Мужчина быстро выскочил из автомобиля, осмотрел его, хоть столкновения не было, и подошел к «Ауди». Лариса опустила стекло.

— Приехали. Мы чуть с вами не «поцеловались». — Голос у мужчины был глубоким и красивым, чего не скажешь о его внешности.

Сам он был роста выше среднего, какой-то огромный. Лицо же было самым обыкновенным. Лишь глаза выдавали неутомимую, энергичную натуру.

Лариса не сразу поняла, что он имел в виду, сказав, что они чуть не «поцеловались». Потом до нее дошло, и она рассмеялась.

— Что такого веселого я сказал? Убирайте свою машину, мне проехать надо. — Мужчина показал примерно, куда Ларисе следует ее убрать. Судя по его движению руки, чуть ли не на небо.

— Мне тоже проехать надо. А настоящий джентльмен должен уступить место даме. — Ничего умнее в ее голову не пришло.

— Кто вам сказал, что я джентльмен? — широко и хитро улыбнулся владелец джипа. — Я не такой. Но нам на самом деле надо решить, как разъедемся. Тут даже с дороги не съедешь. Деревья кругом. Придется вам, красавица, пилить обратно. Задним ходом.

— Сейчас, — ухмыльнулась Котова. — Разбежалась. Давайте вы, вам не так много, а я большую часть расстояния уже проехала.

— Какого черта вас сюда занесло? — Мужчина ходил и прикидывал, смогут ли разъехаться машины.

— По делу.

— По делу, — передразнил он. — По какому такому делу?

— По очень важному.

— Что хотите? — Он остановился и внимательнее пригляделся к Котовой.

— Точно не вас! — Лариса сама не могла объяснить, что за бес в нее вселился, но уступать этому медведю не хотелось. И докладываться тоже.

— Это потому, что вы меня не знаете, — рассмеялся мужчина. — Так что у вас за дело? Я директор строящегося здесь санатория, так что спрашиваю по праву.

Лариса прикусила язык.

— Тогда мне надо с вами поговорить. Как вас зовут? — чтобы проверить, спросила она.

— Георгий.

— Документы есть? Покажите водительские права.

Мужчина полез во внутренний карман куртки и показал ей права.

— Спасибо. Тогда здравствуйте, Георгий Иванович. Меня зовут Лариса Викторовна. Я к вам по делу об убийстве Ведерского. Наверное, вам уже сообщили об этом.

— Ясно. Тогда давайте за мной.

Панин сел в свой джип, задом вырулил на дорогу и таким же манером поехал к санаторию. Только метров через пятьдесят представилась возможность развернуться. Впрочем, Панин, кажется, не испытывал трудностей при передвижении задом наперед.

Лариса ехала следом. Посмотрев в зеркальце, она вдруг увидела себя улыбающуюся.

Мужчина остановился около одного из вагончиков и вышел из машины, махнув Котовой рукой. Она выпорхнула из своей «Ауди» и пошла за ним в вагончик.

— Слушаю вас, Лариса Викторовна. — Георгий Иванович пригласил ее присесть и сам опустился напротив нее за стол.

Несмотря на серьезность вопроса, который они собирались обсуждать, глаза Панина улыбались и пристально изучали неожиданную посетительницу.

— Георгий Иванович…

— Давайте без отчества. Это будет отнимать у нас массу времени, а у меня его и так мало. Зовите меня Гошей.

— Он же Жора, он же Гога, — Лариса вспомнила фразу из фильма.

— Совершенно верно.

— Что вы делали в воскресенье? Если можно, по часам. Где были? Кто вас видел?

— Весь день торчал здесь, на стройке. Свидетелей хоть отбавляй. Многие были бы рады меня не видеть.

— Это почему?

— А потому, что я им отдыхать мешал. Но это не имеет значения. Мы работали. В город я не приезжал, хоть получил приглашение Семена на юбилей.

— А почему вы не поехали? — поинтересовалась Котова.

— Я Семена и так поздравил. А сидеть с его гостями, когда у меня работа горит, мне не хотелось. — Панин говорил четко и быстро.

— Что вы думаете об этом убийстве?

— О самом убийстве ничего. А Семен был хорошим человеком.

— У него были враги?

— Глупое слово — враги, — недовольно сказал Георгий Иванович. — Мы не на войне. У всех по-разному складываются отношения. Можно заполучить себе завистников, недоброжелателей, но они не обязательно пойдут на убийство. Хотя не исключено. Если таковые имелись, то мне о них ничего не известно. А вы в милиции работаете? — неожиданно спросил Панин.

— Вообще-то, знаете, нет. Но я иногда занимаюсь расследованиями. Можно назвать меня частным детективом.

— Вы и деньги берете?

— Бывает.

— Это основная ваша работа? — продолжал расспрашивать Георгий.

— Нет. У меня ресторан «Чайка». Тот самый, где собирался отмечать день рождения Ведерский. — Ларисе было приятно отвечать на вопросы.

— Наслышан, — присвистнул Панин. — Говорят, очень хорошее заведение. Правда, сам там ни разу не был.

— А вы приезжайте. Накормим вас лучшим образом, — пригласила Котова, и ей на самом деле захотелось, чтобы «Гоша» приехал.

— Обязательно. Ну что? Я удовлетворил ваше любопытство?

— Вполне.

— Тогда извините, Лариса, можно я тоже обойдусь без воспоминаний о папеньке, но мне пора. Мне срочно нужно в город. Еду к Нефедову.

— Кстати, он мне сказал, что с вами говорить практически невозможно. Я такого монстра представляла, — разоткровенничалась Котова.

— Это у нас с ним взаимное. Он все норовит облапошить, а я жуть как этого не люблю.

— Облапошить?

— Понимаете, выгоду во всем ищет. Чрезмерную. Думает, что вокруг все глупее его. Мне нравилось с Семеном работать. Он всегда прямо говорил и открыто. Никаких недоразумений. А Нефедов все недоговаривает.

— Еще на минутку задержу, — извинилась Лариса. — Георгий, а что вы думаете о Егоре Кондакове? Он, насколько мне известно, был ближайшим помощником Ведерского.

— Почему Георгий? Я же попросил — Гоша.

— Гоша — как-то по-родственному, а мы с вами едва знакомы.

— Глупости, — фыркнул Панин. — Кондаков на самом деле был помощником Семена. Но ему все равно не светит стать директором. Хотя рабочая хватка у него есть, да и желание тоже. Я особо с ним не знаком. Только дифирамбы от Ведерского выслушивал в его честь.

— Спасибо, — Котова встала. — Приятно было с вами поговорить.

Из вагончика они вышли вместе. Панин кивнул Ларисе, сел в машину и быстро умчался. Котова решила пройтись по стройке и все же поспрашивать, был ли начальник тут в воскресенье. Впрочем, Георгию она поверила безоговорочно. Но дело надо было сделать так, чтобы невозможно было придраться. Все-таки Карташову надо будет сказать, что Панин ни при чем. А Лариса привыкла, чтобы ее информация всегда была проверенной и достоверной.