А сам сел на лавку и стал напильником зубы точить.

Тут только Даша ясно поняла, что она одной ногой в могиле стоит, и если сию же секунду чего-нибудь не придумает, то и другой ногой в могилу встанет. А надо сказать, что девочка она была хоть и непослушная, но умная.

– Петр Ильич, – говорит Даша вкрадчиво, – а вы знаете, что вас зовут точно так же, как великого композитора Чайковского?

Людоед, конечно, этого не знал и поэтому очень удивился.

– Врешь, поди, – глядит недоверчиво. – Чтоб людоеда звали так же, как и великого композитора? Да в жизнь не поверю.

– А вот и не вру, – отвечает Даша и, чтобы еще сильнее запутать людоеда, предлагает: – Хотите, я вам его балет «Лебединое озеро» станцую?

И, не дожидаясь людоединого согласия, девочка протанцевала весь балет от начала до конца. Да еще и музыку из балета просвистела.

Людоеду это о-о-очень понравилось, особенно, когда Даша на одной ноге тридцать два раза прокрутилась, изображая умирающего лебедя.

– Ух ты! – с восторгом завопил он. – Все! Точка! Решено! Я тоже буду композитором!

А хитренькая Даша ему в ответ:

– Чтобы стать композитором, надо есть одни одуванчики.

Людоед тотчас бросился варить щи из одуванчиков… Похлебали они этих щей, поболтали о том о сем… Наконец Даша и говорит:

– Ну, ладно, Петя, пора мне домой бежать, а то мать, наверное, с ума там сходит. А ты ешь побольше одуванчиков и попробуй сочинить оперу.

Прибежала Даша домой, а мать действительно с ума сходит, почти уже сошла.

– Дашенька! – кричит диким голосом, – ужинать будешь?!

– Спасибо, мамочка, – отвечает Даша. – Не откажусь еще разок перекусить. А то людоед костлявый попался, а ты у меня пухленькая, мягонькая…

Как услышала мать эти слова, так вся и задрожала, словно осенний листок.

– Не губи, доченька, – молит слезно. – Прошу, не губи!

– Да я пошутила, – смеется Даша. – У тебя что, мама, чувства юмора нет?

– Уф-ф, – вытирает мать со лба холодный пот. – Шутница ты у меня, дочурка.

В общем, поужинали они и легли спать.

А на следующий год опять Петр Ильич к ним заявился: во фраке, в лакированных ботинках… Та-акой важный, и не подумаешь, что когда-то людоедом был.

– Здравствуйте, дамы, – степенно этак здоровается. – Разрешите пригласить вас в оперный театр на премьеру моей оперы «Я никого не ем».

И протягивает матери и Даше два пригласительных билета.

Вот так-то!

Про мальчика Филю,

который любил

всех душить

Жил один мальчик. Звали его Филя. И у него была такая манера: подкрадется тихонечко сзади, схватит за шею и давай душить. И вот ему исполнилось восемь лет. И Филина мама пригласила на день рождения сына свою лучшую подругу – Надежду Сергеевну. Сидят Филина мама и Надежда Сергеевна за столом. Беседуют. А в это время Филя, по своей давней привычке, тихонько подкрался к Надежде Сергеевне, схватил ее за шею и стал душить.

Душил-душил да и задушил. Надежда Сергеевна и ойкнуть не успела.

Филина мама, конечно, очень расстроилась.

– Филенька, – сказала она, погрозив сыну пальчиком. – Ай-яй-яй…

– А че? – не понял Филя.

– Я же тебя просила не подкрадываться сзади. И тем более не душить. Какой же ты у меня непослушный.

– Нет, послушный, – говорит Филя.

– Нет, непослушный, – говорит мама.

– Нет, послушный, – говорит Филя.

– Нет, непослушный, – говорит мама. – Ты Надежду Сергеевну задушил.

– Послушный, послушный, послушный… – затараторил Филя.

В это время пришел Филин папа – Прохор Петрович. Он ходил покупать Филе на день рождения торт «Сюрприз». А его дома другой сюрприз ожидает.

– Наш Филенька задушил мою подругу Наденьку, – сообщила мужу Филина мама.

– Это какую же?.. – спрашивает Прохор Петрович – Ту, что стюардессой работала?

– Да нет, – отвечает Филина мама. – Ту, что балериной подрабатывала.

– А-а, – вспомнил Филин папа.

– Так что Филюша ее задушил, – повторила Филина мама. – А отвечать придется тебе, дорогой.

– А почему – мне? – спрашивает Прохор Петрович.

– А потому, что ты его отец.

– А ты его мать, – парировал Прохор Петрович. – Значит, тебе отвечать.

– Нет, тебе!

– Нет, тебе!

Филины родители заспорили. И спорили до тех пор, пока Филя к ним не подошел и не сказал:

– Мамка, папка, ну че вы ругаетесь. Все должно быть по-честному. Раз я задушил, я и отвечать буду.

– Кха!.. – вдруг кашлянула Надежда Сергеевна, и еще раз: – кха-а…

– Надюшка! – обрадовалась Филина мама. – Господи, как ты нас напугала.

– Кха-а-а, кха-а-а, – продолжала кашлять Надежда Сергеевна.

– А Филенька – больше всех испугался, – тараторит Филина мама. – Бегает вокруг тебя, плачет-плачет: «Теть Надь, теть Надь, не умирай! Я тебя очень люблю!» Скажи, Филенька.

– Ага, – сказал Филя, ковыряя пальцем в носу.

Надежда Сергеевна наконец откашлялась и говорит:

– Вот в рот компот! Чуть не сдохла.

А Прохор Петрович достал торт и весело сказал:

– Да бросьте вы, Надя. Все хорошо, что хорошо кончается. Давайте пить чай с тортом.Пустая Варя

Жил-был Иван, не то чтобы совсем уж дурак, но какой-то чокнутый. Все, бывало, на печи лежал да сказки про мертвецов почитывал. А жена его, Варя, как дело к ночи, собиралась и куда-то уходила. А возвращалась только под утро.

– Куда это ты по ночам шастаешь? – не раз спрашивал у нее Иван.

– По своим делам, – отвечала ему Варя.

И все. Ни слова больше.

«Ну, – думает Иван, – точно Варька ведьма и ходит на кладбище мертвецов жрать. Дай-ка я за ней послежу».

И вот в одну из ночей отправился он вслед за женой. Смотрит – и правда, пришла Варя на кладбище, разрыла могилу и гроб достала… Тут Ивану захотелось спать, и он уснул. Проснулся – уже утро. Солнышко светит, птички чирикают, а жены Вари и в помине нет.

«Ладно, – думает Иван, – в следующий раз не усну…» Снова наступила ночь; снова Иван пошел за женой; снова за кустом схоронился. А когда жена начала гроб из могилы вытаскивать, Ваня возьми да и усни… Наконец в третью ночь заметил он, какую могилку жена все время раскапывает. Пришел вечерком с лопатой, тоже разрыл эту могилку, достал гроб и раскрыл его. А в гробу вместо мертвеца какой-то приборчик мудреный лежит. С кнопочками, стрелочками, ручечками и прочими прибамбасами.