– Так ты ненавидишь завод, Щеночек? – протяжно спрашивает Шон, а я смотрю, как Доминик перелопачивает ящик с инструментами.

– Перестань меня так называть, – говорю я, ткнув его локтем под ребра.

– Не-а, прозвище останется.

– Там просто… чертовски скучно, – вздыхаю я. – Хорошо, что я творческий мечтатель. – Я отвожу глаза от Доминика как раз в ту секунду, когда он бросает на меня холодный взгляд из-под фургона.

Я смотрю на Шона, который все так же сидит рядом со мной.

– Но мне нравится мой супервайзер.

– Ах, да?

– Да.

Мне не хватает времени, чтобы прочувствовать напряжение от наших переглядываний, поскольку в дальнем конце гаража вдруг распахивается дверь. На пороге стоит Тайлер с двумя упаковками пива.

– Как оно, чмошники?

Он останавливает на мне свой взгляд и расплывается в улыбке, когда я поднимаю руку и еле заметно машу ей. Тайлер размашистым шагом идет прямо к нам, кивая в знак приветствия.

– Здорово, красавица, снова решила заглянуть в наши трущобы? – Он отнимает у Джереми косячок и прикуривает его, а Рассел тем временем берет пиво и закладывает его в большой холодильник, чтобы охладить.

– Не совсем. И да будет вам известно: я росла в маленьком паршивом доме без серебряной ложки во рту.

Тайлер, в глазах которого читается интерес, подсаживается к нам, пытаясь занять место Шона рядом со мной.

– Тут и так тесно, – говорит Шон с резкими нотками в голосе. С оберегающими нотками, отчего у меня вдруг учащается пульс.

– Ты забыл, я же прирожденный решала проблем. – Тайлер с легкостью поднимает меня и усаживает на колени Шона, и я пытаюсь устроиться поудобнее.

С этими парнями я чувствую себя как дома, словно знаю их куда дольше этих двух дней. Это так странно. Мешают только флюиды, исходящие от одного определенного мужчины. Я уже давно на него не смотрела и потому разрешаю себе ненароком на него глянуть и вижу, как он наблюдает за руками Шона, за его пальцами, которыми тот как бы невзначай меня обхватывает.

И когда Доминик медленно переводит взгляд на меня, меня вдруг словно бьет током.

Тайлер косится на Доминика.

– Когда ты освободишься, братан? Уже давно пора заканчивать.

Тот отворачивается от меня.

– Двадцать минут.

– А это точно? – спрашиваю я у Доминика, но он игнорирует мой вопрос.

– Наверное, – шепчет Шон вместо него.

– Давайте засечем время? – Я устанавливаю таймер на часах, и Доминик с раздражением качает головой. – Давно тебе принадлежит этот гараж? – спрашиваю я у Доминика, пытаясь втянуть его в разговор.

– Это семейное дело, – отвечает за него Шон, чтобы избавить меня от грубого молчания в ответ. – Уже много лет существует. Типа твоего семейного бизнеса. – Слышу в его голосе легкую злобу. Становится все более очевидным, что мой отец не самый почитаемый человек в Трипл-Фоллс. Меня это не удивляет. Взглядов, которые сегодня на меня бросали на заводе, хватило, чтобы я почувствовала себя изгоем. Даже в старших классах школы я не испытывала того, что ощутила сегодня. Я благодарна судьбе за то, что рядом оказались милосердная Мелинда и Шон, иначе наверняка бы заперлась в туалете до самого конца смены.

Я сглупила, выступив с заявлением, что я дочь босса, но не могу повернуть время вспять.

Пригни голову, Сесилия. До свободы всего год.

Когда мои часы звенят, Тайлер встает со своего места и идет к бильярдному столу, а на его место садится Доминик, держа в руке журнал и кожаную сумку.

– Четко двадцать минут, – хвалю я его. Доминик расстегивает сумку и вытаскивает из нее содержимое. В ответ мне снова молчание.

«Я слышала, что они делят женщин».

В голове эхом звучат слова Мелинды. Но с нравом Доминика я не могла себе вообразить подобный расклад событий. Или мое присутствие так действует ему на нервы, что он ушел в себя? У него ко мне явные претензии, и это бросалось в глаза с самой первой встречи.

Неужели это было всего лишь вчера вечером? Кажется, будто прошла целая жизнь, и мне совершенно комфортно на коленях у Шона.

Доминик кладет журнал себе на колени и вытаскивает недвусмысленные самокрутки и большой пакет «травки».

В подростковом возрасте я бы не осмелилась приблизиться к подобной компании. Всегда боялась последствий. Для них это всего лишь один очередной вечер, тогда как для меня – вступление в совершенно новый мир.

– Где бродила, о чем думала? – шепчет Шон, водя пальцами по моей руке, и от этого движения по коже пробегает дрожь.

Я оглядываюсь на него и отвечаю, видя, что наши губы разделяет всего несколько сантиметров:

– Ни о чем, день был тяжелый.

Чувствую, как его тело чуть напрягается, и мы стреляем друг в друга взглядами, бросая вызов. Если сегодня вечером он меня поцелует, я не откажу. Это я точно знаю. Но окружающей меня наэлектризованности хватает. Я тону в тестостероне, не зная, откуда его столько. Впервые в жизни я настолько безрассудна, что подаю недвусмысленные знаки, и вряд ли меня это волнует. Шон отводит глаза первым, но ведет пальцем по моей руке, и я понимаю, что он правильно понял мои намеки. И в ту секунду я понимаю: если он сделает первый шаг, то это произойдет в приватной обстановке. Я поворачиваюсь и оглядываю гараж, где все ведут непринужденные беседы, подшучивая друг над другом, как это бывает только при очень близких семейных отношениях. Доминик тем временем мастерски скручивает на коленях косячок. Я завороженно смотрю, как он смачивает бумагу, облизывая ее языком. Глаза его опущены, темные ресницы порхают над точеными скулами. Когда он поднимает голову и смотрит на меня своим хмурым взглядом, осторожно проводя языком по клейкой части, у меня непроизвольно открывается рот.

Чтоб меня.

Шон крепче прижимает меня к себе, и мне приходится сдвинуть ноги. Доминик чертыхается, пытаясь подхватить траву, чтобы она не просыпалась с журнала у него на коленях. Он опасно щурится, когда Шон начинает смеяться. Я льну к Шону, к его твердым мышцам, а Доминик снова высовывает язык, искусно смачивая слюной бумагу.

Как только косяк готов, включается музыка, и разговоры становятся громче. С этого момента я ловлю кайф, но не совсем понимаю, от чего именно. Наверное, от всего в совокупности.

Я просыпаюсь от того, что мне пальцами ласково убирают волосы с лица. Открыв глаза, вижу Шона, сидящего передо мной на корточках, его карие глаза полны нежности. Понятия не имею, когда успела вырубиться, но замечаю, что в уголках рта скопилась слюна. Шон смотрит на меня.

– Я попрошу Доминика отвезти тебя домой, а Тайлер поедет за вами на твоей машине.

– Сколько времени?