– Все в порядке, – сказал он. – Можно идти.

– Куда идти? А эти где?

– Эти? Ушли.

– Как ушли? Куда ушли?!

– Наверно, раны зализывать. И разговоры говорить. На тему «Если б не моя нога, мы б ему навешали».

– Так надо их хватать! Ты запомнил приметы?

– Зачем приметы? Я их и так всех знаю.

– Знаешь? – проговорил окончательно сбитый с толку Васин.

– Конечно. А что ты так разволновался?

– Ничего себе! Мы расследуем убийство, нам пытаются мешать, натравляют боевиков, а ты их, оказывается, знаешь!

– Какое убийство? – устало проговорил Гирин. – При чем тут убийство? Просто есть одна баба...

– Баба?!! – вскричал Васин. – Так это все из-за бабы?

– Я же говорил, это мои дела. А ты что, думал, мафия? От мафии мы так легко бы не отделались.

– Черт! – процедил Васин. – Я только начал с тобой работать, а мы уже вляпались в две истории. Что же дальше будет?

Они вышли на улицу, где горели фонари и прогуливалась молодежь.

– Ну-ка, стой, – сказал вдруг Иван. – Слушай, ну ты хорош! Вся рожа в крови, и рубашка. Ох, говорил я тебе, не лезь.

Васин посмотрел сначала на рубашку, потом на Гирина.

– Да ты и сам-то... Завтра фингал будет, и футболка порвана.

– Как?! – Иван схватился за лицо. – Что, сильно побито?

– Не особо сильно, но все-таки...

– Черт! Значит, и меня задели, сволочи! Как же так?

– Плохо, значит, уворачивался.

– Плохо или не плохо, а три противника – многовато, – проворчал Гирин. – Не мог же я их калечить. Ты, кстати, где живешь?

– В центре, возле Сбербанка.

– Далековато, – покачал головой Иван. – В таком виде через весь город тащиться – неинтеллигентно как-то...

– А ты где?

– Еще дальше. Щебзавод знаешь?

– Ого! Почти за городом.

– Вот именно. Может, на такси? У тебя деньги есть?

– Хватит до конца квартала – не дальше. Слушай, а пошли к моим родителям. Тут недалеко.

– Недалеко – это сколько?

– Если напрямую, через рощу – полчаса быстрой ходьбы.

– Места хоть безлюдные?

– Я же говорю – через рощу.

– Пойдем, – махнул рукой Гирин. – Только позвони сначала, а то испугаются...

Очень скоро они оказались в абсолютной темноте. Толстые сосны сомкнулись за их спинами, отрезав от огней жилого массива. И только тропинка призрачной серой полоской выделялась из вечернего осеннего мрака. Было жутковато.

– А как тебя на Щебзавод занесло? Это же «сто первый километр».

– Квартиру дали в новом доме. Министерство обороны выделило после сокращения. Повезло, можно сказать.

– Что ж, не могли поближе к центру поселить?

– А мне все равно. Поближе к центру поселились те, у кого звезд на плечах побольше и рука поволосатее. А что, там нормально. Автобус ходит до двенадцати ночи. Обычно больше тридцати минут на остановке не ждешь.

– Ты, наверно, этим и пользуешься. Приглашаешь девушку в гости, а потом ей говоришь: извини, дорогая, автобус больше не ходит, а на такси денег нет. И приходится ей на ночь оставаться.

– Нет, оставить девушку на ночь – не проблема. Проблема – выгнать ее утром.

– Если уж говорить о девушках... – начал было Васин, и вдруг встал, пораженный нехорошей мыслью. – Ну-ка стой!

– Что?! – испугался Иван.

– Насчет девушек... У моих родителей... Короче, там живет моя двадцатилетняя сестра. Я тебя по-хорошему предупреждаю – начнешь крутить ей мозги... Ну, ты понял?

Гирин в замешательстве посмотрел на Васина.

– Да ладно тебе! – с обидой проговорил он. – Сестра друга – это святое. Ты думаешь, я за каждой юбкой тащусь?

– Тащишься или нет, а я тебя предупредил. Пошли.

Иван несколько минут шел молча, переживая, потом не выдержал.

– А красивая сестра?

– На любителя. Стервочка она. Мы с детства с ней спорим и деремся по каждому поводу.

– А ты стрелять не пробовал? Или травить...

– Стой! – вновь воскликнул Васин.

Иван вздрогнул и уже приготовился извиняться, пытаясь сообразить, что он не так сказал. Но на этот раз дело было в другом.

В стороне от тропинки раздался шорох и треск веток. Через несколько секунд там блеснул огонек.

– Что там опять? – прошипел Васин.

– Простите! – донесся до них очень вежливый старческий голос. Луч фонаря резанул по глазам.

– Уберите свет! – заорал Васин.

– Извините...

Из кустов показался невысокий дедушка в резиновых сапогах и выцветшей штормовке.

– Извините, – в очередной раз сказал он и посветил себе на ладонь. – Вы, случайно, не знаете, что это за гриб?

– Что? – Васина почему-то трясло. – Какой еще гриб?

– Ну-ка... – Иван подошел поближе, склонился над стариком. – Похоже на шампиньон.

– Вот и я говорю, – невозмутимо продолжал дед. – Похоже на шампиньон, но они ведь уже отошли? А он как раз под забором рос.

– Выбросил бы ты его, отец, – дружески посоветовал Гирин.

– Пойду, еще посмотрю. Если других не найду – придется выбросить. Извините за беспокойство, молодые люди.

Старик развернулся и растворился в темноте. Через несколько секунд его фонарик мелькал уже далеко за деревьями.

– Черт знает что! – выругался Васин. – Какие-то грибы, забор... Дурдом! Кстати, если здесь забор, значит, это подстанция. Мы уже почти пришли.

И действительно, через пару минут за деревьями показались огни многоэтажного микрорайона. Вскоре мрачная роща с грибником-полуночником сменилась привычным городским освещение и гулом машин.

Юлька открыла дверь, внимательно оглядела Васина со всех сторон и многозначительно покачала головой.

– Здравствуй, сестричка, – пробормотал Васин. – Познакомься, это Иван, мой напарник.

– Проходите, – с сомнением проговорила сестра.

– А где родители?

– Они сегодня на даче ночуют. К счастью.

Гирин смущенно топтался возле двери, стараясь не поворачиваться к Юльке левой стороной, где медленно распухал подбитый глаз.

– Юля, нам нужно умыться и привести себя в порядок, – строго сказал Васин.

– Я уже поняла. Идите в ванную. Я пока картошку разогрею.

В ванной Иван поспешно повернулся к зеркалу и осмотрел лицо.