– А в-третьих? – спросил Джейс.

– А в-третьих, я вам не козел отпущения. – Алек был явно доволен собой.

Клэри не смогла скрыть улыбку. Она сняла пояс с оружием и аккуратно положила его у стены.

– Вино-то зачем достал? – Джейс улегся на земле рядом с Алеком. – Ты же знаешь, что вино мы взяли в качестве антисептика.

Клэри присела. У нее болели все мышцы… долгих месяцев тренировок оказалось недостаточно, чтобы подготовиться к такому изнурительному походу.

– Не думаю, что вино может послужить антисептиком, – заметил Алек. – В нем градусов маловато.

Джейс разломил яблоко и протянул половину Клэри. Она откусила и вспомнила: в их первом поцелуе был привкус яблок.

– Я тут поразмышлял немного, – сказал Алек. – В Аликанте уже, наверное, заметили, что нас нет, и все такое. Мне неловко перед Алиной и Хелен. Надо было бы их предупредить.

– А перед родителями тебе тоже неловко? – спросила Клэри.

Алек долго молчал.

– Нет, – наконец ответил он. – У них был шанс поступить правильно, но они им не воспользовались. – Он повернулся на бок и посмотрел на девушку. В свете огня его глаза стали темно-синими. – Мне с детства внушали, что быть Сумеречным охотником значит одобрять то, что одобряют Конклав и Совет. Шаг в сторону, и ты уже предатель. Но как быть, если некоторые решения мне не нравятся? Если я не могу их принять? Иногда мне казалось, что я сражаюсь не только с демонами, но и с Конклавом тоже. И при этом я не считаю себя предателем.

– Бунтовщик, – засмеялся Джейс.

Алек скорчил гримасу и лег, опираясь на локти:

– Не вижу ничего смешного.

Джейс подался вперед, чтобы ответить другу… но в этот момент в пещеру ворвались Изабель и Саймон. Изабель раскраснелась, но скорее от бега, чем… Клэри не хотелось думать о том, от чего еще могла раскраснеться Изабель.

– Там, в конце тоннеля, решетка, – с ходу сообщила девушка. – Ну, вроде той, что мы уже видели, но она сломана. И там куча демонов, снаружи, к счастью. Они не подлетают близко. Но их видно. Надо, чтобы кто-то сторожил, на всякий случай.

– Я пойду. – Алек встал. – Мне все равно не хочется спать.

– Я с тобой, – поднялся Джейс.

Он посмотрел на Клэри, и девушка ободряюще улыбнулась. Она знала, что Джейс не выносит, когда Алек на него злится.

– Там три луны. – Изабель села и потянулась за батончиком гранолы. – А Саймону показалось, что он видит большой город. Город демонов.

– Я не уверен, – быстро вставил Саймон.

– В книгах говорится, что в Эдоме есть столица – Пандемониум, – заметил Алек. – А может, есть и другие города. Надо бы посмотреть. – Он поднялся, взял свой лук и пошел к восточному коридору.

Джейс быстро поцеловал Клэри и направился следом. Клэри улеглась на бок и закрыла глаза. Тихий шепот Изабель и Саймона убаюкивал ее.

Джейс и Алек уселись среди камней; оба старались не слишком глубоко вдыхать горький воздух.

Неприглядный пейзаж действительно освещали три луны. Они висели низко и были цвета крови.

– Ну что, будешь разговаривать? – спросил Джейс. – Или это один из тех моментов, когда ты, злясь на меня, предпочитаешь молчать?

– Я не злюсь на тебя, – ответил Алек и провел рукой в кожаной перчатке по своему луку.

– Да ладно… И мне, кстати, иногда тоже приходят в голову такие мысли. Я про Конклав… К тому же ты был прав насчет укрытия. Опасное местечко.

Алек кивнул. Лунный свет бросал красноватый отблеск на его лицо. С грязными, взлохмаченными волосами, в разорванной рубашке, он казался совсем юным.

– Мы знали, на какой риск идем, отправляясь сюда, – сказал он. – Не хочу драматизировать, но мы все подписали себе смертный приговор. Я, вообще-то, предпочел бы остаться в живых, но…

– Могу поспорить, ты посмотрел на меня и подумал: он не позволит, чтобы меня убили.

– Ты почти угадал.

– Всегда любил тебя за честность, – усмехнулся Джейс. – Слушай, а как ты думаешь, может быть, надо было оставить записку твоим родителям, Маризе и Роберту?

– Ну вот еще. Думаю, они поймут, куда мы отправились. И мне по барабану, поймет ли это отец. – Алек вздохнул. – Опять я говорю штампами… А что касается моего отца, то он ненавидит меня за то, что я неправильный. Та к что о какой записке ты говоришь. Перебесятся, короче.

– Мой приемный отец был убийцей, но, знаешь, я до сих пор думаю, что бы он сказал в том или ином случае. Думаю без всякого зла, вовсе не для того, чтобы противопоставить: вот он, такой плохой, а вот я, такой хороший. Твой отец в сравнении с Валентином совершенно нормальный.

– Ну да, и ты ему нравишься, – кивнул Алек. – У тебя нормальная ориентация, и ты не путаешься с колдунами.

– Ага, на моей могиле так напишут: «У него была нормальная ориентация, и он не путался с колдунами». Может, еще добавят: «И он не считался ни с кем».

Алек улыбнулся.

Джейс повернулся к нему:

– Ты правда не злишься? По-моему, ты все-таки зол.

Алек взглянул на небо, на странные луны, светившие сквозь облака:

– Джейс, заруби себе на носу: не всё вертится вокруг тебя.

– Алек, нам все нелегко, мы все в состоянии стресса, но…

Алек стукнул затылком о камень, потом еще и еще раз.

– Как ты не понимаешь! – воскликнул он. – Представь, как бы ты себя чувствовал, если бы Себастьян увел Клэри? Если бы ты не знал, жива она или мертва?

Джейс опустил голову и не сразу смог выжать из себя:

– Я… я был бы разбит вдребезги.

Алек вскочил; его коренастая фигура четко вырисовывалась на фоне тревожного неба. Джейс вспомнил, как Алек убил Мелиорна – не раздумывая, быстро и безжалостно. Он тогда подумал, что это не похоже на Алека. Что, что с ним произошло? Неужели причиной всему – Магнус?

– Это, – Алек указал на себя, – это вдребезги разбитый я.

– Алек…

– Я не такой, как ты, – вымолвил Алек. – Я… я не могу все время делать вид, что у меня все о’кей. Я могу посмеяться вместе с вами, но всему есть предел…

– Предел? Какой предел? Алек, ты так можешь сломаться…

– У тебя тоже было от чего сломаться. Валентин… Клэри, особенно когда ты думал, что она – твоя сестра. И эта битва в Беррене, ты ведь мог погибнуть, но ты выжил. Мы с тобой в одной связке, Джейс, если выжил ты, то выживу и я, что бы ни случилось. Я не сломаюсь.

Джейсу стало стыдно. Он думал о чем угодно, но только не о чувствах своего парабатая. Алек страдал, Алек не находил себе места, не зная, жив ли Магнус, а он в это время глупо подкалывал его.