– Нет. Одиночество тебе не грозит. – Вика поморщилась и потерла лоб. – Наш пляж объективно лучше и удобнее.

– Может, тебе цитрамон дать? У меня есть растворимый, – предложила Марина.

– Мертвому припарки. Ты мне еще касторку предложи, – хохотнула Вика. – Я уже две таблетки с утра выпила. Сейчас лучше.

– Что у тебя случилось?

– Ну если судить по тому, что у меня нет мужа-йога, можно сказать, что ничего не случилось и я счастливейшая из женщин. Кофе, кстати, отличный. Ты здесь покупала? – Вика перевела разговор, не желая отвечать на прямой вопрос.

– Нет, привезла.

– Ну кто-то касторку, кто-то кофе. А я забыла целую стопку одежды и платье любимое в том числе. Я в нем ходила, когда еще Киры не было, ничего не было. Только это платье. Каждый год беру его в поездки. Иногда оно так и остается лежать в чемодане, а иногда ношу, не снимая. Здесь бы оно мне пригодилось. Представляешь, забыла…

– Ладно, пойдем поплаваем. Неизвестно, как сегодняшний день сложится.

Вика с Кирой ушли переодеваться. Марина с Аней собрались и спустились вниз. За общим столом сидела Светлана Михайловна и смотрела в телефон.

– О, Мариш, доброе утро. Забери мою Настю. Вы же на пляж?

– А вы что?

– Я не могу оторваться. Меня Вика подсоединила к вай-фаю, это так называется? Только за этим столом связь хорошая. Еще под тем деревом и на дороге. Больше нигде не ловит. А мне в «Одноклассниках» столько сообщений пришло. Вика мне еще Ютьюб показала. Там мои любимые «Песняры». Смотри, Вика мне и наушники дала. Я же теперь могу сидеть и слушать. И кино смотреть. Любое. Я старое люблю. И историческое. Вика мне тут написала сериалы про Англию, я прямо оторваться не могу. Про Генриха начала смотреть. Неужели люди так жили? А почему по телевизору такое кино не показывают? Вика говорит, что надо скачать, чтобы дома досмотреть. Проще будет. Так меня же вообще все потеряют! Это не сериал, а красота сплошная – такие актеры, костюмы… Может, и ты мне посоветуешь что-нибудь посмотреть?

– Хорошо, обязательно, а где Настя? – улыбнулась Марина.

– Собирается.

– Светлана Михайловна, а вы с зятем разговаривали?

– Да, позвонила ему в полвосьмого, он еще спал. А я что, виновата, что он еще спит в это время?

Настя вышла из номера, натягивая на голову платок. Светлана Михайловна даже не оглянулась.

Марине пришлось смириться с тем, что на ее попечении окажется еще одна девочка.

– Марин, привет, вы на море? Забери Колю! – крикнула Даша. – Я скоро приду! Вы на нашем пляже будете? Только голову помою и приду!

– Тетя Марина, подождите меня! – Уже по дороге их догнала Кира. – Мама сказала, что скоро будет. Только полежит немного и придет. У нее голова разболелась.

Марина вывела детей на пляж. Надежды на то, что удастся почитать в одиночестве, не сбылись. Она плавала с детьми и строила замки, просыпая мокрый песок через пальцы, чтобы получились башенки. Снова плавала и читала всем вслух книжку. Потом отправила детей собирать ракушки и камушки, чтобы украсить замки из песка, и принялась лихорадочно думать, чем бы еще их занять.

Только она достроила очередную башенку замка, как мимо по пляжу пробежала молодая женщина и наступила ногой прямо на только что достроенную вершину.

– Осторожно! – крикнула Марина.

– Ой, простите, а вы мальчика тут не видели? – спросила женщина и, не дождавшись ответа, начала кричать: – Кеша! Кеша!

– Какое редкое имя – Иннокентий, – сказала Марина.

– Что? Нет. Он Викентий. Кеша! Кеша! Я только до душа дошла, чтобы соль после моря смыть, а он опять пропал. Кеша! А вы не знаете, здесь детское питание продается?

– Не знаю, но, думаю, продается. Тут же много детей. – Марина не понимала, какая связь между потерявшимся ребенком и детским питанием. Нет ребенка, нет питания. Хорошо, что она это вслух не сказала.

