Маленький, но смышленый Егор что-то видел, и тогда в суматохе Карибского кризиса что-то его удивляло. Но что именно – он, конечно, понять не мог. И только много позже узнал от отца, какие действительно экстремистские чувства и намерения владели Фиделем Кастро в тот страшный для всего мира момент.

Есть такое хорошее русское слово «оголтелость». Ничуть не хуже, между прочим, «экстремизма». Так вот, Фидель и был в те дни оголтелым.

Оказалось, что во время Карибского кризиса он просто впал в ярость – именно в тот момент, когда заключили соглашение с американцами, позволившее избежать мировой войны! «Он же с Микояном, – вспоминал Егор Гайдар, – который прилетел к нему объяснить суть этого соглашения, просто разговаривать не хотел. Отец с ним был тогда, он мне рассказывал подробности этого визита. Ему было наплевать, что погибнет Куба, наплевать, что погибнет мир, – важно было, что погибнут США».

Храбрый ли человек Фидель Кастро? Несомненно. Даже очень. И к тому же весьма талантливый военный командир, умеющий побеждать при огромном перевесе сил противника.

А можно ли сказать, что он – герой? В каком-то узком смысле – да. Храбрец, готовый рискнуть своей жизнью, может рассчитывать на имя героя. И все-таки для окончательного решения надо постараться ответить еще на один очень важный вопрос: и что же, много ли хорошего принес Фидель Кастро, героическими усилиями захватив власть, своей Кубе?

Нисколько. И даже шестилетний Егор (на примере с гниющими фруктами, о которых дальше) видел: что-то тут не то. А потом-то все увидели, как Куба голодает, одну курицу в месяц выдают на семью… И люди в отчаянии уплывают с Острова Свободы на легких джонках, надеясь причалить хоть к какому-либо другому берегу. Пускаются в опаснейшее, с пятидесятипроцентным риском погибнуть, плавание с малыми детьми – от хорошей жизни уж наверно так не поплывут?..

Так что героизм бывает очень даже разный.

Но Егор ничего пока об этом не знает. Он даже еще не учится в школе. Сидит на пляже под пальмами, плавает и ныряет, занимается в секциях… Отец его пишет своей матери: «Егорка хороший, добрый парень. Похож на деда. Сильный. У него широкие плечи. Загорел. Его все любят. Но это пока – потом все будет как у всех».

Как в воду смотрел.

Теперь о фруктах. Оказалось, что на Кубе, где они, кажется, растут сами собой, как в России – грибы, их в магазине нельзя купить за деньги – столько, сколько хочешь. Фрукты здесь – «по карточкам», то есть столько-то граммов на один талончик, не больше. А под Гаваной, совсем неподалеку, они лежат целыми горами! И гниют на жарком солнце.

Ум Егорки работает непрерывно – так он у него устроен. И он думает, думает и не может понять – почему же какой-нибудь продавец не может погрузить эти фрукты на тележку или на грузовик – и привезти их к ним, сюда?! И продать – может быть, даже подешевле, чтобы скорей купили, раз они уже гниют!

Оказывается, нельзя. Оказывается, это называется спекуляция. И за это могут посадить в тюрьму!

…Егорка не знает, что в его стране это придумано на 30 лет раньше, и Куба только берет с нас пример – она строит социализм по образцу Советского Союза.

Через 40 лет Егор Гайдар сам напишет в одной своей знаменитой книге: «Закон от 7 августа 1932 года запрещал людям, умирающим от голода, под страхом жестокого наказания брать зерно, гниющее на складах или сваленное у железнодорожных станций».

«…Идет время, вижу, что отец в разговорах с кубинскими друзьями все чаще начинает раздражаться, все время говорит о каком-то НЭПе. Возвращаясь домой, ругает идею экспорта революции. И это тоже пока за пределами моего разумения. Я твердо убежден: Советский Союз, лидирующий в космосе, приходящий на помощь борющимся против империализма народам – оплот мира и справедливости. Моя страна – самая лучшая страна в мире, за ней будущее, мы стоим за правое дело и в нелегкой борьбе его отстоим. Простой, веселый, романтичный мир. Главное, не трусь, храбро бейся с врагами – и победа не заставит себя ждать» (Е. Гайдар, 1996).

1962. Письмо мамы Егора его бабушке в Москву

«Дорогая Лия Лазаревна. Все у нас хорошо. Все утихает, и жизнь входит в привычную колею. Тимур все это время очень много работал, жил на нервах, много курил и сейчас чувствует себя неважно. Наверно, это реакция после большого нервного напряжения…

Егорушка веселый, черный, крепкий. Плавает хорошо, ныряет с бортика бассейна на самом глубоком месте, пока еще “солдатиком”, но учится нырять головой.

Все ваши письма читаем по многу раз. Егорушке очень нравятся сказки. Мама ему ничего не рассказывает, у нее мысли заняты совсем другим. С удовольствием читали “РВС” и “Хоттабыча”. Перечитали уже несколько раз и мы, и все Егоркины друзья, а друзей у него много – целый полк.

Егор завоевал себе “ведущее положение” в группе. Если играют в войну, то он маршал, если соревнования, то он судейская коллегия, и так во всем…

…Если представится возможность, пришлите нам еще немного грибов, узкую резиночку, пару чулок для меня. Есть проблема более сложная – обувь для Тимура…С обувью здесь плохо, а его запасы истощаются с катастрофической быстротой.

…Вчера все вместе ездили на башню памятника Хосе Марти. С Егором были три его друга. Вся компания получила огромное удовольствие. Внизу башни – музей, в котором хранится машина, на которой Фидель Кастро спустился с гор Сьерра-Маэстра, и пулемет. Географию Кубы Егор знает отлично. Да и повидал он больше, чем я, потому что часто ездил в интересные поездки с нашими друзьями. С ним любят ездить и показывать ему новое. В Советском цирке он “свой человек” и знаком со всеми медведями».

Примечание. Хосе Марти (1853–1895), национальный герой Кубы, возглавил в свое время борьбу кубинцев против испанского владычества; основал Кубинскую революционную партию.

Кинорежиссер-документалист Виталий Манский пятьдесят лет спустя расскажет журналистам:

«…На территории Гаваны с 1959 года не построено ни одного здания. Город после революции подвергался только разрушению. Такое ощущение, что там есть следы атомной бомбардировки.

– Советские специалисты не построили никакого “дворца науки”?

– Возможно, и построили. Но я с детства помню, как Брежнев в соломенной шляпе целуется с Фиделем у памятника Хосе Марти. Для меня было абсолютным открытием, что этот памятник появился в 1956 году. То есть даже памятник Хосе Марти поставил Батиста».

Письмо Егора в Москву тете Шуре

«Тетя Шура!

А ты бы испугалась подняться на 50-этажный дом? (Это – высота памятника Хосе Марти. – М. Ч.).

Я уже ужу рыбу. Хорошо бы ты приехала сюда. Я тружусь в группе. Мы делали там елочные игрушки, коврики.

Я накрываю на стол и убираю со стола. Иногда сметаю пыль и часто прибираю игрушки в своем столе. Здесь их у меня не так много, как в Москве…»