– Вы поэтому сюда приперлись, а не в театральный буфет? – фыркнула Ариадна.

– Признаюсь, любопытен безмерно. И, как художник, просто не могу пройти мимо такой невероятной красоты. Как вам с такой красотой живется?

– Да как-то живется. Не сказать, чтоб очень счастливо, – улыбнулась Ариадна. – Мне когда-то бабушка моя сказала: «Ты, девочка, не должна все время думать о том, какая ты красивая. Эта мысль многим жизни загубила. Красота – это капитал только для безмозглых. Одной красоты мало и для жизни, и для счастья». И я всегда помню ее завет. Вот как-то так. Ладно, Валя, я пойду!

– Но вы мне не ответили, что за молодой человек тут был?

– Да так… просто один молодой человек. Очередной.

И она вернулась в театр.

Премьера прошла с огромным успехом. После новаций в Большом театре народ безмерно обрадовался возвращению дивной сказки Пушкина и Глинки. Известный московский критик восторженно пожимал руку Микису и говорил:

– Вот! Вот! Наши режиссеры стараются угнаться за модными европейскими тенденциями и вовсю уродуют классику, а европеец в русской провинции возвращает нас к нашей культурной традиции! Чудны дела твои, Господи!

Костюмы тоже были высоко оценены. Все сияли.

– Ариадна, если ты не приедешь к нам на Корфу, я с тобой и знаться не буду! – сказала Маша, провожавшая Ариадну на вокзал. – Первую половину сентября ничем не занимай. Это лучшее время там. Микис всегда планирует свои дела так, чтобы провести сентябрь на Корфу. И, кстати, если захочешь приехать с хахалем, будем рады. У нас большой дом!

– Там видно будет, до сентября еще далеко!

– А я нарочно заранее тебя предупреждаю.

– Маша, в Москве моя квартира всегда к вашим услугам, имей в виду!

– Спасибо, но мы отсюда в Питер, а оттуда в Стокгольм. Ну, приедешь к нам?

– Приеду!

– Будем купаться и загорать, и вообще блаженствовать. А какая там рыба!

– Все! Уговорила!

…Когда она вошла в свой подъезд, навстречу ей попался Саша Тимохин.

– Богиня! Приехала? А меня тут твой поклонник навещал. Золотой мужик!

– Ты о ком, Саша?

– Да о Кульчицком! Помирает парень.

– Ничего, жить будет!

– Богиня, ты оставляешь мне надежду?

– Ни малейшей!

– А сколько сердец ты разбила в Нижнем?

– Ни одного сердца, только один нос!

– Супер! И кто же этот несчастный?

– Так, один дурно воспитанный тенор.

– Богиня, увы, мне пора на съемки! С возвращением!

– Спасибо, Саша!

В квартире было чисто, и даже в кувшинчике стоял букет вербы. Это постаралась Анна Афанасьевна, приходящая домработница. И в холодильнике обнаружился овощной суп и тушеное мясо. Слава богу, можно сегодня просто побыть дома. И вдруг она подумала: телевизор, что ли, купить? Да ну, еще чего! Она рассердилась на себя.

Снизу позвонила консьержка.

– Ариадна Максимовна, вам тут цветочки доставили. Впустить?

– Впустите!

Неужто от Данилы?

Ей вручили изящную корзинку с ярко-красными розами. Она дала посыльному на чай и поспешила закрыть за ним дверь. Ага, есть записка: «Дорогая, я в Москве! Горю желанием поскорее увидеться. Андрей».

Вот только этого не хватало! Интересно, а откуда он знает, что я уже приехала? Но я ни за что не хочу с ним встречаться! Скорее всего, он заехал, консьержка сказала ему, что я в отъезде, он дал ей денег и попросил сообщить о моем возвращении. Или это… Данила проверяет меня? Но с какой стати? Ох, сам черт ногу сломит. Не хочу, ничего и никого! И она позвонила подруге.

– Грета, я вернулась!

– Поздравляю! Ваш спектакль, кажется, произвел фурор! Слушай, подруга, надо повидаться, и срочно!

– Я потому и звоню. Сможешь приютить меня дня на два?

– А что случилось?

– Кульчицкие достали!

– Вот так? Во множественном числе?

– Ага!

– Как интересно! А поехали со мной на дачу? Затопим печку, дернем водочки, картошки испечем, а?

– Да с радостью!

– Тогда я за тобой через полтора часа заеду!

– Здорово! Жду!

Ариадна разобрала чемодан, запихнула его на антресоль, достала оттуда небольшую дорожную сумку, сложила туда вещи, которые могут понадобиться на даче. Подумав, хорошенько завернула приготовленный для нее обед и аккуратно поставила в другую сумку. Не пропадать же добру! Грета явилась раньше назначенного часа.

– Спускайся, – скомандовала она по телефону.

Ариадна не заставила себя долго ждать.

– Это что за багаж? Ты собираешься уйти в подполье надолго?

– Да нет, просто взяла продукты, чтоб не пропали.

– В тебе, Адка, рацио преобладает!

– Да ну…

– А теперь рассказывай про Кульчицких. Хотя Данила сейчас в Египте.

– Уже на работе?

– Да.

– У него же ребра сломаны!

– А ты почем знаешь?

– Да уж знаю…

И она рассказала подруге о визите Данилы в Нижний.

– Слушай, какой парень! Настоящий мужик! Неужто ты осталась совершенно бестрепетной?

Грета была писательницей и любила иной раз выражаться нестандартно.

– Да не совсем. Когда он уехал, я маленько трепыхнулась. Но ненадолго. А тут, не успела войти, мне приносят корзинку роз от Андрея.

– Ну, с Андреем понятно. Дал денежку консьержке. Он предсказуем, твой Андрей. А Данила, похоже, нет. А знаешь, это роскошный сюжет для романа. Отец и сын… Одна женщина… Сын отбивает женщину у отца, мстит за то, что отец когда-то увел у него подружку…

– Откуда ты знаешь?

– Что?

– Про уведенную подружку?

– Ничего я не знаю. Я это сию минуту придумала…

– Грета, не ври!

– Да я чем хочешь клянусь! Ты мне просто скажи, я могу воспользоваться этим сюжетом?

– Только если у героев будут другие имена и профессии.

– Ну, это само собой! Здорово! Я как раз собираюсь писать новый роман, и у меня был затык с сюжетом…

– Рада помочь подруге! – хмыкнула Ариадна.

На даче было чудесно. Снег уже весь стаял, и когда пригревало солнышко, громко чирикали птицы.

– Знаешь, хорошо, что тебе вздумалось удрать из Москвы, – заявила Грета, – а то я давно сюда не выбиралась. А тут так легко дышится…