— Лично я не слышал.

— Не услышишь и сейчас. Это верно, как и то, что без необходимости я никому не причиняю неприятностей. Но вот тебе минимум из того, что я намерен заявить: ты на пару с мисс Дункан задержал начало расследования убийства на двенадцать часов. Правда, позвонил прошлой ночью, но скрыл при этом важную свидетельницу, с опроса которой должно было начаться расследование, и прятал ее от нас до утра. Чем ты занимаешься в других частях страны, меня не касается, но я предупреждал тебя еще три года назад насчет того, чтобы не прокручивать свои дела в Нью-Йорке, исходя из того, что раз ты за что-то взялся, то официальным властям только и остается, что наблюдать со стороны и накачиваться выпивкой. Ты видел окружного прокурора?

Фокс кивнул:

— Только что от него. Он злой, словно палец, прищемленный дверью.

— Я не лучше. Тебе не кажется, что твои прогулки по Манхэттену, похоже, закончены?

— Я бы назвал это пустой угрозой, инспектор. Бахвальством.

— Мне плевать на то, как ты это назовешь.

— Вы закончили свою речь? Мне бы хотелось произнести ответную.

— Валяй, но покороче.

— Попробую. В восемь сорок две вечера мне позвонила Эйми Дункан с просьбой приехать к ней. Когда я добрался в десять десять до ее квартиры, то нашел девушку без сознания с огромной шишкой на голове. Приведя ее в чувство и расспросив, я позвонил доктору, попросив поместить ее в больницу, если в этом возникнет необходимость. Опасаясь, что Тингли, может быть, уже истекает кровью, я поспешил туда так быстро, как только смог, и, оказавшись в офисе, обнаружил, что он мертв, причем уже давно. Тут же известил об этом полицию. Затем позвонил в больницу, выяснил, что мисс Дункан нанесен по голове сильный удар, что она приходит в себя и что беспокоить ее ни в коем случае не следует. Рано утром я заехал в больницу, нашел, что она в состоянии отвечать на вопросы, и поставил полицию в известность, где находится пострадавшая…

— А когда там оказался я, — сухо прервал его Дэймон, — то нашел ее под крылышком Нэта Коллинза.

— А как же иначе? Она оказалась на полу в офисе после удара по голове, в компании с человеком, с которым была не в очень-то хороших отношениях. Вы что, инспектор, возражаете против того, что в подобных обстоятельствах ей необходим адвокат? У меня другое мнение. Заканчивая свою речь; могу только добавить, что наскоро позавтракал и прибыл в управление полиции ровно в восемь, что является убедительным доказательством того, что я отнюдь не помышляю о какой-то самодеятельности. Мною было сделано исчерпывающее заявление одному из ваших подчиненных, который потребовал, чтобы я явился на ковер к окружному прокурору; уже там я получил извещение от вас с требованием прибыть сюда в одиннадцать — и вот я здесь. Надеюсь, не на основании же всего вышеизложенного вы намерены наложить запрет на мою деятельность в Нью-Йорке?

Однако, что ж, попробуйте!

— Ты в течение двенадцати часов скрывал от нас информацию, имеющую первостепенное значение для следствия… Пусть даже восьми!.. А может, скрыл и что-то важное. Что означают все эти твои телефонные звонки?

— Вы имеете в виду прошлой ночью?

— Да! Половине тех людей, которых мы допрашивали…

— Я звонил только пятерым, инспектор. И это ни в коем случае не должно было вам навредить. Я просто спросил, будут ли эти люди на своих рабочих местах у Тингли утром, так как хотел бы переговорить с каждым из них. Полагал, что кто-нибудь из пятерых отреагирует неожиданным образом.

— Ну и как?

— Никак.

— Почему ты выбрал именно этих пятерых?

— Потому что этим пятерым было легче всего добавить хинин в смесительные чаны; потому что я придерживаюсь версии, что Тингли нашел виновного, поэтому и был убит.

Дэймон хмыкнул:

— Твоя версия основывается на фактах?

— Нет, сэр, только на предположениях. Все факты, которыми я располагаю, изложены в моем заявлении: оно у вас.

— Ты склонен предполагать, что мотив убийства кроется в этих делах с хинином?

— Склонен? — Фокс поднял брови. — Было бы здорово, если бы детектив мог выбирать мотив для убийства так же, как выбирает в магазине пару носков.

— Но ты настаиваешь на этой версии, потому что это предполагает неучастие в преступлении мисс Дункан?

— Начинается! — ухмыльнулся Фокс. — Но она уже вне этого дела.

— Ты так думаешь? Тогда при чем тут Нэт Коллинз?

Кем оплачены твои телефонные звонки прошлой ночью?

На кого ты работаешь? И как могли оказаться отпечатки ее пальцев на рукоятке ножа, которым было перерезано горло Тингли?

Нахмурившись, Фокс подался вперед, впился взглядом в инспектора и требовательно переспросил:

— В самом деле?

— Представь себе! — последовал ответ. — У нас оказалось их достаточно для сверки на ее кожаной сумочке, которую у тебя хватило ума оставить на месте. Я спрашивал ее об этом в присутствии адвоката, и она отрицает, что прикасалась к ножу. Конечно, ее объяснения этого факта свелись к тому, что, пока она была без сознания, кто-то вложил нож в ее руку. Твои объяснения, как я полагаю, аналогичны?

— Провоцируете меня, инспектор?

— И не думал! Отпечатки там были.

— Вы арестовали ее?

— Нет! Но если раскопаем убедительный мотив…

Фокс, сведя брови на переносице и продолжая сверлить взглядом Дэймона, откинулся на спинку стула.

— Ну, — произнес он совершенно другим тоном, — это меняет дело. Знаю, что вы не любите, когда во время расследования убийства кто-то путается у вас под ногами, и решил было не раздражать вас, инспектор, не совать нос в это дело, полагая, что одного Нета Коллинза с лихвой хватит, чтобы оградить мисс Дункан от лишних неприятностей. Я придерживался того мнения, что она попала под горячую руку и убийца оглушил ее, чтобы не мешала. Но сейчас…

— Что сейчас? — уточнил Дэймон.

— Боюсь, что мне все же придется путаться у вас под ногами… Из всех фальшивок… — Фокс резко поднялся со стула. — Вы со мной закончили?

— Почти. Во всяком случае, на сегодня. Я хотел спросить, можешь ли ты что-нибудь добавить к своему заявлению? Любую мелочь.

— Нет. Вы полагаете, мне что-то известно. Но это не так.

— Почему ты сказал, будто я считаю, что тебе что-то известно?

— Потому что вы сообщили мне об отпечатках, полагая тем самым, что я попытаюсь заштопать наметившуюся прореху в версии о непричастности мисс Дункан к убийству. Но вы ошибаетесь. Я начинаю не с прорехи, а со стежка. С учетом того, что ваши ребята работают над этим делом уже двенадцать часов, то вы должны знать об убийстве чертовски больше, чем я. Не скрою, был бы весьма благодарен, если бы вы посвятили меня в одну деталь из тех, что вам уже известны: обнаружены ли отпечатки пальцев мисс Дункан на двухфунтовой гирьке?