– Не думайте, что я сумасшедшая. У меня какой-то странный период в жизни – я все теряю. Думала, вообще сюда не приеду. Все сложила в одну сумку, в разные отделения, несколько раз проверила, перепроверила. Мы уже подлетаем, я достаю сумку, чтобы убрать цветные карандаши. Смотрю, а паспортов нет. И корешков от посадочных талонов нет. Я помню, что доставала их на вылете, положила на стойку, а потом не помню. Перерыла всю сумку, рюкзачок Кеши – паспортов нет. А я даже обрадовалась. Думала, отправят нас назад, и мне не придется две недели сходить с ума, пока я одна с Кешей. Мне кажется, у меня послеродовая депрессия, правда, отложенная во времени. Я или плачу, или сплю, или схожу с ума. У меня все время паника – что я опять не так сделала. Да еще Кеша все время пропадает. А паспорта? Знаете, где я их нашла? На сиденье! Я же попросила плед для Кеши, надеялась, что он уснет. Но он, конечно же, весь полет бегал по самолету. И весь полет я просидела на паспортах, которые были прикрыты пледом. То есть я положила документы на сиденье, прикрыла их пледом и села сверху. Мне ничего нельзя доверить. Кеша! Кеша!

– Так, дети, дружно ищем мальчика по имени Кеша. Смотрим везде, даже в самых неподходящих для пряток местах! – объявила Марина.

Дети радостно включились в поиски, думая, что это новая игра.

– Я его нашла! – закричала Аня. – Он здесь, за деревом!

– Слава богу, – ахнула женщина. – Спасибо огромное. Меня Ира зовут, кстати. А можете за Кешей присмотреть, пожалуйста? Мне позвонить надо в аэропорт и сбегать купить зубную щетку и детское питание. Я быстро.

Марина решила, что точно имеет дело с сумасшедшей, которая готова оставить ребенка на первую встречную женщину.

– Да, я знаю, – подтвердила Ира подозрения Марины. – Но у меня потерялся багаж. Два чемодана. Там были все вещи Кеши, игрушки и банки с пюре. Обещали найти, но им все время надо звонить и напоминать. А пока у меня даже зубной щетки нет.

Марина посмотрела на мальчика, которому было года два. Ребенок спокойно стоял и разглядывал разрушенный замок. Он совершенно не производил впечатления гиперактивного и неуправляемого.

– Ну хорошо, – согласилась она.

– Мне так страшно. Я все время чувствую себя виноватой, – призналась Ирина.

– Ну с каждым может случиться, – попыталась поддержать ее Марина.

– Нет, не с каждым, – ответила Ирина. – В прошлом году я убила Мотю. То есть не убила, но так получилось.

– А кто такой Мотя? – осторожно поинтересовалась Марина.

– Наша собака. Мопс. Оказалось, что собаки с укороченной мордой плохо переносят перепады давления, влажности и температур. Они задыхаются. Или у них может случиться сердечный приступ. Но я же не знала! Мы прошлым летом хотели всей семьей поехать отдыхать. Муж не смог из-за работы, Мотю оставить было не с кем – свекрови активное солнце противопоказано, моя мама летела с нами. Я еще Кешу грудью кормила. Мотю взяли с собой. Специально искали апартаменты, чтобы пускали с домашними животными. Мотя не перенес перелета. Мы его уже мертвым получили. Вроде бы у него все сразу случилось – и остановка дыхания, и инфаркт. Моя мама проплакала весь отпуск – она Мотю очень любила. Муж сказал, что это я виновата в смерти Моти – не узнала заранее про риски, не подготовила его. Надо было за несколько недель до отъезда приезжать с Мотей в аэропорт, носить его там в переноске, чтобы он привык к звукам и не нервничал. И каждый раз увеличивать время пребывания в аэропорту. А перед отлетом следовало напоить его лекарствами. Да мне бы с Кешей справиться, а я еще Мотю должна была в аэропорт возить? И знаете, нехорошо в этом признаваться, но мне так хорошо было прошлым летом! Я хоть на Кеше сосредоточилась. Да я вообще собак не люблю! Я кошатница! В детстве всех котят с помойки домой тащила! Теперь я убийца Моти и не справляюсь с Кешей. Теряю паспорта, у меня пропадают чемоданы и собственный сын. Чуть что, мне муж со свекровью сразу Мотю припоминают. Даже моя мама считает, что я поступила безответственно. Я мужу написала, что наши чемоданы потерялись, так он ответил, что не удивлен. Но разве я виновата?