Естественно, читающая публика тут же увязала в одно эти два события. И тут другие издания, телеканалы и интернет-ресурсы подбросили новую информацию. Мол, Пхеньян, не согласовав с другими государствами, проводит в Японском море военно-морские учения. Вот, мол, вам и вся «уфология» с «мистикой».

Тут уж и самым сомневающимся стало ясно, что во всем виновата северокорейская военщина и безжалостный наследственный пхеньянский режим. Поэтому тут же последовавшим официальным опровержениям из Пхеньяна никто не поверил.

Если обыватель поверит вранью, это не так уж и страшно. Но если в него поверят те, кто по долгу службы обязан докапываться до правды, вот это уже национальный позор…

Контр-адмирал Нагибин выключил компьютер, на котором только что продемонстрировал Саблину нарезку из выпусков теленовостей.

– Получается, что во всем виновата КНДР? – спросил он.

– Я сам видел людей в северокорейской форме. Они стреляли в меня, убивали моих товарищей, – ответил Виталий.

– Я не сомневаюсь в том, что ты их видел, – загадочно произнес контр-адмирал. Но давай попробуем порассуждать.

– Федор Ильич, разрешите напомнить, что у вас в ГРУ Балтийского флота целая армия аналитиков. Я же – человек действия.

– Аналитики свою работу сделали, каплей. И пришли к двум взаимоисключающим выводам. О них поговорим позже. Поэтому я и хочу услышать твое мнение. Объясни мне – зачем Северной Корее понадобился наш глубоководный аппарат?

– Их интересуют наши технические наработки. Они уделяют большое внимание подводному флоту. КНДР одна из немногих стран в мире, выпускающая свои субмарины.

– Какие именно субмарины? – попросил уточнить контр-адмирал.

– Мини-субмарины, предназначенные для проведения диверсионных операций и высадки десанта, – тут же ответил Боцман. – Крупных подводных лодок в составе их двух флотов практически нет. Только несколько устаревших китайского производства.

– Короче говоря, – продолжил контр-адмирал. – Речь идет о подлодках, предназначенных для малых глубин. Так что все наши глубоководные наработки им не подходят. Основное военное назначение «Русского витязя» – проведение спасательных операций с затонувших субмарин на больших глубинах. Вот тут-то я и вижу несовпадение.

– Да. В КНДР человеческая жизнь немного стоит, там не станут вкладываться в спасательные аппараты для больших глубин, откуда даже невозможно поднять подлодку. Логическая нестыковка, – согласился Саблин. – И что же тогда получается, Федор Ильич? Подстава?

Контр-адмирал утвердительно покачал головой, сощурив глаза.

– Именно подстава, – промолвил он. – Все эти люди в северокорейской форме, все боеприпасы производства КНДР – все, чтобы пустить пыль в глаза и нам, и международной общественности. Всему миру давно внушили, что Северная Корея – это «ось зла». И любая информация о ней воспринимается именно в этом контексте. Поэтому не зря эти ряженые, с которыми тебе пришлось столкнуться, и их хозяева стремятся перевести стрелки на приверженцев чучхе. А то, что хозяева у них очень серьезные, сомневаться не приходится. Шумиха в СМИ поднята очень грамотно. Наверняка в этот информационный шум была вложена куча денег…

– Хотите сказать, что это могла быть какая-то богатая бизнес-корпорация? – уточнил Боцман, пытаясь угадать мысли начальника ГРУ.

– Не секрет, что многие крупные корпорации занимаются промышленным и прочим шпионажем. Выуживают информацию у конкурентов, если таковые имеются, – ответил Нагибин. – Современный уровень развития науки и техники позволяет сверхбогатым фирмам бросать вызов целым государствам. Вот в нашем случае нечто такое могло и произойти. Какому-то богатенькому буратино захотелось поживиться за счет российских разработок в области строения СПА.

– Если так, то кто это мог быть? – задался вопросом Виталий. – Японцы? Южные корейцы? А может, это все американцы под прикрытием азиатов учудили? По-моему, и в Японии, и в Южной Корее, и уж тем более в США могут найтись корпорации, серьезно заинтересованные в глубоководных технологиях…

– Да что уж теперь гадать! Равнозначно гаданию на кофейной гуще, – снова заговорил контр-адмирал. – Разброс как заказчиков, так тем более исполнителей велик. Слишком мало достоверной информации, а домыслов, наоборот, чересчур много. Так мы с тобой только в тупик зайти сможем. К сожалению…

– Значит, нужно искать эту информацию, – озвучил Саблин вполне очевидную мысль.

– Да ищем уже, – сказал начальник и как бы между прочим добавил: – ГРУ в этом вопросе уже начало сотрудничество с северокорейской разведкой. Что бы там ни говорили, но у них солидные наработки по этому региону. Без их помощи нам будет сложно обойтись.

Наверняка каждому, кто когда-нибудь просыпался в неизвестном для себя месте, знакомо ощущение оторванности от действительности. Открываешь глаза, смотришь в потолок (если он есть), оглядываешься по сторонам, пытаясь понять, где ты и почему ты здесь. Сообразить очень часто бывает трудно. По крайней мере, в первые секунды после пробуждения…

Зиганиди и Плахин очнулись почти одновременно, словно по команде. Ни один, ни другой не смогли сразу понять, где они находятся. Да и быстро вспомнить, что с ними произошло до потери чувств, оказалось делом непростым. Николай даже грешным делом предположил, что накануне изрядно принял спиртного и попал в какую-то переделку, о которой толком ничего не помнил. Лишь взглянув на недоумевающую физиономию Марата Петровича, он все вспомнил. Тот поморщился от боли в голове и воспоминаний о произошедшем.

Помещение, в котором они оказались, было довольно странным, и оно явно находилось не на корабле. Окна в нем отсутствовали. Потолок представлял собой нечто похожее на светящуюся панель. На стене прикреплено большое, если не сказать огромное зеркало. Мужчины взглянули на свои отражения. Помятые обросшие щетиной лица, мешки под глазами и растерянный вид.

– Да уж, – прокряхтел инженер. – Угодили в клетку.

– Будет тебе причитать, – переходя на «ты», проговорил боевой пловец. – Надо выбираться отсюда.

– Как? – удивленно уточнил товарищ по заточению.

– Ну, хотя бы через дверь попробуем. Раз уж она здесь есть, – с тяжело дававшейся улыбкой ответил тот.

Он живо подскочил к двери и начал тщательно ее осматривать. Была она очень крепкой. Можно было предположить, что сделали ее из какого-то особого сплава. Ручки изнутри не имелось, попытаться потянуть дверь на себя было невозможно. Попробовали толкнуть – не поддавалась. Зиганиди испробовал несколько приемов по выламыванию дверей, но и они не дали должного эффекта. Плахин, видя это, стал просто барабанить кулаками и кричать, призывая невидимых и неведомых тюремщиков открыть и выпустить их. Никакой реакции на эти действия не последовало. Дверь оставалась на своем месте. Потолок светился все так же. Ни шума, ни шороха, которые бы исходили от посторонних.