несколько минут стоял в темноте, стуча пальцами по раковине. Затем включил свет и посмотрел на свое отражение в зеркале. Он выглядел так, будто только что вернулся из ада.

Мэтью встал под душ и пустил воду. Сначала он стоял под горячей водой. Стоял так долго, как мог выдержать, затем резко включил холодную. Он наклонил голову и чувствовал, как вода стекает по его шее и плечам. Он старался максимально расслабиться.

Казалось, в прошлой жизни он стоял здесь с Мией, наблюдая, как вода стекает по ее шелковой коже…

К черту все это!

Ему нужен план. Следует выпытать, есть у нее с собой наркотики или нет. А затем сдать Гамильтону, или отправить в Штаты, или…

Мэтью выключил душ, снял полотенце и повязал его на бедра.

Выйдя из ванной, он увидел Мию, лежавшую в той же позе, в какой он оставил ее. На ее лице виднелись следы слез.

Что-то шевельнулось в душе Мэтью.

Мэтью подошел к ней и расстегнул наручники, освобождая ее руки. Мия всхлипнула, и Мэтью сразу же сказал себе, что ему неприятно слышать это только из-за симпатии и ни из-за чего больше.

Он бы не обратил на это внимание в то время, когда работал на Агентство. Но разве не это была одна из причин, по которой он ушел? Потому что Агентство – черная дыра, высасывавшая из него все человеческое.

Но сейчас его симпатия никак не связана с Мией. Он почувствовал бы ее и к любому другому. Это абсолютно точно.

– Это молочная кислота скопилась у тебя в мышцах, – объяснил он. – Сейчас все пройдет.

Мия молчала. Мэтью взял ее за плечи. Она задрожала и попыталась вырваться.

– Не глупи, – сказал он. – Я сделаю массаж, тебе станет лучше.

Он аккуратно массировал ее руки. Дрожь прекратилась, но слезы все еще стояли в глазах Мии.

Мэтью дотронулся до кровавых следов, которые оставили на ее запястьях наручники.

– Не надо было сопротивляться.

Она не ответила. Отлично, он испугал женщину, как и планировал. Теперь ему не придется использовать наручники, чтобы утихомирить ее.

– Так лучше?

Мия молчала. Мэтью снова взял ее за руки. Холодные, как лед. Это было странно, потому что в комнате тепло.

Он дотронулся до ее щеки. Она тоже была холодная. Эмоциональный шок? Это объясняет ее дрожь и повиновение…

И слезы.

– Черт, – пробормотал Мэтью.

Он обнял Мию, и она тотчас вернулась к жизни, пытаясь вырваться.

– Тише, – сказал он, стараясь удержать Мию, но, в конце концов, они оба упали на кровать. – Черт возьми! Я не сделаю тебе больно!

Он, наконец, смог схватить обе ее руки и крепко прижать к себе.

Мия все еще вздрагивала.

Нервы, ярость, страх… Что бы это ни было, Мэтью должен ее остановить.

Он медленно гладил ее по спине, и потихоньку Мия начала успокаиваться.

Мэтью закрыл глаза и вдохнул запах ее волос. Никакие духи Франции не могли сравниться с этим ароматом.

Он чувствовал, как бьется сердце Мии.

Однажды в детстве, когда ему было лет восемь и он был далек от проблем окружающего мира, Мэтью ездил на лошадях по ранчо вместе с братьями Кэмом и Алексом. Они играли в свою любимую игру, изображая пиратов.